BEST Фрагмент 23, У Краешка Столетия

A. A. A. "Зверь Пиковой Масти" [Остросюжетный Приключенческий Роман, Вариант 16+]

[Mississippi 1935] BEST Rvl. #18
Тени, медленно крадущиеся возле ржавой согнутой поилки, затирались у амбара между звяканьем чугунных кандалов, на полумиле из дубовых чащ ветвистой мглой просёлочных дорог, откуда гарью выхлопной пальбы мотора, над бортами старых фордовских пикапов доносился подвывавший лай ищеек, отдаляясь через дебри сикоморов за тюльпанные деревья, вглубь напитанные зябкой густотой весенних крон, о припозднившиеся сумерки гул бежевого Daniels 8 Touring перед смутным бензовозом Indiana, обметая грунтовой шлейф автотрассы.
Dk – Что ещё за перепалка к ночи? – Селезень от места пассажира снарядил австрийский Штейр обоймой.
Bs – Резвые силки, чертобери, у янки тем зовётся бдительность.
Bb – Отлов, иначе как охотный промысел, – вдоль заднего дивана разъяснявшие тягучей южной речью Переросток с Недоростком от полей высоких стетсонов держали по ружью, – приёмник дразнится горнистом, значит, местные ребята садят белые повязки у плеча, к двустволке псину на пикап, вести короткий разговор с врагами общества за пару-тройку сотен, чаще каторжников, беглых с исправительных работ...
Bs – Всё веселей, чем пятернёй в скотине за..рань шуровать.
Шофёр и Бергманн рассмеялись под нестройный гомон падуба, клонившегося ветром бурой пыли, от клаксона просигналив грузовой автоцистерне позади.
Dk – На Виксберг часто задувает?
Bb – Посчитай, теперь сквозняк, в 32-м от урагана с городок несло домов из Миссисипи ровно к Южной Каролине.
Bs – Пораскинул, в сбыте крепкого пригодней ваш темнушка? – Недоросток Элрой Болтвуд мимо Туринга сощурился по зарослям, проверивший карманные часы.
Dk – У хлопка фермерского мало ..ернорожих? Лебезит при господине на открытии отеля.
Bb – Везёт нынче, стало быть, нашим Сухой, вашим работорговлю?
Bs – Эй, там оба, в полумиле бойлер Нэлли, заприметить... скотовозка?
Над мерцанием у фар автомашин, издохший конь посередине грунтовой дороги, рядом бугристые контуры Оукленда 212 мимо брошенного вкось пустого Фэйджела с дощатыми бортами у брезента.
Bb – Погуди ещё, не чуешь, Элрой?
Bs – Знатный был навоз, чертобери.
Dk – Расклад простой, два брата Болтвуд поторопят в утюге, мы ждём на трассе, – боком Селезень из Туринга махнул автоцистерне, Дровосек и Машинист внутри готовили MP34.
Bb – Шустрей, саранче до колена.
Bs – Разбрехался мне, о притолоку лбом.
Bb – Эй, как живётся, Нэлли, янки занесли, сгружай твои полбензовоза можжевёловой настойки.
Bs – Чертобесина, – взводя курок Винчестера к обочине, сквозь шелест Недоросток разглядел затухший бронзовый подсвечник на глухом капоте Оукленда, медленно шаркая, Уэлдон и Элрой держались по мушке на дверцы.
Bb – Отпирай.
Bs – Оно бы нужно, как дупло в башке, – узор тремя свечами канделябра через ваксенный барьер лесной глуши, подспудный шорох сикоморов за тюльпанные деревья, полумраком от салона дожидавшийся беззвучно чернокожий Нелли Дэвиссон, вытряхивая покерные кости изнутри глазниц покойника, всплошную братья Болтвуд огибали длинный Фэйджел с бортовым загоном, сдёргивая пыльный край брезента, вполовину исшинкованного гвалтом пулемёта Lewis.
Между огневой поддержки дебрей остролиста, позади вертлюга тощий краснощёкий весельчак с прищуром вздёрнуто долбил очередями корпус Дэньелса, в ухмылках потроша автоцистерну можжевёловыми струями к извилистой дороге, мимо гильз наводка толстым кожухом вдоль оребрённого ствола, рокоча, прорубающий бронежилеты навылет патронами .30-06, давя на спуск, разворотивший братьев Болтвуд, по шофёру бензовоза у осколков смятых дверец Indiana, Бергманн Селезень пригнулся за колонкой, выводя полуразбитый Туринг, справа от растущих луж спиртного, под кузовом Оукленда 212 Машинист и Дровосек, чертя, высаживали полные обоймы пары Штейров на сквозной ружейный шквал со стороны колючей проволоки фермерских земель, поверх затвора над военным пулемётом рваный гомон проворачивал двухрядный магазин от зубоскала в макинтоше с пёстрой шляпой набекрень, тягучим дымом кукурузной трубки вслед.
Dk – Эй, перебежками, резвее в бойлер, увальни, – Дрэйк Бергманн взял оставшихся под залпами грохочущего Льюиса с ночной дороги, тяжестью вжимая газ к прудом разлитой выпивке изрубленного в плеске бензовоза, над журчаньем автотрассы прозвучавшие вдогонку фарам окрики-усмешки пулемётчика.
Kb – Цинци, Огайо, запомните, Кэмпбэлл МакРэй, с дерьмодавами выспитесь, только подальше от Виксберга и от южан, Цинци, Кэмпбэлл МакРэй, вам запомнится, янки? – по очередь сполохов, расхохотавшись, взрезая глубинные сумерки ретушью вдоль остролиста за кроны тюльпанных деревьев.
[Atlantic City 1935]
Сквозь притушенные узостью обрывки оркестрантского тромбона и валторны, мимо спальни чердака Звезды Возничего у маленькой кровати.
Br – Та флюэнца?
Dc – Не бурчи, – прозектор тщательно осматривал миндалины, поймавший луч от зеркальца, – раздулись, перемёрз в весеннем озере, к тому ещё горячка, сыпь, – надевший стетоскоп, Ван Гарборг плотно закатал пижамку Лютера, – вдыхай, и глубже, – мальчик набирал живот, уставившись по контурам дорожных чемоданов за громоздкими баулами от ящиков, между которыми спрятался киноафишей тон "Lights Of The New York" из 28-го, согнувшийся Док в полумаске налётчика, штрихами кроя пепельный костюм и старомодный пристяжной воротничок, – заторговался, бо, куда там, инфлюэнца... скарлатина.
Br – Не простыл?.. Она заразна, к чему ты в грабительской маске?
