Полночь... Слышны шаги...

Полночь... Слышны шаги... Всё ближе...
Вот он. Вот. Идёт. но нет!
Это муки ада лижут
Страсти пламенных сердец.

Отпустило. Нет. Вот снова
Раздаётся звук шагов.
Это он. И я готова
Всё простить ему, но он...

Пламя страсти утоляя,
И в вине топя позор,
Позабыл всё, и другая
Затуманивает взор.

Всё забыл он, что жена ведь
И детишки дома ждут.
"Папа что - то задержался".
"Видно, ноги не идут".

Наконец, шаги слышнее.
Ближе, ближе, к двери он
Уж подходит, сердце стонет.
Вот он! Вот! Да он. Постой!

Подошёл. Глаза виновны.
"Задержался. Извини.
Выпьем рюмку. Я люблю ведь.
Нет желаннее жены".

А жена тому и рада:
"Мой он, мой! Пришёл домой!
А ему того и надо.
Миновало. с плеч долой"

Так проходят дни, недели,
Целый месяц, даже год,
Два и три...Его мы делим
Так с соперницей. Черёд!

Но не может так ведь длиться!
Год, иль два, иль три прошло.
Так должно было случиться -
Уличить пришлось его.

"Всё забуду. Ведь люблю я.
Ведь тебя люблю одну.
Не имеет то значенья.
Я люблю одну жену!

Ты прости, прости! Ведь можешь?"
-"Да, могу. Но яд ведь есть!"
"Всё я брошу. Помоги мне!"
-"Хорошо же. Дети есть".

Вечереет. День закончен.
Спят детишки. Видят сон.
Но не спят они. Далеко
От жены витает он.

Устремлён его взор тайный
К ней, другой, Желанной, той,
Что пришлось оставить втайне
Ради дочек. "Долг ведь мой!"

Но к чему все эти вздохи?
Зря томить себя зачем?
Что растоптано, разбито -
То не склеить уж ничем!

                Февраль 1980 г.