Гнев Ангелов

ГЛАВА 9

Лето, осень, весна, зима приходили и уходили… И все они вращались вокруг Джошуа. Он был центром мира Дженифер. Она смотрела, как он растет и развивается день за днем, и это вызывало в ней бесконечный интерес. Как он начинает ходить, говорить, размышлять… Его настроение постоянно менялось. Он был то диким и агрессивным, то застенчивым и милым. Он огорчался, когда Дженифер покидала его ночью, боялся темноты, и она всегда оставляла ночной светильник возле него.

Когда ему исполнилось два года, он стал совершенно несносным: упрямым, отчаянным и разрушительным.

Ему нравилось «чинить» вещи. Он сломал швейную машину миссис Маски, привел в негодность два телевизора в доме и разобрал наручные часы Дженифер. Он смешивал соль и сахар и вредил себе, когда оставался один. Кен Бейли принес Дженифер щенка немецкой овчарки по кличке Макс, и Джошуа побил его.

В этот год она была готова отдать его первому встречному…

В три года он внезапно превратился в ангела, нежного, мягкого и впечатлительного. Он был хорошо координирован, так же как и его отец, и ему нравилось играть вне дома, бегать, карабкаться и ездить на велосипеде. Дженифер ходила с ним в зоопарк в Бронксе и на кукольные спектакли.

Они гуляли по пляжу, смотрели фестиваль братьев Маркс в Манхэттене, а потом ели мороженое и пили содовую в детском кафе.

Джошуа становился товарищем. В качестве подарка ко дню рождения матери он выучил любимую песню отца Дженифер «Свети полночная луна» и спел ее Дженифер. Это был самый трогательный момент в ее жизни.

Это правда, подумала она, что мы не наследуем мир наших родителей, мы заимствуем его у наших детей.

Джошуа стал ходить в детский сад и ему очень нравилось там. Когда Дженифер вечером возвращалась домой, они садились вместе перед камином и читали. Она обычно читала «Из зала суда» и «Адвокат», а Джошуа – свои книги-картинки. Она смотрела, как ее сын, развалившись на полу, сосредоточенно хмурит брови, и неизменно вспоминала Адама. Это была открытая рана… Она думала о том, где сейчас Адам и что он делает… Дженифер удавалось разделить свою личную и профессиональную жизнь, и единственным общим звеном в них обоих был Кен Бейли. Он приносил ее сыну игрушки и книги, играл с ним и был, в определенном смысле, суррогатом отца.

Однажды в воскресный день Дженифер и Кен стояли около дерева, наблюдая, как Джошуа взбирается на него.

– Ты знаешь, что ему нужно? – спросил Кен.

– Нет.

– Отец… – он повернулся к ней. – Его настоящий отец, должно быть, порядочное дерьмо…

– Пожалуйста, не нужно, Кен…

– Прости, это не мое дело… Это прошлое… Я думаю о будущем. Ты не должна жить так одиноко, как…

– Я не одинока, у меня есть сын. Джошуа…

– Я имел в виду не это… – он обнял ее и поцеловал. – Прости, Дженифер…

Майкл Моретти звонил много раз. Она не отвечала на его звонки. Однажды ей показалось, что она видит его в зале, где она вела защиту, но когда она взглянула туда еще раз, Майкла уже не было.

ГЛАВА 10

Как– то в конце рабочего дня, когда Дженифер уже собиралась домой, Синтия сообщила:

– Мистер Кларк Холман на проводе.

Подумав, она ответила:

– Я поговорю с ним.

Кларк Холман был адвокатом из «Общества помощи юристам».

– Извините за беспокойство, Дженифер, – сказал он, – но у нас есть дело, за которое никто не хочет браться. Я был бы рад, если бы вы выручили нас.

– Как зовут подсудимого?

– Джек Скэлтон.

Это имя было на первых страницах газет в последние два дня. Джек Скэлтон был арестован за похищение четырехлетней девочки и вымогательство выкупа. Его личность была установлена с помощью фоторобота, полученного на основании показаний свидетелей похищения.

– Почему я, Кларк?

– Скэлтон просил вас.

Дженифер взглянула на часы. Она может опоздать к сыну.

– Где он сейчас?

– В Метрополитенском исправительном центре.

Она приняла решение.

– Устройте мне свидание с ним.

– Хорошо. Тысячу благодарностей, я – ваш должник.

Через десять минут она уже была на пути в тюрьму. Перед этим она позвонила миссис Маски.

– Я задержусь. Дайте Джошуа ужин и пусть он подождет меня.

***
Для Дженифер похищение людей было тягчайшим преступлением и особенно похищение беспомощного ребенка. Но каждый обвиняемый имеет право на то, чтобы его выслушали, каким бы ужасным не было совершенное им преступление. На этом основывается закон: правосудие для всех, для тех, кто на самом верху и на самом низу.

Дженифер показала удостоверение охраннику на проходной, и он провел ее в комнату для адвокатов. – Сейчас приведут Скэлтона, – сказал он.

Спустя несколько минут худощавый человек с тонкими чертами лица, лет сорока, со светлыми волосами и бородкой зашел в комнату. Он выглядел почти как Иисус Христос. Скэлтон сказал:

– Спасибо вам, миссис Паркер, за то, что вы здесь, – у него был тихий, приятный голос. – Спасибо вам за работу.

– Садитесь.

Он сел на стул напротив нее.

– Вы хотели видеть меня?

– Да… Несмотря на то, что только Бог может помочь мне… Я сделал очень глупую вещь.

