Таланту Л. Н. Толстого. Народная жизнь

   Мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских.
Они отличались от них и говором, и одеждой, они назывались степными,
иными были и их нравы.
Старый князь хвалил их за их сносливость в работе,
когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы,
но князь не любил их за их поведение, называемое им дикостью.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями,
называемыми им достойной жизнью и порядочностью -
 больницами, школами и облегчением оброка, - не смягчило их нравов, а, напротив,
усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью.
  Между ними всегда ходили какие-нибудь неясные толки,
то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят,
то о царских листах каких-то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году
(про которую говорили, что тогда ещё воля выходила, да господа отняли, говорят),
то об имеющем через семь лет воцариться Петре Федоровиче, при котором всё будет
 вольно и так просто будет, что ничего не будет.
    Слухи о войне и Бонапарте и его нашествии соединились для них поневоле
с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
    В окрестности Богучарова были всё казённые и оброчные помещичьи сёла –
большие сёла.
Живущих в этой местности помещиков было очень мало;
дворовых и грамотных было также очень мало.
 И в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других,
те таинственные струи народной русской жизни, привнесённые от их соплеменников,
причины и значение которых бывают необъяснимы для современников.
  Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад,
словно новый приток  реки,
движение между крестьянами этой местности к переселению на какие-то тёплые реки.
 Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот
и уезжать с семействами куда-то на юго-восток, будто там когда-то жил счастливо их род.
Как птицы летят куда-то за моря, где тёплый климат зимой  был,
стремились эти люди с жёнами и детьми туда, на юго-восток, где никто из них не был.
   Они поднимались караванами, поодиночке выкупа;лись,
бежали и ехали, и шли туда, на тёплые реки, которые никак не пявлялись.
Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли на дороге,
многие вернулись сами,  осознав  возврата причины,
и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины.
  Но подводные струи не переставали течь в этом народе сильном
и собирались для какой-то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно
и вместе с тем просто, естественно и сильно.
  Теперь, в 1812-м году, для человека, близко жившего с народом,
заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу
и были близки к проявлению народом.
_________
Л. Н. Толстой. Война и мир. Том третий
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
IX
…мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями — больницами, школами и облегчением оброка, — не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие-нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких-то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Федоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне и Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие-то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда-то на юго-восток. Как птицы летят куда-то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго-восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупа;лись, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли на дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой-то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812-м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.