Баллада о Холопах, попытка из Эми Лоуэлл

Из Эми Лоуэлл (1874 - 1925),
По мотиву Баллады о Холопах* , с англ.


Что за имя у этой, погрязшей во зле,
Самой гнусной и подлой из войн на земле?

Миллионы, надев кто шинель, кто мундир,
собрались как игрушку разбить целый мир.

Миллионы готовы идти на убой
оттого, что у прочих немного иной               

образ мыслей. А женщины разных держав
слёзы льют, своих близких навек потеряв.

Глупо думать, что воля земных королей
может вынудить подданных жизнью своей

пренебречь...  Я сказала бы в противовес:
в жизни все-таки есть кой-какой интерес,

даже если в паху не распустится роз...
Как же не поразиться, что официоз

может чувства изгнать, и навесив ярлык
с личным номером каждому,- их, горемык,

заставлять шаг печатать, ступая с носка,
по приказу, не то -- по сигналу свистка.

И пойдут все они в мясорубку, на фарш,
когда унтер усатый скомандует "арш!"

и пошлёт их в атаку под пули, в прорыв,
поощренье и отпуск себе заслужив.

Если б каждый из тех кто стреляет, своё,-
слов не тратя,- швырнул бы на землю ружьё,

каблуками прищелкнув, то что', по уму,
мог бы кайзер с подручными сделать ему?

Застращал бы? Он в гневе ужасен, о да!
Но людей слишком много. Такая орда

может с ним не считаться: на целый народ
он, конечно, нигде палачей не найдёт.

Его царственный пыл, его гнев....   он таков:
он слабей ветерка из дырявых мехов.

Но пока... как лакей, разливающий чай,
ты, служивый, готов убивать невзначай,

по уставу. И кровью врага опьянён,
ты забыл, что такое права и закон.
 
Славный парень, ужель душегубству ты рад,
и тебе нипочем нечистоты и смрад?

Так не злобствуют львы или тигры, скорей
это сущность мужчин, а не диких зверей.

Те, кто кровью упился во время резни,-
ни страданий, ни боли не помнят они.

Поднимайтесь на башни и бейте в набат:
где Европа была -- там пылающий ад.

Прах на голову сыпьте. Кассандра* права:
та культура, что мы создавали, мертва,

а за древнею аркою с давешних пор   
встала Вахта на Рейне, Тевтонский Дозор*...

-------------------------------------

От переводчика.

Я не нашел комментариев к данному стихотворению и вероятно понял в нем далеко не всё.
Хочу, однако, поделиться собственными соображениями, которые касаются гл. образом названия
и последних слов этой баллады: соответственно, *Footmen (англ.) и *Die Wacht am Rhein (нем.).
Баллада посвящена по всей видимости Первой мировой войне. Рядовых, участвующих в ней, автор
уподобляет прислуге, безропотно выполняющей волю власть предержащих. Недаром, очевидно,
в заголовок вынесено слово footmen (буквально "человек на ногах"), по-английски означающее
одновременно и лакея, и солдата-пехотинца.
Многими интеллектуалами невиданное дотоле чудовищное кровопролитие воспринималось
как закат Европы, крушение цивилизации.
Когда-то в советской школе учили, что в этой войне равным образом повинны несколько
империалистических держав, сражавшихся за передел миропорядка.
Современники тех событий, похоже, видели ситуацию несколько иначе; в глазах многих
подстрекательницей и зачинщицей мировой бойни была Германия, ее руководители,
промышленники, военные, и кайзер Вильгельм прежде всех. Не случайно в заключение
Э. Лоулл употребляет образ-понятие Die Wacht am Rhein - Вахта на Рейне
(или Стража/Дозор на Рейне):  так называлась патриотическая песня, которая в Германской
империи выполняла функцию неофициального государственного гимна.
Текст этой песни можно найти, в частности, на постаменте колоссальной статуи Германии,
установленной в городе Рюдесхайм на холме над Рейном, а сам этот монумент нередко
также называют "Вахтой на Рейне": он напоминает о победоносной войне против Франции
1870/71 годов и возрождении Германской империи. Помимо того, фраза "Вахта на Рейне"
какое-то время использовалась также в значении "(предъявлять кому-либо) ультиматум".