Dc – Сэр Варганчик, связно бредите, ложка сиропа за ложкой микстуры, ну, больно глотать?
Перепуганный Лютер измял покрывало, мотнув головой.
Br – А потом?
Dc – Что потом? Вначале общий спад горячки, позже ссохнутся глаза и рот, – Ван Гарборг обернулся на стропила чердака, захватив тарталетки с безе у подноса, огибая шумом планки раздвижного ксилофона, бормоча, – затем возьмёт окоченение и пятна, ну, вдобавок переваришь сам себя, до жировоска суповою жижей в полное гниение, ты спёкся.
Br – Нет уж, видно по всему, когда наврёшь, – баронет рассмеялся охрипло.
Dc – Кто будет нырять под конец марта?.. – грузный прозектор-налётчик раздал тарталетки, – За партером выступают оркестранты, имитаторы, прокрутят и тонфильмы под луной, на званом вечере уже комедианты, павианы и вольерная пантера, – Лютер бешено старался не завидовать, – прочее всё буффонада, ведь мальчишки-беспризорники покрали Шевроле из Айрон Маунтин, как будто местный рэйнджер кинул дайм...
Br – Для косолапых мы с Кисетом за восьмёркой... Бостон Блэки твой костюм?
Dc – Вернее станет, Уиллис Ньютон, – под включённым ночником Ван Гарборг отпер ненадолго створ чердачного оконца бельведерами отеля наравне, – спокойной ночи, сэр Варганчик, – мимо спальни отдалявшийся прозектор обменялся с двойником за полумаской, стёжка толстых чёрных гладстонов у лифта...
Размыкаясь возле цоколя, от близости кабины плотнеющий стук треугольных узоров зефирно-коричневой плитки, Дуглас молча проверял изнутри 843-й Pierce-Arrow у наклонной выездной площадки, боком поставив тугой саквояж за диваном салона, расширявшийся подвал Звезды Возничего, среди подсобных комнат отыскав Де Воя вместе с анархистом, Шимми Бэрриган в последнем концентрате выгребал столовой ложкой из кофейника горячую замазку вдоль порожних склянок нитроглицерина фармацевта, остужая.
Dc – Лем буксует здесь при Номере 9-м, Чолгош, нам скорей понадобится выдерга для ящика.
Ch – Зачем тогда готовить суповарню, босс?
Dc – Прятки отмоет и выкуп, эй, финтим на карты пэддиз, через бойлер Гвейган склеил под сиденьем две Чикагские Машинки.
Vy – Вброс без лишних фейерверков, следи, чтобы локти не сели на хвост, – Атакапа швырнул анархисту дешёвый фонарик.
Замотав пистоны нитроглицеринового супа целлофаном, Чолгош двинулся к пустому сизо-чёрному Pierce-Arrow, забиравшийся, Ван Гарборг посигналил вспышкой фар Де Вою, мимо бельевых тележек спешной захламлённостью подвальных ниш, торпеда раскрывал ворота, чертящийся гул автомашины, покидая за лиловым дымом цокольный этаж отеля.
Ширя оркестрантские напевы у валторн к мотиву "All In, Down And Out" среди ночного тарахтения стареющих моторов, загущённые посадки вдоль ограды зыбью крон дубов и хиккори навстречу океанскому прибою, распахнутый Aster Aurigae между парадных ворот чередой принимал экипажи латунного века, нахлобучив шлем за губкой, возле Stobbard-Dayton 10K О'Халиган с певичкой из темнушек, подающий даме руку, в бутафорских проводах салютовал баронским слугам, за гардении к орнаменту плантбанда, минующий двух вышибал, пистолетами из-под визиток, до костюмных бильярдистов толпы, Кёртисс Лотербер и пожилой чернокожий толстяк расфранчённого вида, наполняя за куртинами стояночные ниши, от выезда сборки Панар-Левассор спускался Гризли Римс, одетый Тэдди Рузвелтом, с Петунией в муслиновых нарядах Merveilleuse под обрамлением ирландского кроше, вдруг раскрасневшейся, заметив Карамбольщика.
Lp – Бездной почтения к вам, господин президент, немой поклон обворожительной супруге.
Cs – Восхитительный марьяж, смиренно просим, – пожимая лапу Фёргэла, он выручил кокетку.
Fg – Мутно помнится, на краешке столетия возил телеги в Дублине, и звался господином разве шуткой, Номер 9 прикатил?
Lp – У вестибюля, сэр, – эгретки низкорослых пальм гравийной подъездной аллеи, мерцая напротив чугунных корон фонарей, под шум Атлантики скользил Chase Touring Балленберга, вздёрнуто махнувший рычагом стартёра, Хэктор с необъятною красавицей-австрийкой, обогнул партерный сад, мимо широкоплечий сухой мажордом из Бэргардена в тканой ажуром ливрее швейцара сверял приглашения званого вечера, твёрдой учтивостью зверя впуская гостей, перед аграфом у стоянки нарезной латунью фар сближался Pullman H, контуры лифа, отбросив расстёгнутый пыльник, сгребая в ком пышные юбки по шлейфу возле дверцы, миссис Чейс приподняла мотоциклетную вуаль широкополой шляпы, мягко затенявшей киноварную тесьму искристых локонов.
Ms – Счастливчик Лонни Полдинг, второпях из Монреаля прибыл скорым? – засмотревшись по мерцанию огней двух бельведеров над отелем.
Lp – Слухи шастают, мэр Брэйт из Цинциннати объявил, что дамы разом не способны править всей автомашиной.
Ms – Если вылетит рессора, так и будешь хохотать от ..ерномазой стороны дороги, милый? – визави антрепренёрша поцелуем вжала кончики перчаток на его губах, актёрствуя.
Cs – Червонные онёры, господин душеприказчик...
Бильярдисты расступились наравне, в ответ касаясь шапокляка, Шерман Консидайн проследовал к собравшимся гостям, полупоклонами седые напомаженные волосы мрачного Мэйнарда Стоуна, ведя от бесконечных рук по створу, заменявший океанский шум обряженной толпой, среди бутлеггерского прежнего бомонда, позади слуг в долгополых сюртуках узором вязкого плюща, сутулый Вардемен с Франчелией у мраморного дога, высоченный камердинер за спиною, наблюдая, старший Корд придвинул бронзовую трость, прямой гудронный фрак у светлого крахмального жилета, между стрелками парадные ботинки с белым верхом, поприветствовав гудящий суаре.
