Небо Грейс

Памяти черных строк:
Посмотри, как тут бреет ветер
остров и островок;
затем – как спускается вечер
на, закатом горящий, катер,
на яхту вдали от нас;
как поразительно неприятен
порядок избитых фраз
про вечность. Её аренда
обходится нам втридорога.
Послушайте поэта!
в устах шевелится дорога,
и глаз совсем не сомкнуть,
перечеркивается кривая.
Поверь, продолжается путь
даже на крае.

У поэта отсутствует выбор, –
говорю я, устав от измен.
А вы бы сыграть смогли бы
поэму влюбленных цистерн?
Вместо флейты – труба июля,
вместо клавиш – тромбон войны.
Она ушла от меня. И в ****у её.
Я не боюсь темноты.
Она скроет, она замажет
мой разбитый и пьяный фейс.
А может... а может, даже
опоздает со мной на рейс,
и мы не вернёмся в город,
полный дерьма и правды,
и я снова не стану работать
барыгой или медбратом.

Грейс меня бросила, сука.
Ну и ладно, зато здесь тихо.
Фиолетовый Финский залив.
Чайки со мной кукуют.
Музыкант наиграет Моцарта.
Девушка в кофте посмотрит
на меня глазами большими.
Давай улетим отсюда,
под самое, самое небо.
И никогда не вернемся,
покинем жалкие страны.
Хорошо, хорошо, успокойся,
я вижу, как ты расстроена,
девушка с большими глазами,
похожими на черносотенцев,
повешенных где-то под Выборгом.

Волны в руках умирают,
бьются о скалы ботинок.
Я в окружении римлян
смотрю, как Христос умирает.
И праздно Нева толкается
с теплоходами и ветрами.
Послушайте, начинается
всё – со стихами.
Движется жизнь подспудно,
и речь моя с ней – подпольно,
со смертью полуподвально.
Прислушайся. Небо будто
стучится в первое слово –
так задумано, но случайно.