Она с неприязнью посмотрела на него.

– Вы называете похищение маленькой, беспомощной девочки с целью получения выкупа «глупой вещью»?

– Я не похищал Тамми с целью выкупа. – Да?… Почему же вы похитили ее? Последовала длительная пауза.

– Моя жена Эвелин умерла при родах. Я любил ее больше жизни, больше всего на свете. Если на земле когда-нибудь жила святая, то это была она. Она была очень слабой. Наш доктор не советовал ей иметь ребенка, но она не послушала его…

Он в замешательстве опустил глаза.

– Вам тяжело будет это понять, но она говорила, что обязательно хочет ребенка, потому что он будет частью меня…

Как Дженифер понимала его! Скэлтон замолчал. Его мысли были далеко.

– И она родила?

Он кивнул.

– Они обе умерли…

Ему было трудно продолжать.

– Сначала я думал… я не хотел жить без нее. Я постоянно думал, каким бы был наш ребенок. Я мечтал, как бы мы жили втроем… Я пытался перевести время назад, до того момента, когда Эвелин… – он запнулся, спазмы душили его. – Я обратился к Библии, и это спасло меня от безумия. Затем через несколько дней я увидел маленькую девочку, играющую на улице. Она была воплощением Эвелин! У нее были ее глаза, ее волосы. Она смотрела на меня и улыбалась. И я, это звучит неправдоподобно, мне показалось, что это Эвелин улыбается мне… Я, должно быть, сошел с ума! Я подумал: «Это наша дочь, которую родила Эвелин… Это наш ребенок!».

Дженифер видела, как его ногти впивались в его тело.

– Я знал, что я поступаю плохо, но я взял ее…

Он посмотрел в глаза Дженифер.

– Я бы ни за что на свете не причинил бы вреда этому ребенку.

Она внимательно изучала его, пытаясь найти в его голосе фальшивую ноту. Но тщетно. Это был человек в агонии.
– А как же письмо с требованием выкупа? – спросила она.

– Я не посылал его. Меньше всего я думал о деньгах. Я хотел только маленькую Тамми.

– Кто-то послал семье письмо.

– Полиция обвиняет в этом меня, но я не делал этого.

Дженифер сидела и думала, стараясь собрать вместе разрозненные факты. – История о похищении появилась в газетах раньше или позже того, как вас забрала полиция?

– Раньше. Я помню, как мне хотелось, чтобы они перестали писать об этом. Я хотел уехать с Тамми, но боялся, что кто-нибудь остановит нас.

– Так что кто-то мог прочесть в газетах о похищении и решил попытаться получить выкуп?

Он беспомощно развел руками.

– Я не знаю… Я знаю только, что хочу умереть…

Его боль была настолько очевидна, что Дженифер почувствовала, что эта история тронула ее. Если он говорит правду, а она была написана на его лице, то он не заслуживал смерти за то, что сделал. Он должен быть наказан, но не казнен, решила она.

– Я постараюсь помочь вам.

Он тихо сказал:

– Спасибо. Мне действительно все равно, что со мной будет…

– Я понимаю.

– Я боюсь, что у меня нет денег, чтобы заплатить вам.

– Об этом не беспокойтесь. Я хочу, чтобы вы рассказали о себе.

– Что вы хотите узнать?

– Начните сначала. Где вы родились?

– В Северной Дакоте, тридцать пять лет назад. Я родился на ферме, если это можно назвать фермой. Это был кусок бедной земли, на которой ничего не хотело расти. Мы были бедные. Я ушел из дома, когда мне было пятнадцать лет. Я любил свою мать, но отца я ненавидел. Я знаю, что Библия запрещает плохо говорить о своих родителях, но он был порочным человеком. Он получал наслаждение, когда хлестал меня.

Дженифер видела, как напряглось его тело.

– Я думаю, что он действительно наслаждался этим. Если он считал, что я провинился хоть в малой мере, то он бил меня ремнем с большой латунной пряжкой. Затем он ставил меня на колени и заставлял просить у Бога прощения. В течение долгого времени я ненавидел Бога так же, как и отца. Он остановился, переполненный воспоминаниями, не в силах продолжать. – Поэтому вы убежали из дома?

– Да. На попутных машинах я добрался до Чикаго. Я редко посещал школу, но дома читал много. Когда отец ловил меня за этим занятием, это было причиной очередного избиения. В Чикаго я получил работу на фабрике. Там я встретил Эвелин. Я поранил руку, работая на станке, и меня направили в санчасть, а она работала там медсестрой.

Он улыбнулся Дженифер.

– Она была самой красивой женщиной из всех, виденных мной. Моя рука заживала две недели, и я ходил на перевязку каждый день. Мы стали гулять вместе и уже говорили о свадьбе, но компания потеряла крупный заказ, и меня уволили. Но это для нее не имело значения. Мы поженились, и она заботилась обо мне. Это было единственной причиной наших споров. Я считал, что муж должен заботиться о жене, и устроился водителем грузовика и стал прилично зарабатывать. Но мне приходилось время от времени разлучаться с ней, и тогда я ненавидел свою работу. Не считая этого, я был счастлив. Мы оба были счастливы. А потом Эвелин забеременела…

Дрожь прошла по его телу, руки затряслись.

– Эвелин и наша девочка умерли…

Слезы побежали по его щекам.

– Я не знаю, почему Бог сделал это… Наверное у него была причина, но я не знаю почему.

Он качался на стуле, не сознавая, что делает, руки были сцеплены на груди. Он словно сдерживал непереносимую боль.