Vm – Покуда мы не угодили в копперфилдскую историю Виргинии, позвольте вкратце рекомендовать, достопочтенный Митчелл Палмерстон, железный управляющий для тёмных дел отеля, – рассмеявшись возле Корда, господин в восьмиугольных целлулоидных очках на неприлично загорелой сытой морде, – увы, мистер Палмерстон здесь щеголяет без спарозаветных нарядов, потом дабы вы не хватали костюмного Эриха Вайса под замками на цепи.
Pm – Добро пожаловать, закуски и шампанское по карточкам от Рузвелта, намерен отлучиться для разбора... тёмных дел.
Vm – Что за прекрасный джентльмен, из буйной пены тех времён, когда мне близились... уже все двадцать пять, а мистер Лоа чистил пуговицы узких башмаков шальным каталам, – за улыбкой баронесса навивала папиросный бархат струй от мундштука в разноголосице, – свой Карнеги, Рокфеллер с Вандербилтом подшофе, сталелитейные магнаты, фабриканты перегноя вызываются беспроволочной связью, говорящие машины исполняют неприличествующий регтайм из Ноулинс...
Прислуга фужерами сменных подносов, густотой плерезы шляп на постижёрные завивы декаданса, через буфы мимо кружева зобастых лифов, ширя сквозь наигранную томность, глумливый корнет-а-пистон и гобой под рояль концертмейстера, ретушью кожаных палевых стен за пилястрами чёрного мрамора под вившийся жемчужный стефанотис.
Vm – Напоказ для большинства чудаковатый миазматик, раскосматый, точно сказочники Гримм, но во Франции будто заложены Капсулы Времени, станется, между гостиничных перипетий, мы, вдогон костяных топоров, за глухие века не провалимся в тартарары...
Обок Вардемен прочно шуршал по тугой холке Рэмбрандта, мерцая странно, вычурные ленты шёлка с бисерными гребнями от гибких жемчугов, парфюм расколотого мглой снарядов прошлого, слепящий зеркалами ар-деко вразрез модерна, из-под хомбургов с фуражками, вчерашние подпольщики среди хлопушек выдохшимся брэнди, заводной чарльстон и шимми в отекающих лодыжках, силуэты прежних взломщиков, торпед и вышибал, наёмных шпиков, адвокатов, полисменов, заправил борделей, вешалок протухших кабаре.
Vm – Чтоб не сделалось дурно от гнёта подержанной экстравагантности, в моём пещерном стойбище навечно, с тем отель Звезда Возничего открыт, – подтянув тростью первый щелчок у звонка для портье насквозь прибоя грозовых рукоплесканий, – виват, господа...
Сизо-чёрный Pierce-Arrow скользил от фонарных плафонов, наугад пересекающий трамвайные пути, клубя ночной Атлантик Сити, вдоль Нью-Хэмпшир Авеню рокот встречного автофургона, Чолгош снизил передачу под матерчатый навес у магазина, ресторанные маркизы чередой, минуя спящие витрины к подворотне, заглушил восьмицилиндровый мотор.
Dc – Без шума сладить караульщиков?
От заднего сиденья Прэстон Вэнделер с Ван Гарборгом отсчитывали свет по этажу.
Gc – Давай, лодыжками, громила, – справа щуплый кучерявый Стеклорез, мотая трубкой от подкрученных усов, шуршал отмычками, гулявший по солдатикам замка, достав толкатель у платка, за нижний футор убирая отпечатки, повторившись, отпер чёрный вход проёмом коридора, обернувший алюминиевый корпус шёлком, бледный след фонарика, Ван Гарборг, Стеклорез и Чолгош плотно затянули полумаски суаре.
Dc – Не обстригай, – Док подхватил кусачки Бэрригана возле телефонных проводов, – из окон высчитать, об масть торпеды пэдди стерегут над потолком, здесь только дудки не звонят, к нам будет пара визитёров.
Ch – Твой домушник ригеляет без перчаток, босс?
Dc – Чётче даются штифты.
Среди кашпо цветочной лавки взломщик двигался лучом из-под платка вдоль эустом и гиацинтов за массивные протеи, увивая с жардиньерок в мутный запах.
Gc – От кого перетянули шифры лимба? – над вазонами штрихи кошачьих пальм.
Dc – За гнутый бойлер Прятки сдёрнули нарядом косолапых, раздобыв и записную книжку, дублинский собачий волапюк, – стуча о кафель, тень огромного прозектора сквозь шорох навесных горшков плетистых роз, у лестницы подвала медвежатник заменил крючки над скважиной, орудуя в секрете лязгом ригеля, сместив, – ну, пригодился оттого жирдяй О'Халиган, работа Пинкертона, чёрт бы высмотрел, куда его заныкали, – напротив гиацинтов анархист послушно ждал на табурете возле кассового ящика.
Gc – В шеренгу, босс, – открыв игорный дом, Ван Гарборг молча пригляделся через клубы Стеклореза, Прэстон Вэнделер лучом скользнул вширь карточных узорных аппаратов, отшатнувшись полукриком за ладонью безразмерного громилы, – Док, эй, чтоб его, до ..лядок тут Железный Дровосек?
Напротив ломберных столов анфас фонариками вычертился псевдомеханический болван, длиной к восьмидесяти дюймам, у покерных коллекционных машин, верньеры ламповой доски на толстом корпусе латунного страшилища, как будто перестроенном в игорный аппарат.
Ch – Сойдёт за Вилли Вокалайта, парой лет назад, из выставки Чикаго... Век Прогресса, точно, ржавый здоровила вестингаусовских трещал под телефонные команды, мог сидеть, вставать, махать руками, выкурить не меньше портсигара.
Gc – Прямо Хьюи Лонг.
Ch – И так же голова была похожа на кофейник, в целом, только высоченный музыкальный ящик.
Dc – Модно, Шимми, чистишь выход, накрепко, не дёргать за рубильник, Стеклорез, твоя шкатулка под О'Фэллона, – Ван Гарборг между кресел углового кабинета, пронося раздутый гладстон, опустился вровень лимба несгораемого шкафа, перекручивая шифром стержневой подбор замка, оставив нижние гребёнке, – По солдатикам...
