Кусочек границы - Ordo Sermonis

Где-то в центре
семипятыми шагами
происхожу.
Пока Луна
семимильными лучами
освещает звезду.
Пока одиночество
в тихий день
озеро пьёт.
Где-то в горле
першит сирень.
И сушится рот

от лета и от звёзды,
от темноты котельной.
Тягостны сны вселенной –
это реальность наоборот.
И лиличек нежный взвод
в части озера, кажется, шейной
идёт в расход.
Выхожу в пустырь –
как свет в фонаре, застыл,
как слово – после "наверное...".

И косится предок на города.
Зелёный поезд и ксерокс жизни.
Мотылек над спящей собакой.
За Собором танцует звезда –
настоящая гордость Отчизны.
И время начинает идти обратно.
Екатерине бы
плакать здесь
не пришлось,
если бы ключ, налегая на кость
времени и руки,
превращался во встречу,
забывая войну и злость, –
в расстоянии суть темноты.

Так – в недоверии мозг
день почитает за вечер,
которому не пришлось
(или не повезло)
назваться чей-нибудь встречей.
А значит, ответ мой прост,
даже наивен чуть.
Если вечность всего лишь мост –
за ним обязан пролечь чей-то путь.
И не существует встреч
без расставаний с
превращением в чью-то речь,
сказанной по любви.

Где-то в центре
мерцают тени
расстрелянных дураков.
Солнце.
Я пью со своим народом
кровь богов.
И нарастает зелень,
стихи открывают двери
в страну дураков.
И не было встречи рядом, –
время пятилось задом, –
и дева постриглась в ветры.

Одиночество где-то в центре.
Туристы в экстазе от флага.
А мне мерещатся мертвые шведы –
как тени от низкой магнолии.
"За что нас сажали на кол?" –
и словно во всем виноватый
невнятно мямлю им:
– Для истории.

Так работает время –
строится на крови
встреч неудачных и, –
тут я, пожалуй, кратко, –
кровь, –
даже в стихе, –
это потомок любви, –
так наша речь,
встречаясь,
выстраивается в порядок.