Она подумала: «Нет, электрический стул не получит его»…

– Увидимся завтра, – пообещала она.

***
Залог был установлен в размере двухсот тысяч долларов. У Скэлтона не было таких денег, и Дженифер внесла из за него. Его выпустили под залог, и она нашла для него небольшой мотель в Вест-Сайде. Она дала ему сто долларов на расходы.

– Не знаю как, – сказал он, – но я верну вам все, до последнего цента. Я буду искать работу, все равно какую. Я буду делать все, что придется.

***
Федеральный прокурор Эрл Осберн был грузным мужчиной с небольшим круглым лицом и обманчиво ровными манерами. К удивлению Дженифер, Роберт ди Сильва оказался в его кабинете.

– Я слышал, что вы взялись за дело Скэлтона? – сказал ди Сильва. -Для вас не существует грязных дел?

Она обернулась к Осберну:

– Что он здесь делает? Это федеральное дело.

Осберн ответил:

– Джек Скэлтон увез девочку в машине, которая принадлежит их семье.

– Хищение автомобиля – это крупное воровство, – сказал ди Сильва.

Ей хотелось бы знать, оказался ли здесь ди Сильва, если бы она не взялась за это дело? Она снова обратилась к Осберну:

– Я бы хотела заключить соглашение. Мой клиент…

Тот поднял руку.

– Никаких шансов…

– Есть обстоятельства…

– Вы сможете рассказать нам о них на предварительном слушании.

Ди Сильва не скрывал улыбки.

– Хорошо, – сказала она, – увидимся в суде.

Джек Скэлтон нашел работу на заправочной станции в Вест-Сайде, недалеко от мотеля, и Дженифер заехала к нему.

– Предварительное слушание завтра, – сказала она. – Я постараюсь, чтобы правительство учло смягчающие обстоятельства, и обвинение не было столь тяжким. Вам придется посидеть какое-то время, Джек, но я позабочусь, чтобы срок был как можно меньше.

Благодарность на его лице была достаточным вознаграждением.

По ее предложению Джек купил хороший костюм, специально для предварительного слушания. Он подстриг волосы и бородку, и она осталась довольна его внешним видом.

Она прошла через судебные формальности. Окружной прокурор ди Сильва присутствовал в зале. После того, как Эрл Осберн предъявил обвинение, судья обратился к Дженифер:

– Вы хотите что-нибудь сказать, мисс Паркер?

– Да, Ваша честь. Я считаю, что правительство может с экономить на судебном процессе. Есть смягчающие вину обстоятельства, о которых еще не упоминалось здесь, и я бы хотела, чтобы они были учтены.

– Нет, – сказал Осберн, – правительство не согласно с этим.

Дженифер обратилась к судье Бернарду:

– Не могли бы мы обсудить этот вопрос в вашем кабинете, Ваша честь?

– Хорошо, я назначу дату процесса после того, как выслушаю адвоката. Дженифер обернулась к Скэлтону:

– Вы можете возвращаться на работу. Я заеду и сообщу вам, что произошло.

Он кивнул и тихо произнес:

– Спасибо, мисс Паркер.

Она проследила, как он покинул судебный зал.

Дженифер, Эрл Осберн, Роберт ди Сильва и судья Бернард сидели в кабинете судьи.

Прокурор говорил, обращаясь к Дженифер:

– Я не понимаю, как вы можете просить меня о смягчении обвинения! Похищение с целью выкупа – это тяжелейшее преступление. Ваш клиент виновен, и он заплатит за свой поступок.

– Не верьте всему, что пишут в газетах, Эрл! Джек Скэлтон не имеет никакого отношения к письму с требованием выкупа.

– Кого вы хотите одурачить? Если не из-за выкупа, то почему он сделал это?

– Я расскажу вам, – ответила она.

И она им все рассказала. Они молча слушали, а когда она закончила, ди Сильва спросил:

– Итак, он похитил девочку, потому что она напоминала ему ребенка, который мог бы быть у него? И его жена умерла при родах?

– Да.

Дженифер обратилась к Бернарду:

– Ваша честь, я не думаю, что этот человек заслуживает казни.

Ди Сильва сказал неожиданно:

– Я согласен с вами.

Она взглянула на него. Он вытащил несколько листков из кармана.

– Разрешите мне спросить вас кое о чем, – сказал он. – Что вы скажете о возможном наказании вот этого человека.

Он начал читать:

– Фрэнк Джексон, тридцать восемь лет, родился в Ноб-Хилле, Сан-Франциско, отец был врачом, мать – видная общественная деятельница. В четырнадцать лет Джек пристрастился к наркотикам и сбежал из дома, был задержан в Найт-Ашберы и возвращен родителям. Через три месяца забрался в клинику отца, взял наркотические лекарства, сколько мог унести в руках, и скрылся. Был задержан в Сиэтле за хранение и продажу наркотиков и направлен в исправительное учреждение, откуда был освобожден в возрасте восемнадцать лет. Через месяц был задержан по обвинению в вооруженном грабеже с попыткой убийства.

Дженифер почувствовала холод в желудке.

– Какое это имеет отношение к Джеку Скэлтону?

Осберн наградил ее ледяной улыбкой.