Из маркой черноты вдоль переполненного зала мимо шороха салфеток и приборов с непроглядной авансцены танцевавшие глухие силуэты словно выброшенных памятью сомнамбул, артисты второй труппы Radium Dance, от рампы мягкое свечение поверх узором радиевых ромбов на трико и колпаках плясавших гаеров, давая шоу вчерашнего Бродвея из-под записи фонографа, неровностью звучаний вразнобой "Nobody's Looking But The Owl And The Moon", жонгляж сияющими грушами сосновой бутафории за хлопаньем ладош, когда гримасник перебросил плод навстречу клюшкам хёрлинга двоих других артистов, через музыку обводы нефтяного представления, кидая и закручивая грушу наобум туда-сюда, вплотную радиевый гаер из-за спин вертел мрак обручем серсо над колпаком, среди тугих курбетов труппы, вверх артисты оплетали черноту пустого воздуха мерцаньем покрывала ромбов, странно принимавшего резные силуэты манекенов, будто в саже занятых фигурой танца, на пестревшее гало от Колеса Фортуны, густо разграфлённого белёсой мглой ажура в протекающем гудроне зала, свистом впереди рукоплесканий обволакивал массивный полог занавеса, мимо бурных вспышек люстр графитного стекляруса над палевыми стенами из кожи, вровень гула конферанса заискрившие фужеры по креманкам от вечерних сюртуков и фраков, рядом с хохолками свиристелей о плерезы дамских шляп, ведя зеркальные столешницы откупоренной зябкостью Моэт-Шандон во льду, слои воланами из кружев под соболий мех жакеток.
Pu – Вы, конечно, разворчитесь, дорогой... – дразня, Петуниа скользнула ногтем возле плотно клееных усов на Гризли-Рузвелте, толстеющий ирландец придавил сигарный нож у кромки Serve.
Fg – Хвост шутки в том, что мне пришёлся Номер 9, выйдет больше, стариковское товарищество.
Наново приветствуя поклоном, водевильные артисты, разодетые вдребезги, будто бы жук-дровосек и лесничий, запевали с колченогих табуретов, о двуручною пилу, вразрез наигрывая сменные куплеты чередой.
Af – Попробуй шибче прохиндея разыщи, здесь даже в кадке у подпольщика свищи.
Ab – За что жукам держать ответ? Не будь ты сосен часовщик, а твой приятель закадычный, лубоед.
Снимая краем деревянный карабин с плеча, лесничий в закулисный гул хлопушек принялся кругом стрелять по дровосеку, который вприскочку разбрасывал отсверки резаной красной фольги.
Af – Ну, как сейчас тебя прищёлкну за курком, о пыж воткну, да сверху дёрну рычагом.
Ab – Ты крепче с мушкой подружись, на ель залезши прямиком, усач цевьё покуда вовсе не прогрыз.
Af – Метель вошла, и нагребла, жуков полсотни с помела, что в каждой ножке у бильярдного стола.
Не засыпающий от гомона внизу, Варганчик между чемоданов, сел на бежевом футляре раскладного ксилофона, за баулами прогонной тьмы, выстукивая палочками натуго разученный мотив, охриплым голосом шершавой скарлатины бормоча.
Br – Варкалось, шород под крепизами уже внасем сдремнул, когда завязные вскрытёжники твершили сбить кругну, они блюдили сквозь притрины, через тёнки о заштор, пока в мглочи шуграл им плесни затрещётный веселёр...
Стволы грабителей звенели холостой пальбой, минуя танцевальный зал отеля под размашисто виляющий знак доллара, начерченный углём вокруг мешка, блуждая, радиевый гаер обводил костюмный вечер, ударяющий по кумполу строй ряженных гостей, за общим хохотом.
Ra – Останетесь довольны, только высмотрев, как чисто вас обжулили, что фишки в карамболе, непременно донесёте косолапию о здешнем произволе, ну, ребята, Дуглас, Шимми.
Заменённые прозектор с анархистом из миткалевой сумы послушно вынули украденные через представление без света драгоценности, гуляя пистолетами вдоль комнаты под аккомпанемент рояля.
Ra – Что ж, пузатый, воздух тырь, бегом, ты, в шлеме смертника с тюремной сковородки прямиком, заявился на сборище треснутых пыльным мешком, неужто праздничный Модерн, внутри приёмника с Детройтскою Воронкой был знаком?
Hg – Он самый, шваль ты остроносая, – забравший портмоне среди вещей комедианта, Юджин хлопнул смехом по лбу чудака.
Ra – Не ваша муфта-ридикюль, обворожительная Грелка? – приближавшийся гримасник тенью из-под колпака вернул добычу, – На тарелке, в монреальских варьете с кордебалетным шубным виски учиняли вы проделки?
Ms – Было время, и топор из морды вовсе не считался моветоном, дорогой, – антрепренёрша потрясла его за щёку.
Ra – Господин Душеприказчик Де Мундштук, а не раскроете ли Подпола на стук? С эрзац-абсентом, что в ночные смены фабрик прогревался мимо рук?
За двойниками вышибал, артист под радиевым ромбовым трико обровнял полумаску грабителя, вытянув нос деревянным сучком.
Ra – Свирепый жуткий Тэдди-Гризли, раут будто бы нашёл Амбассадор, к торпедам Шрама, в горсть сюрпризов у такого мне припрятана Чикагская Машинка фалдой книзу.
Обыграв своё беспамятство, гримасник удержался фляком.
Ra – Но, впрочем, весомая доля столичности... крутилась через выборное пьянство каруселей, станет притчею бутлеггер Джози Кеннеди, тот нынче заседательствует с биржами, различия от герцога до нищего правдой в бутылке, что люди навоз... но для таких всегда ногой в двери отель Звезда Возничего, – раскланиваясь между нарастающих оваций.
Баронет чеканно прыгал, точно гирей, о пружинистый матрас наверх, старавшийся достать концом подушки за стропила, изнутри чердачной спальни гомоня.
Br – Футь сколько тризвали мазого на стучарде прыткача, дымозоляли грог звонканов, фыркаторя и спорча, ему приткнев, чтоб меж борлами наровник срестил он шпар, у тысни вдюжин длиль когда бы стрял бумесяц о площар...
Искря узорами графитных долгополых сюртуков обслуги вровень самоходных экипажей ниш аграфа, за пальметты у стоянки, каблуками louis густо наминая в тине вальса не пустивший корни дёрн, среди плантбанда остеклённых павильонов сонмы Гибсоновских Девушек за гребнями причёсок, широтой от вертюгадена тромбон с контрафаготом выводили сплошное звучание "Turn Off Your Light Mister Moon Man", служебною выправкой лётчики первых трипланов, косые визитки торпед у зоосада, накладные бакенбарды из-под хомбургов, плечистый камердинер позади гостей барона, словно крем-брюле носивший бутафорию пилтдаунского черепа.
Vm – За что вас усадили на коптильне, Юджин? – Вардемен от спутанных концами проводов снял пристяжной шлем электрического стула над О'Халиганом.
Hg – Кто бы рассказал, даром стоило тут застрелить президента МакКинли, пожалуйте.
