Скотоложец

кусок  льда  выпал  из  ладони  солнца,
другая  сторона  всосала  бледность  мениска,
скотоложец,
где  ты  был  раньше,  когда  гнил,
перчаткой  скрывал  протез  снов,
сводил  во  взгляд  глаза  гепатита,
а  мне  бы  найти  твои  ранения,
штопать  голодной  совой
ветви  путаной  листвы,
она  не  хотела  смотреть  в  глаза  строчкам  моим…

я  пришёл  снять  фартук  с  занавеса,
мой  пёс  один  на  один  с  лаем,
тихо  крадётся  время,
стрелки  не  свалит  усталость,
и  только  первые  шаги  пробуждений  динамиком  захрипят,
и  только  первый  бас  фальцетом  откинет  одеяло,
градус  выкружится  ниже  нуля,
удержится  за  выступ  припадка  мозолями  сотен  рук,
скотоложец  мысли  развалит  в  чёткий  строй
маршировать  неуправляемой  толпой…

и  был  первый, 
нянчил  в  мясистых  губах  дым  сигарного  перегара,
второй  кормил  из  ладоней  переломанных  птиц,
сведя  взгляд  в  глаза,
привидением  блюза  блестел  хищным  оскалом  нот,
третий, – в  сумерках  вен  на  частоте  пульса  дозревал,
молния  стучалась  в  окно,
хозяйка  сонных  трав  не  пускала,
здесь  не  светит  измерять  дорогу,
здесь  жуют  воспалённое  зрение,
хозяйка  сонных  трав  умеет  пить  росу  залпом,
дождь  хлопал  по  плечу  скотоложца 
выставляя  капилляр  в  разрыв  сердца…
 
они  гостили  с  ней, 
да  ночлег  оставался  за  кадром,
хозяйке  сонных  трав  было  откровенно  лень
контрольно  отряхиваться,
упаковываться,
дискредитирующее  основание  времени 
стрелки  часов  повернуло  по  территории,
вверх  ногами  тряхнул  вакуум  вечер…

я  не  один,  раз  присутствие  дикости  замечают  другие,
мне  интересно  знать,
как  кулак  грома,  поймав  пустоту,
указующим  пальцем  молнии  попал  в  скотоложца,
впалые  глазницы,
крупная  ячея  зубов  не  содержит  сторон,
сиплый  выдох  задумчиво жуёт  воздух,
и  сыро  скребёт  вой  запах  страха,
скотоложец,  нащупав  покой, 
в  тени  глаз,
позади  взгляда.