– Джек Скэлтон – это Фрэнк Джексон…

– Я не верю в это…

Снова заговорил ди Сильва:

– Эти желтые листки пришли к нам из ФБР час назад. Джексон превосходный актер и патологический лжец. За последние десять лет он неоднократно арестовывался по различным обвинениям, начиная от сводничества и кончая вооруженным грабежом. Он никогда не имел постоянной работы и никогда не был женат. Пять лет назад ФБР задержало его по обвинению в похищении. Он похитил трехлетнюю девочку и послал родителям письмо с требованием выкупа. Тело малышки было найдено в лесу через два месяца. Согласно полицейскому рапорту, тело наполовину разложилось, но остались видимые следы от ударов небольшого ножа по всему телу. Она была изнасилована.

Дженифер чувствовала себя больной.

Когда ди Сильва заговорил снова, его голос был полон презрения:

– Так вы хотите, чтобы этот человек разгуливал по улице?

– Могу я взглянуть в досье?

Ди Сильва передал Дженифер листки.

Это был Джек Скэлтон… В этом не было никакого сомнения, потому что к листку была приклеена тюремная фотография. он выглядел тогда моложе и был без бороды, но ошибиться было невозможно. Джек Скэлтон-Франк Джексон лгал ей начиная от начала до конца. Он выдумал историю своей жены, и она ему поверила. Она была настолько убеждена, что даже не попросила Кена проверить все это…

Судья спросил:

– Могу я посмотреть?

Она передала ему листки. Судья посмотрел и поднял глаза на Дженифер. – Ну?…

– Я не буду представлять его.

Ди Сильва с притворным удивлением поднял брови.

– Вы удивляете меня, мисс Паркер! Вы же всегда утверждали, что каждый имеет право иметь адвоката.

– Каждый, – спокойно ответила она. – Но у меня есть одно твердое и неизменное правило: я никогда не защищаю того, кто мне лжет. Мистеру Джексону потребуется другой адвокат.

Судья Бернард кивнул.

– Судья займется этим, – сказал Осберн. – Я бы хотел, чтобы освобождение его под залог было немедленно отменено. Я думаю, что он слишком опасен, чтобы позволить ему прогуливаться по улицам.

Судья обратился к Дженифер:

– В настоящий момент вы все еще официально его адвокат. У вас есть возражения?

– Нет, – выдавила она из себя.

Судья Лоуренс Уолдман в этот вечер пригласил ее на благотворительный ужин. Она чувствовала себя опустошенной после этого дня и предпочла бы пойти домой и провести тихий вечер с сыном, но ей не хотелось разочаровывать судью. Она переоделась в конторе и встретилась с судьей в «Уолдорф-Астории», где должен был состояться вечер.

Перед ужином был концерт с участием голливудских звезд, но она не могла наслаждаться зрелищем. Ее мысли были далеко.

Лоуренс взглянул на нее и спросил:

– Что случилось, Дженни?

Она заставила себя улыбнуться.

– Ничего, просто деловые заботы, Лоуренс…

Что же у меня за работа, думала она, если мне приходиться иметь дело с отбросами общества: насильниками, убийцами, похитителями детей? Она решила, что сегодня самый подходящий момент, чтобы напиться.

Метрдотель подошел к столику и шепнул на ухо Дженифер:

– Простите, мисс Паркер, вас к телефону.

Она почувствовала внезапный приступ тревоги. Только миссис Маски было известно, где она. А если она звонит, значит, что-то произошло…

– Извините… – сказала Дженифер.

Она прошла к будке в фойе и взяла трубку. Мужской голос прохрипел:

– Ты – сука! Ты обманула меня.

Ее охватила дрожь.

– Кто это? – спросила она, хотя она уже знала…

– Ты послала за мной полицейских!

– Это неправда! Я…

– Ты обещала мне помочь!

– Я помогу вам. Где вы?

– Ты – брехливая проститутка!

Его голос упал до шепота, и она с трудом разбирала слова:

– О, ты заплатишь за это! Ты заплатишь за все!

– Подождите…

В трубке послышались гудки. Она стояла, не в силах придти в себя… Произошло нечто ужасное… Фрэнк Джексон, он же Джек Скэлтон, каким-то образом освободился и он обвиняет ее в том, что произошло! Откуда ему известно, где она?

Он, должно быть, следил за ней… Возможно он ожидает ее снаружи… Она пыталась унять дрожь, пыталась успокоиться и осмыслить происходящее.

Он увидел, как к нему направляется полиция? А может, они забрали его, а ему удалось сбежать? Это не имело значения. Важно было то, что он обвиняет ее в том, что случилось.

Фрэнк Джексон убивал раньше и может убить опять… Она прошла в дамскую комнату

и постояла там, пока не обрела спокойствия. Взяв себя в руки, она возвратилась к столу.

Судье Уолдману было достаточно одного взгляда на нее.

– Что случилось?

Она вкратце рассказала ему все. Он был поражен.

– Боже мой! Вы не будете возражать, если я довезу вас домой?

– Я доберусь сама, Лоуренс. Вы только проводите меня до машины, пожалуйста.

Они вышли на улицу, и судья стоял возле нее, пока служащий не подогнал ее машину.

– Вы уверены, что мне не нужно ехать с вами?

– Я уверена. Спасибо! Думаю, что полиция завтра заберет его. Спокойной ночи!

Она отъехала. Убедившись, что никто не следует за ней, она свернула на дорогу, ведущую к ее дому.

Она поглядывала в зеркальце заднего вида, изучая машины, следовавшие за ней. Один раз она съехала на обочину и простояла там некоторое время. Когда шоссе опустело, она поехала дальше. Сейчас она чувствовала себя в большей безопасности. Осталось немного времени до того, как полиция арестует Фрэнка Джексона. И на этот раз за ним будут следить получше.

