Одна треть

Состав пришел на первую платформу
Четвертый путь, пункт назначенья – Тверь.
И проводник, стесненный униформой,
Приветливо открыл пред нею дверь.

Она сошла, перрон, окинув взглядом,
Нащупав твердь асфальта каблучком,
Мимо зевак, чья зависть брызжет ядом,
С букетиком цветов сухих пучком.

Он ждал Ее, судьба смирилась в участь
(химера - прихоть дур и дураков).
К чему обманывать себя и случай,
Прикрывшись линзой розовых очков.

С лицом чернее черта-кочегара
И дополненьем вкупе органичным,
К благоуханью пота, перегара
Купаж мочи в амбре с душком чавычи.

Опустошил стакан, занюхал сухарем,
Зашелся в необузданном иканье.
Промолвил: «Будем живы – не помрем»,
Перемежая вывод матерщинной бранью.

Надвинул кепку, спрятав взгляд в ней злой,
Прикрыл культи; полуистлевшей тканью,
А подле лучик солнца золотой
Блистал в пустом стакане гранью,

Что, соскочив на френч - заслуг гордыню,
Встревожил гулкой медью воздаянья,
Выпячивавшую грудь – «Мать героиня»,
С протянутой рукою подаянья

(за скобкой неуместность толкованья).
В ответ, сдавив ладонь в рукопожатье
Послышалось безмолвное признанье
Касанья веером подола платья.

Поцеловав, вдохнула дух младой,
Поистощив запас Амура в стрелах,
И взвился в небо лучик золотой
Игрою в мяч, вернув упругость тела.

Вакх приподнялся, бросил костыли
И снова за спиной окрепли крылья,
Тут кто-то сосчитал незримо: «Раз, два, три» -
Оборки пали, вмиг истлевши пылью.

Под троекратное «Апчхи, апчхи, апчхи»
Дополнилась к смущению  неловкость,
(закрасим, все же, мелкие штрихи
звенящим смехом, исключив подробность).

Динамик, в спешке спутав провода,
Отправил поезд рейсом неизвестным,
Под робкое и тихое  признанье «да»
Заполнил промах Vienna Symphony Orchestra.

Греми оркестр, ликуй, труби трубач,
Бей в барабан, рви диафрагму в клочья,
Вытягивай все жилы из струны скрипач
Бекарами, диезами и прочим.

Обходчик молоточком раз-два-три
Ритм задавал, сводя в иную плоскость,
Вагоны, шпалы, рельсы, фонари,
Приняв в паренье вальса легкость.

Обвил лозой стан девы Дионис
В безумном завихренье круга,
Сломив прямолинейность биссектрис,
Напополам, делящих всякий угол.

Сплетенье тел, касанье ног, смыканье рук,
Улыбок, взглядов, пауз, восхищений,
Сердец согласный одной третью стук
Скрестились в танце перевоплощенья.

Бой-проводнице, выпучив глаза,
Мигает семафор, не мудрствуя лукаво.
Весомым аргументом «против-за» -
Шажок налево, два шажка направо.

Без знаков препинанья напрямик
Распутывает стрелка веток узел,
Упершись твердым лбом в ж/д тупик,
Упрямством, озадачивая музу.

Замялся на распутье машинист,
Пытаясь увязать треть с половиной.
Верлибрами, марая чистый лист,
Ошибкой втиснут в рамки Арлекина.

Капризом, где-то над карнизом
Юлят дрезины плавно мимоходом,
Брюзжа не вышедшим релизом
Поскрипывают, пятясь задним ходом.

А вальс кружит, кружит, кружит,
Кружит, кружит, и в этой круговерти
Скитается по свету Вечный Жид,
Так ни покоя не найдя, ни смерти.

Слезой сошел снежинки талый след,
С прошедшего едва ли что-то взыщешь,
Но, если в рифму к следу только бред,
Оставь за прошлым след на пепелище.

Состав ушел. Вдаль отстучала 1/3.
Оркестр умолк. Метель ищейкой рыщет.
А на перроне все хохочет Смерть,
Улегшись на картон в обнимку с нищим.