Если не считать прелюбодеяние грехом, я бы был свя

Если не считать прелюбодеяние грехом, я бы был святым.

С собою совершил инцест,
тщеславие - непобедимо!
Стишата вот, под грифом "best".
Как смог? Уму не постижимо!

Чистописаний я не признаю
и ямб с хореем - в чуждый мир калитка.
Я от избытка чувств пишу.
И от греховности избытка.

Мысли эти не очень радушные,
миллион подтверждений уже:
когда рушатся замки воздушные,
кирпичи больно бьют по душе.

Мудрость веков исчезает.
сей факт подтвердился опять:
рожденные ползать летают
на спинах рожденных летать.

Любовь дошла до простоты:
познакомились, разделись...
Как бильярдные шары —
трахнулись и разлетелись.

Врагов гоню, друзей люблю,
но вот, что здесь занятно:
когда я в жизни торможу -
и тем и тем приятно.

Хоть сколько сделаешь добра,
по Библии ты грешен, кстати.
Так будем жить хоть иногда,
плюя на всех. Корысти ради.

Людей познал я пол-Европы.
Скажи мне, клизма, без балды:
вот почему ты есть для жопы,
но нет тебя для головы?

- Я и по-простому, я к тебе и книжно...
Искренностью - к звездам восходящей.
Почему тебе любви моей не слышно?
- Я оглохла... после настоящей.

Мелодия счастья и траура звуки,
ангельский лик - лютый зверь в глубине...
В избытке блаженство и адские муки -
такою задумана жизнь на земле.

В глазах волненье, тень испуга,
а с языка неслась хвала...
И понял я, что зависть друга,
сильней, чем ненависть врага.

Мы то юлим, то напрямик
и Бог и черт все время с нами.
У каждого есть свой родник,
у каждого припрятан камень.

Яд человеческой хулы
и сплетен яростных безбрежность...
Но все же плата за грехи,
дешевле платы за безгрешность.

Не знаю, правильно ль поймешь?
Запомни сам и всем скажи:
по настоящему живешь,
лишь умирая от любви.

Калейдоскопный бег картинок:
любовь, женитьба, свет огней...
От тонких, нежных паутинок,
до толстых кованых цепей.

Ни штамп, ни роспись, ни венчание,
ни Мендельсона звуки кружатся...
Потухший взгляд, прошли мечтания,
вот так рождается супружество.

Сидит у корыта намертво сбитого.
Понуро плетутся былое и думы...
Не лучше ли было б сидеть у разбитого,
шторма вспоминать, вместо тиши лагуны?

Раздумья. Годы. Ведра пота.
К шедевру это привело:
люби кого-то, жди чего-то,
делай что-то, - вот и все.

К таинствам любовь отнесена.
На вопрос ответить не возможно:
почему без одного нельзя?
Почему без миллиона можно?

Постарше или помоложе,
поднялась вверх или упала...
На деньги женщины похожи:
их даже много тоже мало.

От красавиц пощады не жди,
истощают мозги и карманчики…
Любишь розы — люби и шипы.
Больно колет? Люби одуванчики.

Вчерашняя посредственность
смотрела свысока.
Порядочность, как девственность,
теряешь навсегда.

Законы жизни не меняются
и солнце каждый день встает,
и параллели не встречаются,
и Каин Авеля найдет.

Откуда в людях эта скупость -.
за все свое стоим горой.
Нам даже собственная глупость,
дороже, чем талант чужой.

По пальцам их пересчитают,
мужчин, с достоинством таким:
и жен своих не обижают,
и порох держится сухим.

Маруся, Машка иль Мадлен,
(хоть триста проб познало тело),
он потому и джентельмен,
что для него любая - Ева.

Како-то зловещей, бесформенной шторой,
закрыто все небо от ясного взгляда.
Им солнце давно уж заменено Торой,
поэтому так иудеям и надо.

Пытался яркость различить:
как в серой жизни красок мало.
Но если хочешь мир судить —
свое окно протри сначала.

Вниманием, манерами, галантностью - пронзил,
с джентльменством не порвала связи пуповина.
Под вечер нежно даму он на кофе пригласил...
Потом ей долго снился превосходный капучино...

За нею восхищенно наблюдали небеса,
боясь быть уличенными в подлоге:
Жила как ангел - свет, любовь и доброта,
пусть ради яблока и забывавшая о Боге.

Ничем, буквально, не гнушаются,
ведь подлость - их иконостас.
Всем врут и этим утверждаются.
Я вам про "гозманов" сейчас...

Если спина не покроется холодом,
если кровь не стучится в виски,
если слезы не льются без повода,
значит, это — плохие стихи.

Прости мне, Бог, грехи под грифом "вольно",
Не только лишь себя - я мир вокруг гнобил...
Но поощри сто пять, свершенные невольно,
я лишь тогда, как Ты - всех искренне любил!

Реки и жизни быстротечность...
В одном уверен быть могу:
сегодня...завтра... через вечность...
я все стихи перепишу.