Она свернула к дому. Дом, который должен был быть ярко освещен, был темен. Она сидела в машине, не веря сама себе. Тревога наполнила все ее существо. Она судорожно открыла дверцу машины и побежала к дому. Дверь была полуоткрыта. Дженифер на мгновение приостановилась, ужаснувшись, потом вошла в холл. Ее нога наступила на что-то мягкое, и она непроизвольно вскрикнула. Она включила свет. Макс лежал на коврике, пропитанном кровью. Глотка собаки была перерезана.

– Джошуа! – простонала она. – Миссис Маски!

Она бегала из комнаты в комнату, включая везде свет и повторяя без конца их имена… Ее сердце стучало так, что она с трудом могла дышать. Она вбежала наверх в комнату сына. Его кровать была застелена, но в ней никого не было. Она осмотрела все комнаты, потом спустилась вниз. Ее мозг словно оцепенел. Он, должно быть, узнал, где она живет… Он мог вечером проследить за ней от конторы или от заправочной станции… Он забрал сына и собирается убить его, чтобы наказать ее…

Она прошла мимо чулана и вдруг услышала слабый скрежет, доносившийся оттуда. Она подошла к двери и медленно открыла ее. Внутри было темно. Миссис Маски лежала на полу, ее руки и ноги были связаны проволокой. Глаза были закрыты. Дженифер опустилась на колени возле нее.

– Миссис Маски!

Пожилая женщина открыла глаза и взглянула на нее. Ее глаза приобрели осмысленное выражение.

– Он взял Джошуа…

Она начала рыдать.

Осторожно, как могла, Дженифер раскрутила проволоку, которая впилась в руки и ноги миссис Маски. Они уже кровоточили. Она помогла ей подняться. Миссис Маски с истерическими всхлипываниями говорила:

– Я не могла остановить его… Я пыталась… Я…

Звонок телефона ворвался в комнату. Они замолчали. Дженифер подошла и взяла трубку.

Мужской голос произнес:

– Я только хотел убедиться, что ты благополучно добралась домой.

– Где мой сын?

– Он красивый мальчик, не так ли?

– Пожалуйста… Я сделаю все… Все, что захотите!

– Ты уже сделала все, мисс Паркер.

– Нет… прошу вас…

Она беспомощно заплакала.

– Мне нравится слышать, как ты плачешь, – шептал голос. – Вы получите обратно своего сына, мисс Паркер. Читайте завтра газеты…

И телефон замолчал.

Дженифер стояла, борясь со слабостью, пытаясь думать… Фрэнк Джексон сказал: «Он красивый мальчик, не так ли?»… Это должно было означать, что Джошуа пока жив. Иначе бы он сказал «был красивым»… Она понимала, что просто играет словами, стараясь спастись от безумия. Нужно было что-то немедленно предпринимать…

Первым импульсом было позвонить Адаму и попросить его помощи. Это его сына похитили, его сына собираются убить… Но она знала, что он ничего не сможет сделать! Он был за двести тридцать пять миль отсюда! У нее было только две возможности. Первая – позвонить Роберту ди Сильва и попросить его забросить сеть, чтобы выловить Джексона. О, боже, это займет слишком много времени!

Второй возможностью было ФБР. В этом деле они имеют опыт. Но беда была в том, что это не обычное похищение. Не было письма с требованием выкупа, чтобы проследить преступника и заманить его в западню. ФБР действует согласно своему строгому ритуалу. Здесь она помощи не добьется… Ей нужно было решать быстро… пока Джошуа жив… Роберт ди Сильва или ФБР? Решиться было тяжело…

Она глубоко вздохнула и приняла решение… Она нашла номер в телефонной книге. Ее пальцы дрожали так, что правильно она смогла набрать номер только с третьего раза. Когда ей ответили, она сказала:

– Я хочу поговорить с Майклом Моретти.

ГЛАВА 11

– Простите, леди, это ресторан «У Тони». Я не знаю никакого Майкла Моретти.

– Подождите! – закричала она. – Не вешайте трубку! Это срочно. Я… я друг Майкла. Меня зовут Дженифер Паркер. Мне необходимо срочно переговорить с ним.

– Послушайте, леди, я же сказал…

– Сообщите ему мое имя и этот номер телефона.

Она назвала свой номер. Дженифер начала так заикаться, что с трудом могла говорить.

– С-с-скажите ему… – но трубка уже была мертва.

Онемев, она положила трубку. Теперь она вынуждена была вернуться к своим двум возможностям… Но ее сводила с ума мысль о том, как мало у них шансов найти Фрэнка Джексона. Оставалось слишком мало времени.
«Читайте завтрашние газеты»… В этих словах была определенность, которая лишала ее надежды, что он позвонит еще раз или что удастся найти его. Она снова подошла к телефону. Он зазвонил в тот момент, когда она дотронулась до трубки.

– Это Майкл Моретти.

– О, Майкл, помогите мне, пожалуйста, я…

Она зарыдала, не в силах говорить. Трубка выпала у нее из рук, и она судорожно схватила, боясь, что он прекратит разговор.

– Майкл?…

– Я здесь, – его голос был спокоен. – Возьмите себя в руки и расскажите, что случилось?

– Я… я… – она быстро вздохнула несколько раз, пытаясь унять дрожь. – Это мой сын Джошуа… Он похитил его… Он собирается его убить…

– Вы знаете, кто взял вашего сына?

– Да! Его зовут Фрэнк Джексон.

Ее сердце бешено колотилось.

– Расскажите мне, как это произошло. Она заставила себя говорить медленно, восстанавливая последовательность событий.