Vm – Мне помнится, недавно ты спешил очистить радиоэфир на Эбсеконе... Шерман.
Kd – Бегло мы встречались, мистер Консидайн, сэр, будто новогодний вечер, трудности в Атлантик?
Юджин смешанно насупился, показывая губку для раствора от макушки адвокату, за решётками вольеров мажордом поверх тележки провозил His Master's Voice, дребезжа, визави Корд беседовал с томной и стройной танцовщицей кордебалета, под шорох зверинца в партерном саду, где привыкавшие к соседству антрацитовой пантеры, гамадрилы вразнобой перебирались через ветви-манекены.
Ms – Ваша милость, прекращайте кобелить моих девиц толпой, актёрки с полным брюхом баронетов не годятся к постановке варьете, как тот несчастный, унесённый галвестонским ураганом, – вдоль трельяжных стен Марселла указала на костюмного растрёпу, от бокала предлагающая розовый мускат.
Vm – Вы превосходней, чем наскальные узоры первых стойбищ, миссис Чейс, – целуя тонкую ладонь.
Ms – Мне тридцать восемь, Корд, не тридцать восемь сотен, – грань его шершавых губ к перчатке, странная усмешка дамы резью из-под шляпы, за плюмажем возле чучельной танагры от матерчатых гардений, – утомилась щебетать о Монреале, по счетам, не дольше месяца, иначе продырявлю вам вторую ногу и перетащу через границу штата волоком за шиворот.
Vm – Ведь так меня замужние гризетки домогались, очарован... Мистер Римс, добро пожаловать, вольготно ли?
Fg – Как Пульману в своём вагоне, разве, от лангустов и креветок разопрёт катар желудка, весь багаж среди отельных комнат?
Ka – Вызов коммутатором портье, распоряжусь, милорд, – Калама удалялся за гравийный шёпот сада, вдоль оград четырёхлетняя пантера, тенью ждавшая на тяжести сколоченных ветвей предплечий, двигавшийся хвост.
Vm – Благодарю, что ж, мистер Балленберг, сохранностью ликёра нашим... – Вардемен осёкся, наблюдая между памяти, где вязкий атлантический муссон качал сапожки-лампионы со свечами в колпаках, шлейф на кромке плантбанда... зобастый лиф платья шамрёза обводом грудей, силуэт молодой баронессы у Рэмбрандта Третьего, прежней мелодией сцены... корнет-а-пистон и гобой, кулак... лаская бронзу пальмовой фигуры трости, шаркая подспудно изнутри.
Br – Торьбой вскрытёжники, цебрав кругну, твершили раскартать, да столько на кон местеком не пропыхала, что всхравать, кармав графчёный бел, рвалили, спровно брюлевый кремог, так приползнулся на шугорный скол верлетки закружок...
У покрывала Лютер ставил оловянные орудия Великой Мировой среди латунных плеч солдатиков, от наволочки вздёрнуто катившийся под лязг пузырь стального дирижабля вкривь постели чердака.
Ra – Где сон покалывает, рядом... незапутанное время, – у вольерной череды штырей, сближаясь между рёва, наравне собакомордых павианов контур гаера в костюме бледных радиевых ромбов, хлопушки к затылку, вокруг павильона тележки для блюд, мерцая, – стрелки перевёрнуты, нарочно рассчитай, паразиты заводятся в тканях, – глядящий вразрез манекенов зверинца, – устроишь под шкурами бродерик... пока не перестанут шевелиться, смотреть... чтобы сделать на позавчера...
Прэстон Вэнделер мимо фонарика ближней столешницы вкось обмотал стетоскоп к толстой ручке, мембраной у дверцы, придавив о несгораемый напольный шкаф.
Gc – Так уж ли необходима железная шуба? Лонжерон с бронемашины взлому здорово мешает.
Dc – Вексель, чтобы не светиться, точно Бешеный Пёс Колл, даже не собираюсь везти по частям кобелихе, за милю в баронской колоде начнётся бедлам.
Gc – Всё забавы из Пэна, – медвежатник погружал скребок углом под натяжной ключ, – в тридцать третьем у большого финансиста Каго сходный ящик стоил двух налётчиков, – мелькая на штифтах, щелчки о сточенные пальцы, – пригвоздили за работой, лжесвидетели чутьём с подхвостья Гувера.
Монетой в щель...
Dc – Эй, бо, какого чёрта, Шимми?
Бэрриган среди коллекционных аппаратов заводил пять барабанов старой карточной машины, успевая набивать штырьки для полного каре.
Ch – Не закипай, в перчатках, босс.
Dc – Твой никель тоже снят без пальцев?
Чолгош медленно продумывал слова, когда Ван Гарборг перекинул рядом выдергу, добавив.
Dc – Разломаешь остальные для узора, только выручку, привычно, нагребают под закрытие.
Бэрриган, лязгом вернувший монету, сдвигался вдоль зала игорных машин, от башмака нераспечатанных колод, стеной напротив механический латунный Вокалайт, сажая прочно лапу выдерги к верньерам у доски приборов.
Gc – Дуглас, на штифта мне стетоскоп?
Dc – И верно, лимб уже открыт, – по несгораемому шкафу Док оглядывал замки.
Gc – В секрете вертятся солдатики, громила, – от второго Стеклорез прижал гребёнку за скребком, помогающий через толкатель, – два последних заупрямились, – вытянув длинный крючок из набора, цепляя зубцы к воротку, – флеш рояль, господа, отделение в строй, – за ригелями, продавивший, медвежатник растворил железный ящик, убирая отпечатки.
Dc – Модно, выдерга... эй, Шимми, суповарню между щёлки, – прозектор мотнул анархисту, разом вскрытые Пять Ниш у заводных бегов, – сорвал джекпот? – шорохом Чолгош поднял горсть монет из перчатки, Док Ван Гарборг переставил тёмный гладстон, вынимая пачки связанных купюр, – 120000, фишки меченые, с полок не щипать, всё для Прятки О'Фэллона.
Бэрриган густо промазывал выемки петель жижей нитроглицеринового супа, рассадив пистоны узкой чередой в напольный шкаф, где визитёр оставил выкуп за Шарлин МакАйвер, тщательно прокручивая лимбовый замок.
Gc – Пирс-Эрроу греется, кончаете возню?
Dc – Готова бостонская кухня питермэна?
Ch – Под фасон Дыры В Стене, намнём, шерхебель не колун.