* Касса'ндра, в древнегреческой мифологии царевна, наделённая даром пророчества
и предвидевшая разрушение и гибель Трои, хотя её предсказаниям никто не верил....
Имя её стало нарицательным, в переносном смысле Кассандра -- вестница несчастья.

-------------------------------------

Об авторе по https://poetandpoem.com/Amy-Lowell и по Википедии.

Эми Ло'уэлл (англ. Amy Lawrence Lowell, 1874 -1925):  американская поэтесса, которая способствовала возвращению к классическим ценностям.
Эми Лоуэлл родилась в богатом поместье в штате Массачусетс. Ее семья принадлежала к верхушке
местного общества. Девочка получила начальное домашнее образование, но никогда не училась
в колледже, потому что её семья была против, однако она компенсировала этот недостаток за счёт
страстного чтения и почти навязчивого коллекционирования книг. Кроме того, она много
путешествовала, к поэзии же обратилась всерьез довольно поздно, в возрасте 28 лет.
Лоуэлл выступила представителем и агентом имажинистского течения в Америке, отстаивая тезис,
что "концентрация - это и есть суть поэзии" и сама стремилась создавать "поэзию твердую и ясную,
никогда не размытую и неопределенную".  Говорили, что Лоуэлл была лесбиянкой, и актриса Ада
Рассел являлась героиней ее любовных стихов.  Стихи Лоуэлл о Рассел были названы самой
откровенной и элегантной лесбийской любовной поэзией после древнегреческой поэтессы Сапфо.

-------------------------------------

Оригинал
Amy Lawrence Lowell
A BALLAD OF FOOTMEN

Now what in the name of the sun and the stars
Is the meaning of this most unholy of wars?

Do men find life so full of humour and joy
That for want of excitement they smash up the toy?

Fifteen millions of soldiers with popguns and horses
All bent upon killing, because their 'of courses'

Are not quite the same. All these men by the ears,
And nine nations of women choking with tears.

It is folly to think that the will of a king
Can force men to make ducks and drakes of a thing

They value, and life is, at least one supposes,
Of some little interest, even if roses

Have not grown up between one foot and the other.
What a marvel bureaucracy is, which can smother

Such quite elementary feelings, and tag
A man with a number, and set him to wag

His legs and his arms at the word of command
Or the blow of a whistle! He's certainly damned,

Fit only for mince-meat, if a little gold lace
And an upturned moustache can set him to face

Bullets, and bayonets, and death, and diseases,
Because some one he calls his Emperor, pleases.

If each man were to lay down his weapon, and say,
With a click of his heels, 'I wish you Good-day,'

Now what, may I ask, could the Emperor do?
A king and his minions are really so few.

Angry? Oh, of course, a most furious Emperor!
But the men are so many they need not mind his temper, or

The dire results which could not be inflicted.
With no one to execute sentence, convicted

Is just the weak wind from an old, broken bellows.
What lackeys men are, who might be such fine fellows!

To be killing each other, unmercifully,
At an order, as though one said, 'Bring up the tea.'

Or is it that tasting the blood on their jaws
They lap at it, drunk with its ferment, and laws

So patiently builded, are nothing to drinking
More blood, any blood. They don't notice its stinking.

I don't suppose tigers do, fighting cocks, sparrows,
And, as to men - what are men, when their marrows

Are running with blood they have gulped; it is plain
Such excellent sport does not recollect pain.

Toll the bells in the steeples left standing. Half-mast
The flags which meant order, for order is past.

Take the dust of the streets and sprinkle your head,
The civilization we've worked for is dead.

Squeeze into this archway, the head of the line
Has just swung round the corner to `Die Wacht am Rhein'.