В сером дне своя есть прелесть

В сером дне своя есть прелесть,
Будто мне открылись двери
В мир иной и нереальный,
В Зазеркалье, в день печальный.

Как и там, размыты грани
У цветов куста герани,
Гроздья спелые рябины —
Корм для птиц на всю ту зиму,

Что наступит очень скоро,
И застелет всё покровом,
Белоснежным и холодным,
Тем покровом первородным.

И в такой вот серый день
Нам вставать уж очень лень,
В этой серости есть прелесть,
Но не так уж, чтоб хотелось

Нам на скорости подняться
И зарядкою размяться.
В том и прелесть состоит,
Что как будто перелит

В нас сосуд с водой целебной,
Чтоб попасть в тот мир волшебный,
Где всё так же, как и здесь,
Та же серость, та же «жесть».

В серый день я очень верю,
Что открою скоро двери,
Поскромнее наряжусь,
В Зазеркалье окажусь.

Но пугает эта мысль
Тем, что, не окончив жизнь,
Можно мне туда попасть
Только через чью-то пасть.

Вот недавно тут акула
Человека заглотнула,
Страшно это всё, конечно,
Я сочувствую сердечно.

Что за мысли у меня?
Видно, из-за серого всё дня.
Лучше солнечные дни,
Но бывают здесь редки.