Среди опорных балок здания к подвалу, отзывающийся дрожью гомон взрыва, сквозь игорный дом фонариками угольные контуры торпед, вразрез мелькания стрельбы глухих витрин цветочной лавки тушь Ван Гарборга разломанным кашпо, землёй массивно обвалившихся протей кромсая зыбко эустомы жардиньерок, револьвер Смит-Вессон 10 гаркал порохом в обёрточных рулонах, отстраняющий зарядами ирландских вышибал, бросая плоский саквояж поверх сидений, между треском от мотора сизо-чёрного Pierce-Arrow удалявшихся налётчиков, прозектор выводил автомашину из глубоких подворотен воем задней передачи, ход стартёра возле рокота Moon Touring, нагнетающий по стрелке до упора счётчик скорости, Ван Гарборг повторял у бензомера по дорожным гитсам рейс Атлантик Сити, мимо пробных карт, начерченных в блокнотном указателе, виляя от Нью-Хэмпшир Авеню.
Dc – Свинцом потравлен, мистер Бэрриган?
Ch – Пробили локоть, выборзки, – сжимая верх предплечья, анархист шуршал над гладстоном.
Dc – Два Thompson .45 молчат к подкладке, развлеките бойлер пэдди.
Gc – Гильзы чистые?
Dc – Кристальностью зародыша в больничном кипятке.
От варьете следя под белый шум приёмника, вдавив клаксонный гул с трамвайных рельсов, Док петлял среди фонарных ламп, скользнувший за ночной таксомотор, нагаром дроби Stevens в трещинах стекла автомашины, Прэстон Вэнделер, защёлкнув барабан, полосовал очередями кузов Туринга, блики названий, пестря под маркизы Вермонт Авеню, через шум кабаре 843-й Пирс-Эрроу налётчиков брил об асфальт, вращая ручку мимо дверцы, Чолгош дал сигнал шофёру.
Ch – Держишь борт на перекрёстке, Док, микстурой, ты смекнул? Не раньше.
Вытянув под шквалом дробовой картечи Муна из окна бутылку нитроконцентрата, анархист швырнул раствором под колёса, хриплый скрежет лонжеронной рамы Туринга, снося за мост рессорную подвеску, разодравший каучуковые шины взрывом смеси, в тот момент, когда Ван Гарборг на повышенной ударил по газам, вразброс гудения курортных ресторанов, отводя сквозь тень салона уголь дымкой чубука за пропадавший Томпсон Вэнделера.
Сбавив ритм, корнеты и тромбоны вертюгадена тягучестью закутали партерный сад отеля, в остеклённом павильоне, укрываясь от погонь за вожаком среди цветущей жемчугами пышной гривы стефанотиса, под смехом томной дамы чернокожий Лонни Полдинг угощал её, на блеск из позолоченной шкатулки.
Ft – Две пилюли, разгоняющие скуку декадентских суаре?
Lp – Поважней будет, куколка, залпом с муската, пилюли от яда кометы Галлея, тому четверть века мы плотно нагрели ладошки по северу штата, – улыбкою Вивиан Фут вдогон спиртного положила на капризный язычок, обвивая торпеду в соболий мех длинной жакетки, ровняла накладку массивной причёски.
Ft – Странно, вы ещё меня не щекотали, мистер Штопор.
Lp – Лонни Грелка не простит, но без всяких сомнений представлю ансамблю джазистов, – лаская болезненно-стройную грацию девушки мимо узорчатых пуговок лифа, – ну, что, сбережёте себя для регтайма?
Ft – Лишь только под сносный корнет-а-пистон.
Вдоль рулонной дернины лужаек штрих поступи дюжины лаковых туфель, барон, мажордом, камердинер, ирландец и парная тень вышибал, через хиккори возле дубов о загущённые посадки хрипло метились наверх, сквозь пистолеты-пулемёты гомоня за мрак ветвей, от рыка медленно спадая на траву, изрешечённый серебристый ворох шерсти павиана, Корд приблизился, шаркая бронзой к хвосту, наконечником встык пулевого отверстия, зуд, углубляющий трость между рёбер в желудочках из придыхания дёгтем среди океанского рокота.
Vm – Настольный автоледник, дорогая, на второй этаж, заполнить, Рюинар, Моэт-Шандон, распорядился лично Палмерстон, – Вардемен рядом с Франчелией снял коммутатором вызов.
Hc – Не повод откупорить старый Great Western?
Vm – Ещё, может, лечь под медведя и ждать, когда пробка слетит?
На зеркальной столешнице хромом блестел обтекаемый Тэрраплейн с нишей спиртного.
Fr – Ты выискал мусорный козырь безвкусицы даже для уличной мадемуазель, ваша милость.
Vm – Чудовищно... нравится дёргать манерных.
Напев "Irish Tango" вразрез говорящей машины, бородатый Хэктор Балленберг с супругой огораживали долгим строем чёрного ликёра сердоликовую лампу, вдоль запертых комнат бильярдной Петуниа Римс отгибала струящийся шорох драпри, различив низкорослые пальмы завивами автомобильной аллеи.
Pu – Не смей отираться, бордельный ты сын, только партия.
Cs – В мыслях того не держал... усложним? – Карамбольщик об ворс полотенца для кия одним жестом выстроил карточный домик на тёмно-бордовом сукне, вверх протирающий кленовый шафт, – Разведал, что к эпохе декаданса от пресыщенности сменами швейфабрики вы стали ..орфинисткой.
Pu – Опять забываешься, выродок, только мне... – Лотербер плавно сжимал контур дамы у борта, изнутри подняв мерцавший пузырёк на четверть грана, с железной привычностью обнял супругу ирландского гангстера.
Cs – Не пропускаю краплёную масть, взамен, грогхаунд ваш отстреливает беглых гамадрилов.
Pu – Запретила девять лет назад себе... – поваливший на стол, мимо выдохов, пальцами чувствуя Браунинги из-под жилета с высокой застёжкой, – Фёргэл сразу догадается, зачем...
Cs – Ты весишь, как автоцистерна скипидара, ты, блиставшая в вечерних платьях смешанных показов Монреаля и Нью-Йорка, – он вытолкнул пышные юбки шифона, сдвигаясь у лампы стеклянным шприцом из футляра.
Pu – Отпусти, бесовский шулер, – Карамбольщик проскользнул о голень, шаркая зубами сквозь чулок, передавив укол в стопу над пряжкой туфельки.
Cs – Супругу объясните, что напутали с шампанским, не думайте больше стыдиться, – завитки вслед умбры локонов массивной зыбкой шляпы с нависавшими полями и ажурною тульёй, поверх её отцветшей кожи бильярдист вёл поцелуями за стойку-воротник, лаская шрам у глотки бывшей манекенщицы.