– Вы можете описать его внешность?

Она мысленно восстановила портрет и затем описала его.

– Хорошо. Вы знаете, где он отбывал срок?

– В Джойлет. Он сказал, что собирается убить…

– Где находится заправочная станция, на которой он работал?

Она сообщила ему адрес.

– Вы знаете название мотеля, где он жил?

Она не могла вспомнить… Она вонзала пальцы в лоб так, что он стал кровоточить. Она заставляла себя думать… Он терпеливо ждал. Внезапно она вспомнила!

– «Трелвел-мотель». Это на Десятой авеню, но я уверена, что его сейчас там нет.

– Посмотрим…

– Я хочу получить своего сына живым…

Моретти не ответил, и Дженифер поняла почему.

– Если мы найдем Джексона?…

Она судорожно вздохнула.

– Убейте его…

– Оставайтесь у телефона.

Связь прервалась. Она положила трубку. И неожиданно почувствовала себя спокойно, как будто что-то завершилось. Не было никаких причин чувствовать доверие, которое она испытывала к Моретти. С логической точки зрения она совершила дикий, безумный поступок, но логика была тут не при чем… На ставку была поставлена жизнь ее сына… Она умышленно послала убийцу, чтобы поймать убийцу… Если это не сработает?… Она подумала о маленькой девочке, тело которой было изнасиловано и изуродовано.

Она занялась миссис Маски, смазала ее порезы и уложила в постель. Дженифер предложила ей снотворное, но она отказалась.

– Я не могу спать, – всхлипывала она. – О, миссис Паркер, он дал ребенку снотворное…

Дженифер в ужасе смотрела на нее.

***
Майкл Моретти сидел за столом перед семью вызванными им людьми.

Он обратился к Томасу Колфаксу:

– Том, я хочу, чтобы воспользовались своими связями. Встретьтесь с капитаном Нотаросом, и пусть он поднимет материал на Фрэнка Джексона. Мне нужно все, что на него есть.

– Мы напрасно используем такого нужного человека, Майкл. Я не думаю…

– Не спорьте! Делайте то, что вам говорят!

Тот процедил сквозь зубы:

– Хорошо…

Майкл повернулся к Нику Вито.

– Займитесь заправочной станцией, где работал Джексон. Узнай, посещал ли он расположенные вблизи бары и были ли у него приятели. Сальваторе Фифе и Джозеф Коллела! Отправляйтесь в его мотель. Он наверняка съехал оттуда. Но узнайте, кто ходил к нему.

Он взглянул на часы.

– Сейчас полночь. Даю вам восемь часов на поимку Джексона.

Семеро человек направились к выходу. Он сказал им вслед:

– Я хочу, чтобы с ребенком ничего не случилось. Звоните. Я буду ждать.

Моретти проследил за их уходом, затем снял трубку одного из телефонов, стоящих на его столе, и набрал номер.

***
Час ночи.

Комната в мотеле была небольшой, но аккуратно убранной. Фрэнк Джексон любил порядок. Шторы на окнах были плотно задернуты так, чтобы никто не мог заглянуть в комнату. Дверь была заперта на замок и цепочку, а в ручку была вставлена ножка стула.

Он подошел к кровати, где лежал мальчик. Он заставил его проглотить три таблетки снотворного, и тот все еще крепко спал. Джексон считал себя предусмотрительным человеком, поэтому руки и ноги мальчика тоже были стянуты той же проволокой, которой он воспользовался, чтобы связать пожилую женщину. Он смотрел на спящего мальчика и им овладела печаль. Почему люди заставляют его делать такие ужасные вещи? Ведь он мягкий и мирный человек… Но когда все против него, когда все наваливаются на него, приходится защищать себя! Беда в том, что они всегда недооценивают его. И они слишком поздно осознают, что он умнее любого из них.

***
Он узнал, что полиция явится за ним еще за полчаса до их прибытия. Он заправлял «шевроле», когда его хозяина позвали в контору к телефону. Он не мог слышать разговора, но взгляд, брошенный на него, был достаточно красноречив. Он мгновенно понял, что произошло. Полиция будет охотиться за ним. Сука-Паркер обманула его и приказала полиции забрать его. Она оказалась такой же, как и они все. Хозяин еще разговаривал по телефону, а Джексон уже схватил свою куртку и исчез. Ему хватило трех минут, чтобы найти на улице незапертую машину и завести ее с помощью куска проволоки. Мгновение спустя он уже ехал к дому Дженифер.

Он действительно восхищался собственной сообразительностью. Ну, кто бы еще догадался проследить за ней и узнать, где она живет? Он сделал это в тот день, когда она устроила его освобождение под залог. Он поставил машину против ее дома и был удивлен, когда у ворот ее встретил маленький мальчик. Он наблюдал за ними и уже тогда подумал, что этот мальчик может ему пригодится… Это был, как говорят поэты, дар судьбы.

