Узнали

Утро. Туманное. Утро седое. Проснулся, выглянул в окно. Два предыдущих дня лил дождь в Магадане. Плотное серое одеяло нависло над городом. Не пуховое, а полное воды и хляби. Но ткань, в которой спрятался небесный пух, оказалась покамест прочной. Вроде бы, ливня сегодня не ожидается. Только земля насквозь промокла. А на горизонте, под кучевым одеялом туч робко просматривалось солнышко, подглядывающее за Магаданом. Думающее, стоит ли разгонять своими лучиками тучи, чтобы люди порадовались, или скромно покурить в сторонке, одаривая своим теплом жителей африканских сахарных пустынь.
Побрился, принял душ, оделся, вышел на улицу. А тут и маршрутка сразу же подъехала к остановке. Внутрь вошли пара женщин, пара подростков. Пожилой, небритый, помятый, с перегаром от многодневного "веселья" мужик галантно, хоть и немного кондово, однако, как истый джентльмен пропускал вперед женщин и детей. За ним терпеливо ждал смуглый средневозрастный пришелец из Средней Азии, трудовой мигрант. Пропустив всех, стоявших на остановке, вежливый мужчина со стильно модной нынче небритостью обернулся ко мне. В его чуть затуманенных вчерашним праздником души зрачках нарисовалось по вопросительному знаку. И он еще уточнил: "А ты старше меня, нет?". Чтобы не заставлять водителя ждать, я не стал выяснять и сравнивать наши паспортные данные в графе "дата рождения", а просто прошел внутрь. Но не успел сделать и шага, как был моментально опознан и узнан. В глазах небритого и не твердо стоявшего на ногах земляка промелькнула улыбка. Он с детской радостью воскликнул: "Ты же телеведущий!". Да, именно так, пришлось с ним согласиться, коротко ответив: "Был", после чего я все же прошел в салон маршрутки. Мой визави экспрессивно заявил: "Не был! Нельзя так, надо быть всегда тем, кто ты есть!". Хотя внутри еще были свободные места, я присел на приставном стульчике за спиной водителя. В новых "ГАЗельках" их аж три. Галантный джентльмен с ароматами вечернего застолья плюхнулся рядом. И начал дружелюбный разговор. "Ты же телеведущий! - радостно сообщил он мне, - а почему я тебя давно не видел на экране?". Пришлось объяснить, что я уже не работаю на ТВ. "Как такое может быть? - воскликнул он, - ведь ты такой был хороший ведущий, на тебя посмотришь, послушаешь твой голос, и сразу становится хорошо, и жить хочется. Почему ты ушел с телевидения?". Ну, ушел и ушел, значит были причины. "Не может быть! Тебе нельзя было уходить с экрана! Вот сейчас кто на телевидении работает? На них же невозможно смотреть! Лица надменные, гордые, глаза пустые, или совсем дети, вчерашние школьницы, у них же на лбу написано, что там внутри пус-то-та! Ни одной своей мысли, как роботы!". Он горестно покачал головой. "А вот ты - другое дело". И с усердием, достойным лучшего применения, он продолжил докапываться до меня. Ну ничего, бывает. Перебрал малёха накануне человек, зато какой душевный, просто, видать, одинокий, ну вот не с кем ему душу излить. Он говорил без умолку. Даже вспомнил мое имя. Да, это я, пришлось согласиться с тем, что его память тверда и крепка. В ответ он назвал свое: "Лёня!" (имя изменено), протянул твердую, сильную руку, пролетарскую. Я пожал его рабочую ладонь, а он продолжал воскурять фимиам моей прежней, телевизионной работе и тому, как все время ждал моего появления на экране и что ему очень нравилось, как я вел передачи, что новостные, что собственные, авторские. "Ведь у тебя была такая душевная интонация! Ты же так хорошо смотрелся на экране. Почему ты не остался на ТВ?". Ну, знаешь, сейчас другие стандарты, каноны, предпочтения. Да и пусть молодые торгуют лицами в ящике. "А ты? Почему ты не учишь их, КАК надо вести себя, как рассказывать, ведь их же сейчас просто невозможно смотреть и слушать. Они же все на одно лицо, просто как куклы картонные. Почему же ты ушел с телевидения?". Он не унимался, требовал ответа. Пришлось сказать назойливому земляку, который, наверняка, не был бы столь приставучим, не приняв столько горячительных напитков накануне, что вместо рутинной работы на ТВ, я нынче снимаю кино. "Кино?! - выдохнул Лёня, - правда? А про что? И зачем тебе это кино? Ведь на телевидении ты был - герой, мы всем городом ждали каждое твое появление на экране, ты же был нашим кумиром!". Такие славословия уже начинали немного угнетать)). Поэтому я и брякнул: "Снимаю кино про Донбасс, скоро фильм выйдет на экраны". Лёня недоверчиво помотал головой, раздельно произнеся: "ДОН? БАСС?! Ты же там не был". Был, представь себе, и не раз. Но он погрузился в свой внутренний, только ему понятный мир ощущений, забубнил: "Зачем вообще все там происходит? Советские воюют против советских? Я был в Афгане, потом в Чечне. Второй. Я знаю. А тут наши против наших. не понимаю, как, зачем? Ну да, укропы, они... они же хохлы. А хохлы, это наши же, ну наши люди!". Горько замотал мужик поникшей головой. Потом вдруг встрепенулся: "А Толика помнишь?". Ну, да, конечно, я с ним работал. "Вот за что его убили? Ведь он был такой хороший человек, а как ведущий, просто умница, грамотный, речь поставленная, так классно вел передачи. А его убили". Да помню, что Толика убили. "Кто его убил? Ваши заказали?". Мужик уже начинал путать берега и еще чуть-чуть стал бы хамить. "Что значит, наши заказали, - спросил я его, - какие такие наши?". Он снова повесил буйну головушку и моего вопроса словно бы не услышал. Бубнил себе под нос, какой хороший был Толик, а его убили... Вдруг снова встрепенулся: " У тебя ручка есть?". Я сказал, что с собой не ношу ручку. А он не унимался: "Ну подари хоть что-нибудь на память о себе. Мне будет приятно сохранить от тебя хоть что-то!". Да нет же ничего, чудак! Он уставился на мой зонт с длинной тростью: "Тогда подари зонтик! Я буду его хранить, и всем показывать, говорить, что это ты мне сам подарил свой зонт!". Развязная фамильярность пьяного человека разливалась подобно тому литражу крэпэнького, что бедолага все еще нес в своих венах. "Знаешь, этот зонтик тоже подарок, который мне самому дорог, как память!". Он снова помотал головой: "А я тебе взамен подарю швейцарские часы!", Лёня выпростал запястье из рукава куртки, демонстрируя, действительно, прилично выглядевшие часы. Не то, чтобы обмен мог получиться неравноценным, не нужны мне часы, уже лет пятнадцать не ношу их, а время проверяю по телефону, да и пьяный базар этот уже несколько утомил. Назойливый сосед довольно заулыбался, словно подловил меня, и сказал: "Да я шучу, шучу, чего ты? Вот подарил бы мне свою ручку, так, ладно тебе, не нужен мне твой зонтик, чего ты напрягся?". Маршрутка остановилась на моей остановке. Мающийся от абстиненции, от того и говорливый мужик на прощание ляпнул невпопад: "Прости меня, извини, ну я перегнул немного". Я вышел с мыслью, что надо бы все же носить черные очки, даже в такое, как сегодня утро туманное, утро седое. Осень, прозрачное утро, даль из штанов перламутра... Вот ведь пристал, говорун!))

21. 09. 2023 г.