Pu – Верни меня в колоду... в тот разбитый сон... когда по мертвецам бродили каменные львы...
Чертя клубами под резиновую грушу оребрения флакона, аромат вуалью Mysticum, о гуммы языка барона, плавностью дразнящий капли жемчуга на мочках улыбавшейся Франчелии, дрянной проектор Эдисона, стрёкотом ведя немые ленты пыльных бюксов.
Fr – Для кого таскаю чёртов усилитель на бедре?
Vm – Мне пригласить тапёра?
Вытянув поверх наряда шею, молодая баронесса рассмеялась, отвечая вспять укусами за губы.
Fr – Твой бомонд из перегонных баков славно конопатит нам паркеты, – заперевшись в бельведере, миссис Корд обвивала навстречу ладонями шанкры вдоль [Fragment Deleted] у корня.
Vm – Поздний час менять аллюры с батальоном паскудлатых обормодниц, – ниже, Вардемен, целующий, глотая пудру медленной упругостью сквозь вырез, над постелью зеркала, анфас развёрнутые, будто сдачей карт, узорно множили податливые контуры Франчелии.
Fr – После того, как твой бур обошёлся с Кассандрой в пропахшем зверинце, – ласкающий платье шамрёза со шлейфом, – каждой ночью снова хочется его себе...
Vm – Вдовец под фаталисткой? – изъязвлённые рубцы, от кружев гладя за вечерние чулки, – Неделя вышла для причёсок?
Fr – Об валик подушка из конского волоса... теперь нетрудно спутать с баронессой, – пальцы возле гребня тенью кровяного аметиста, – подряд зацелую весь тамбурмажор.
Vm – Не ухватится люэсный насморк, миледи? – рукой через нижние юбки.
Fr – Пригрозите даме, старый пое..онвиван.
Vm – Дикарка, – сгребая обводы Франчелии шорохом бисерных лент и басонов, Корд всаживал гущу заразного члена вкривь жил стекотаний проектора, бронзовой пальмой навершья за лёгкие тесной мембраны приёмника, рваными стыками под микрофон тяжелеющей копотью выдохов.
У смешанной борьбы за покрывалами, ворочаясь на маленькой кроватке посреди чердачной спальни, Варганчик тёр нос о пижамный рукав, от выключателя с двух кнопок погасив ночник, зажмурившись бугристым полусном чернил, как будто распознав неотличаемое исподволь, свечение, лицом приподнимаясь над подушкой... Лютер вздёрнуто уставился по блёклому свечению от кованых углов, мерцая плотностью к огромным чемоданам, затаённое гало.
Надвинув ближе покрывало, семилетний баронет в пижаме щёлкнул о ночник, достав по краю изголовья Ивер-Джонсон без патронов, наблюдающий внутри... приотворённое чердачное окно за бутыльки микстур от лампы, испестрённые дорожные баулы с вензелями, двойной книжный шкаф на замке, обводя раскладной ксилофон, резь под горло, за старую киноафишу пустой барабан револьвера, гранью ящиков чертя неподключённый деревянный телефон с магнето, жаром скарлатины о прогоны вдоль кирпичных дымоходов, между стенок чемодана выгибался зыбью туловища радиевый гаер.
Пробираясь возле скрученных ковров, узор мелькания одежды, наступая вровень плиток, сжимал рукоять потной клюшки для хёрлинга, точно сомнамбула, сучком торчащий острый нос из чёрной полумаски, мимо выкрашенных дёгтем губ, Варганчик придвигался к изголовью, впереди неснаряжённый револьвер от угловой мишени, стукнув о двухкнопочный ночник, трико из ромбов непривычной гладью света за бликующий колпак, замахом треснув по буграм кроватной спинки, разносящий пузырьки, шарахнув слева, клюшкой хёрлинга вминая простыню, оттяжкой дёрнув кверху, радиевый контур из чердачной темноты нелепо-странно перегнулся, вдруг начавший оседать, сквозь подвывание ссечённой ткани воздуха, тяжёлый лязг по кафелю, мутнея треском стали в позвонки, кривой гримасник встречно корчился на плитке темноты, глухое чавканье о мясо, между призвуков ощупавший ночник.
С пижамы кутая взведённый Iver Johnson, баронет зажёг шлейф лампы, различая наравне спиной хвостатого торпеду, остриём луизианского мачете изрубающего тело на полу, за треск хрящей ломая длинные запястья и лодыжки, от болтающейся ниже головы с ошмётков рваной кожи, брея кровь по линиям вдоль кафеля, щелчок переключателя, сбиваясь в ком постели через рыхлый шорох призвука.
О западные склады наобум пересекая обезлюдевший партерный сад отеля, Лем Де Вой нёс у плеча массивный влажный узел, мимо фонарей плюща террасы, кулаком пережимающий оттёртое мачете, качая под шелестом хиккори до вертюгадена плавно затухнувший ряд лампионов-сапожек, хвостатый южанин отбросил мешок, стуча всплошную каучуковой оплёткой рукояти о чугунные решётки зоосада, у вольера засыпавший одинокий гость, обряженный цыганом, с бутылкой шартрёза под смуглой ладонью.
Между деревом сколоченных витринных манекенов поднимала морду сажевой картинностью дремавшая пантера, отражённый свет глазниц, Де Вой распутал перед зверем вес поклажи, до широких мягких лап сгибая чернью пятифутовое тело, изнутри гортанный рык, южанин двигался вразрез, швырнувший мясо на дощатый пол вольера, держа исподлобья у фетровой шляпы, от прутьев кидал освежёванный труп, вразнобой по кускам, без лица и приметных костей... цыган с клокастой бородой, в полуистлевшем сюртуке, надвинул мятый шапокляк, беззвучным смехом бормоча сквозь золочёные коронки, под ночь...
Gp – Keck, бредём все мы в клетке, пополам она adre вместит за табор дуралеев, нас к ней много, с тем почудится шальному запах воли, muller'd ruv.
Среди рассеянного шума павианного зверинца Лем Де Вой направил Брюстер от аллеи Стоббард-Дэйтонов и Пуллманов каймой латунных спиц и фонарей автомашин к воротам тянущихся пальм Звезды Возничего.
Из комканого сна он будто чувствовал скользящую ладонь у покрывала, взаперти, рывком бросаясь мимо, чуть не угодив макушкой в носик баронессы.
Fr – Ошалел уже совсем, Варганчик?
Br – Мэм, он притаился из второго чемодана, вон того, и перелез под слуховым окошком...
Fr – Заново, ещё горячий... кто здесь перелез, и на какой этаж, вихрастый мой?