Он улыбнулся про себя, вспомнив, как испугалась старая сука. Он наслаждался, скручивая ей руки и ноги. Нет, не наслаждался, конечно… Он несправедлив к себе. Это было необходимо! Женщина думала, что он собирается изнасиловать ее, а она вызывала у него отвращение. Как и все женщины, кроме его святой матери. Все женщины были грязными существами, даже шлюха-сестра. Только дети были чисты. Он подумал о последней взятой им девочке. Она была красива, с длинными белокурыми кудрями, но ей пришлось платить за грехи ее матери. Ее мать уволила Джексона с работы. Люди стараются помешать вам честно зарабатывать себе на жизнь, а потом наказывают вас, когда вы нарушаете их тупые законы. Мужчины достаточно плохи, но женщины гораздо хуже… Свиньи, которые хотят осквернить храм вашего тела. Все они такие, как официантка Клара, которую он собирается взять в Канаду. Она любит его. Она думает, что он настоящий джентльмен, потому что ни разу не тронул ее. Если бы только она знала… Одна мысль о близости с ней ужасала его! Но ему придется увезти ее с собой отсюда, потому что ведь полиция будет искать одинокого человека. Он сбреет бороду и подстрижет волосы, и будет ехать с женщиной… А когда они пересекут границу, он избавится от нее. Это доставит ему огромное удовольствие.

***
Он подошел к лежащему на полке чемодану и открыл его, достав из него набор инструментов, гвозди и молоток. Все это он положил на стол рядом с кроватью, на которой спал мальчик. Потом пошел в ванную и принес оттуда канистру с бензином, поставил ее на пол.

Мальчик исчезнет в пламени. Но это случится после распятия.

***
Два часа.

По Нью– Йорку расползся слух. Он начался в барах и ночлежках. Осторожно сказанное слово тут, там, попадало в желающее слушать ухо. Слух начинался с тонкой струйки, которая текла через рестораны и шумные дискотеки, через все ночные заведения. Слух подбирали водители такси и грузовиков, девочки, работающие на полуночных улицах. Это было похоже на камешек, брошенный в темное, глубокое озеро, от которого начинают расходиться и расширяться круги. Через пару часов все знали, что Майклу Моретти нужна определенная информация и нужна она срочно. Не многим людям выпадает шанс оказать услугу Моретти. Это была кое для кого хорошая возможность, потому что Моретти был человеком, который умеет выражать свою признательность. По слухам, ему нужен был худой блондин, похожий на Иисуса Христа. Люди начали копаться в своей памяти.

***
Два часа пятнадцать минут.

Джошуа Адам Паркер пошевелился во сне. Джексон подошел к нему поближе. Он еще не снял с ребенка пижаму. Он убедился, что гвозди и молоток на месте. Было необходимо все подготовить как следует… Он прибьет руки и ноги мальчика к полу, а потом подожжет комнату… Он мог сделать это, пока ребенок спал, но это было неправильно. Важно, чтобы ребенок проснулся и мог видеть, что происходит, и знать, что он наказан за грехи своей матери. Он посмотрел на часы. Клара должна заехать за ним в мотель в 7.30. Осталось пять часов пятнадцать минут. Вполне достаточно.
ри часа.

Начали поступать первые звонки. На столе Майкла Моретти стояла два телефона, и казалось, что когда он снял трубку одного из них, зазвонил второй.

– Я узнал кое-что о парне, Майкл. Пару лет назад он был с Большим Джо Зиглером и Мелом Коханом в Канзас-сити.

– Наплевать, где он был два года назад! Где он сейчас?

– Большой Джо говорит, что не слышал о нем почти полгода. Я попытаюсь найти Мела Кохана.

– Хорошо!

Следующий звонок был не более продуктивным.

– Я в комнате Джексона в мотеле. Он выехал. Он нес коричневый чемодан и двухгаллонную канистру, возможно, с бензином. Служащий не имеет понятия, куда он направился.

– Что можешь сказать о соседних барах?

– Один из барменов узнал его по описанию. Но говорит, что он был нерегулярным посетителем. Заходил несколько раз после работы.

– Один?

– Бармен говорит, что да… Похоже, что его не интересовали девочки. – Продолжайте работать в барах.

Опять зазвонил телефон. Это был Сальваторе Фифе.

– Колфакс говорил с капитаном Нотаросом. У них есть квитанция на имя Джексона. У меня есть ее номер и адрес ломбарда, где она выписана. Ломбард принадлежит греку по имени Гас Ставрос.

– Вы проверили его?

– Мы не можем сделать этого до утра. Ломбард закрыт. Я…

Моретти взорвался.

– Мы не можем ждать до утра. Пошевеливайся!

Позвонили из «Джойлет». Говорить было трудно, потому что говоривший перенес операцию на горле, и голос его звучал так, как будто исходил со дна ящика.

– Соседом Джексона по камере был человек по имени Микки Никола. Они были достаточно близки.

– Где этот Никола сейчас?

– Последнее, что я слышал о нем, то, что он где-то на Востоке. Он друг сестры Джексона. У нас нет ее адреса.

– За что его посадили?

– Он пойман при ограблении Ювелирного магазина.

***
Три тридцать.

Ломбард находился в испанском Гарлеме, на углу Второй авеню и 124-ой улицы. Это было непритязательное двухэтажное здание с ломбардом внизу и жилым помещением наверху.

Гас Ставрос проснулся от света фонарика, направленного ему в лицо. Он инстинктивно потянулся к кнопке тревоги, находящейся возле кровати.

– Не надо, – услышал он.

Луч фонарика отодвинулся в сторону, и Ставрос сел на кровати. Он увидел стоящих по обе стороны от него двух мужчин, и понял, что ему дали хороший совет. Он почувствовал приближающийся приступ астмы.

– Идите и возьмите все, что вам нужно. Я не пошевелюсь. Джозеф Коллела произнес:

– Вставай! Немедленно!

Гас Ставрос поднялся с кровати, стараясь не делать лишних движений. Другой человек, Сальваторе Фифе, сунул ему под нос клочок бумажки. – Это номер квитанции. Мы хотим видеть товар.

