Попивая чай свой вместо эля
И прошлый век не высмотрев в окне,
Мне захотелось встать разок с похмелья
И утопить безумие в вине.
Оставив взгляд в рассеявшейся дымке,
Чтоб к нам не стал немилостив Господь,
Я обратился к Богу по-старинке
И произнёс для верности: вашбродь.
Чуть приложив на раны подорожник,
Раскаяньем приблизился к огню -
Прости, Отец, ругаюсь, как сапожник,
Но постулаты истины храню.
Я откровенье слал в небесный офис
И Богу без утайки доложил,
Что опроверг десятка два гипотез,
Но теорему так и не решил.
Я часто мазал мимо верной лузы
И, налепив весомый снежный ком,
Тащил не очень нужные мне грузы
И тарахтел пустым порожняком.
Спасибо, Бог, что Ты не тычешь пальцем,
А втихаря похлопал по плечу
За то, что я не еду жирным зайцем
И за билет кондуктору плачу.
Когда я был немножечко раскольник
И ветер перемен касался губ,
Глядел я в мир с высокой колокольни
Лишь потому, что молод был и глуп.
Но отзвенели сорванные куши,
И вытащен, обросший бородой,
Проклятый лозунг, вбитый клином в души -
Да здравствует добыча и разбой.
Моя душа подобного не хочет,
Но всё ж, Отец, наверно неспроста,
Чтоб имени Христа не опорочить,
Я не ношу нательного креста.
Свидетельство о публикации №123092304299