Br – Он лифтом... С чего у тебя ночью выросло столько волос? – от покрывала Лютер, прячась, озирался на баулы, возле столика за лампою солдатик-бильбоке, тарталетки с безе и стальной дирижабль.
Fr – Внизу большой костюмный вечер, не пускают шалопаев и Варганчиков, которые попрыгали в озёра намотать себе прогнивший грузовик под скарлатину, – застегнув его пижамку, баронесса мягко щёлкнула мальчишке по лбу, – с масти, чем скорее ты заснёшь, тем выше ставки разобраться.
Лютер молча наблюдал поверх басонов платья муслящей Франчелии, к следам полузатёртой лужи плиткой мутно-бежевого кафеля, из гула за висками понемногу отдаляясь, бормотавший океан...
Шесть порций джиски на подносе к фортеноле, снаружи шпара врум Пир-Сэрроу, нагнетая зуд обокрутами вертора, у гластинки звучали клациши Лоррини, подпевая мелтивом "Got A Feed Nor You", автошумина остановилась мимо шторхата смотрины.
Шаги за блямбовую вытряску питейной, сквозь полноночные размазы нижних стрёкол плечами двое пришибал у тробульвара, цвекет пурцовых роз в блестевшем целлофарте, юженец Вом Де Лой заправил хвост под шкляпу, когда огрузный Постучист, взмахнявший обух, смяв руболесным трескором смотринный гомон, подбил стеколками нутро для выгостёра, лиуниазец прошвыброснул лепестами, вертокрутив чеку на пальцах без резора, от заметевшейся охватки роз у пола громтанный взрыв, сшибая весилки к стакантам, навстречу Штомпсонами из-под маркинтошей, чертя, разбумщики долбили по фигурам, заштопорнув строй брильартистов кровью борта, ронявших гулком свертольверы между кия, давя каблушвами строчетные главницы, смаркёрт риландцев оседал вкривь пустошмёта, у твида пачкая собой в багрильном тоне цвекет зачиркой для О'Лэффона от Грезли.
Стрезьба на влезнице, под крики силуэтов, за отгромозками гулчаров ксилостона держался Вом Де Лой, спиною к Постучисту, выпорошая барарум по заглавилам, с буфетной смойки этажа катился хамбург, свинтовой очередью лузг бронесталета, вразрез наключной коберы вермилы Бауринг, продырочённый у тренчкарты, выпадая звонкольным дребезгом плошной смотрины шпара.
Торследы били грог бурбонками о стены, обои в клязгах персикосового цвета, у языкалки опалив тень брильартиста, побрав за морду, Вом Де Лой швырнул к буфетру, ведя по скомканте горящим пришибалой, как фитилём, спламяя мебель от лампонов, завинт ружейной грохонаты Постучиста, дрежавшей молча с Моровой, в плевную кружку на край прошарного стола, упрятав Штомпсон от маркинтоша, загущённый смог проёма, два контруэта, скочильзившие к Пир-Сэрроу, шесть порций джиски, полыхая с фортенолы сквозь гролкий взрыв над плафорями блисторанов.
[Michigan 1935]
Vm – За минуту... подойди, Варганчик, – старший Корд в глухом сопровождении торпед, мимо кресел просторной гостиной Бэргардена тушью откупорил ввысь погребной Бурбуленк, режа сумрачной зыбкостью вечер, Гвоздодёр в тяжёлом смокинге брони и высоченный псарь с чадившей трубкой молча ворошили кочергами треска мраморный затопленный камин, – по уговору, джентльмены, – отдавая слугам зрелое вино, сутулый Вардемен шершаво подозвал к себе мальчишку.
Лютер гранью огляделся, как расстрельный перед взводом, различая контур дога возле рашпера, через карманы обшарив подспудно фланелевый тёмный костюмчик, шлейф свечного канделябра.
Vm – Порешил продать мне втридорога шкуру? – баронет косился вправо на гнилого питекантропа из озера и каменный топор у лакированной столешницы ореховой резьбы, – Про Дверенога из Детройта не слыхал?
Br – Не доводилось, ваша милость.
Vm – Уж извольте тут балясничать... катал по ледоставу крепкий Dunbar's, если только ближе треснет, он выскакивал на снег открытой дверью, также вёл по автотрассе, – Номер 9 бормотал, держащий пробку вдоль фигурного подсвечника, – тебя ему представлю, славный вёрткий был паршивец, Кэффи там ещё, внизу? – беззвучно Лютер догадался об озёрном трупе, следом почесав макушку, – Что ж, премного выручил?
Br – Достаточно.
С охриплой резью Вардемен зашёлся смехом, лая наспех, будто бы раскатами, сгибаясь, принялся чертить на младшем Корде жжёной винной пробкой, о глазницы повторяя боевой раскрас оджибве.
Br – Ты чего? Совсем запачкал, ты чего?
Vm – А кто намазал рожу Мортимера, будешь полоумным выпивохой из вигвама, – он привычно развернул мальчишку взглядом от портьер, к хромому чучельному лосю в окружении волков, берущий каменный топор поверх овального стола, – с чем твой чердак пытались выколотить?
Br – Может... вроде штука на манер... светившей крикетной биты здесь, или клюшки, сэр, похоже... разве, куцей.
Опустившийся за тростью, мимо брючин Рэмбрандт Пятый у велюрового кресла, посреди дубовых лап.
Vm – Тогда смекаешь, почему бронировались Вуазены, для чего нужны бойницы в ставнях окон и подземный телефонный кабель? – мерцанье оглядкой по бронзовой люстре, трофейные доски медвежьих голов, ознобом, Лютер прочесал рукой вихрастую макушку, – Ты ещё так мал, Варганчик, семилетнего пострела не заладить лесорубом...
Подводящий баронета к сваре чучельных зверей, обух рядом с мордашкой, скребя.
Vm – Для волков каждый в стае товарищ и брат, для лосей ровно каждый голодная шваль, – плавно шаркая у подбородка, вдавив, – прокуроры, судейские графства, бюро, стукачи, власти штатов с бутлеггерским неперепившимся сбродом, присяжные, гангстеры разных мастей, полисмены и бонзы тугих кабинетов... голодные рты отовсюду, заруби себе, в поджилки тесаком, друзья для стаи не друзья для мяса... только вот судьбу ты припозднился выбирать, – нырнув ладонью по жилетному карману, – из Атлантик Сити, плут, сюрприз от мистера Де Воя.
Отошедший вровень мрамора камина, баронет шуршал о плотную застёжку наверху миниатюрной бонбоньерки, выдвигая, из ручонки 6 патронов ускорителя заряда к Ивер-Джонсону.