– Да, сэр…

Он спустился вниз, сопровождаемый двумя мужчинами. Ставрос установил новую сложную систему сигнализации лишь два месяца назад. Она состояла из кнопок, которые он мог нажимать, и секретных мест на полу, на которые стоило наступить, и помощь прибудет безотлагательно. Но он не делал ни того, ни другого, потому что инстинкт говорил ему, что он будет мертв до того, как к нему прибудет помощь. Он понял, что единственный его шанс это делать то, что приказывают эти двое. Он лишь молил Бога, чтобы тот не дал ему умереть от приступа астмы, пока он не избавится от них.

Он включил свет внизу, и они подошли к прилавку. Ставрос не имел ни малейшего представления о том, что происходит, но он понимал, что это не простые грабители. Если бы эти люди пришли просто ограбить его, то они бы уже давно обчистили магазин и скрылись. Похоже, что им нужна была какая-то определенная вещь. Он хотел бы узнать, как им удалось справиться с сигнализацией на дверях и окнах, но он не стал спрашивать их об этом.

– Шевелись! – сказал Коллела.

Гас еще раз взглянул на номер квитанции и стал рыться в своей картотеке. Он нашел то, что искал, удовлетворенно кивнул и подошел к запертой на засов комнате, открыл ее и вошел внутрь. Они последовали за ним. Ставрос пошарил на полке, пока не нашел большой конверт. Порывшись в нем, он достал кольцо с большим бриллиантом, который блеснул отраженным светом.

– Вот оно. Я отдал ему пять сотен.

Кольцо стоило не меньше двадцати тысяч долларов. – Кому ты дал пятьсот? – спросил Фифе.

Ставрос пожал плечами.

– Сотни клиентов бывают здесь каждый день… на конверте написано Джон Доу.

Фифе достал откуда-то кусок свинцовой трубы и ударил Гаса Ставроса по носу. Тот упал на пол, визжа от боли и захлебываясь собственной кровью. Фифе спокойно спросил:

– Кто принес кольцо?

Задыхаясь, Ставрос прохрипел:

– Я не знаю его имени. Он не сказал мне его. Клянусь!

– Как он выглядел?

Кровь наполняла его рот, он едва мог говорить, к тому же он начинал слабеть, но Ставрос знал, что если он потеряет сознание, то уже никогда не очнется.

– Дайте подумать, – взмолился он.

Он пытался сосредоточиться, хотя от боли у него кружилась голова. Он заставил себя вспомнить посетителя, который вошел, достал из коробки кольцо и протянул ему.

– Он… он был блондин, худой, – Ставрос захлебывался кровью. -Помогите мне…

Сальваторе Фифе пнул его в ребро.

– Говори!

– У него была бородка, светлая борода…

– Расскажи нам о кольце. Откуда оно?

Даже испытывая чудовищную боль, Гас Ставрос колебался. Если он скажет, то умрет позднее. Если нет, то умрет сейчас. Он решил отложить свою смерть на более поздний срок.

– Это от «Тиффани».

– Кто сработал магазин вместе с блондином?

Ставрос с трудом дышал.

– Микки Никола.

– Где мы можем найти Никола?

– Я не знаю. Он живет с какой-то девкой в Бруклине.

Сальваторе поднял ногу и пнул Ставроса в нос. Тот застонал.

Джозеф Коллела спросил:

– Как зовут бабу?

– Джексон. Бланка Джексон.

***
Четыре тридцать.

Дом стоял в глубине улицы, окруженный невысоким белым забором с заботливо ухоженным газоном перед входом. Сальваторе Фифе и Джозеф Коллела прямо по цветам прошли к задней двери. Они не потратили и пяти секунд, чтобы открыть ее. Вошли внутрь и поднялись наверх. Из спальни раздавался скрип пружин и голоса мужчины и женщины.

– О, боже! Ты великолепен! Микки! Глубже, бэби!

– Он весь твой, дорогая! Каждый его кусочек. Только пока не кончай!

– О, я не буду, – стонала женщина. – Давай…

Она подняла глаза и вскрикнула, мужчина перекатился на спину. Он протянул было руку под подушку, но передумал.

– О'кей, – сказал он, – мой бумажник в брюках, они на стуле. Берите его и идите к черту! Я занят…

Сальваторе произнес:

– Нам не нужен твой бумажник, Микки!

Гнев на лице Микки Никола сменился чем-то другим. Он сел в кровати, пытаясь осмыслить ситуацию. Женщина натянула простыню на грудь, на ее лице была смесь гнева и страха.

Он осторожно спустил одну ногу на пол, готовый вскочить. Его член поник. Он следил за ним, ожидая, когда появится возможность действовать.

– Ты работал с Франком Джексоном?

– Шли бы вы…

Коллела повернулся к своему напарнику.

– Отстрели ему яйца!

Сальваторе поднял пистолет и прицелился.

Микки закричал:

– Подождите! Вы, ребята, наверное, сумасшедшие! – он посмотрел в маленькие глазки Фифе и быстро сказал: Да, я работал с ним.

Женщина вскрикнула со злостью:

– Микки!!!

Он резко повернулся к ней.

– Заткнись! Ты думаешь, что я хочу стать евнухом?

Сальваторе обратился к ней:

– Ты ведь сестра Джексона?

– Я никогда не слышала о Нем. Фифе поднял пистолет и подошел поближе к кровати.

– У тебя две секунды, чтобы ответить, или я размажу тебя по стенке.

В его голосе было что-то такое, что мгновенно подействовало на нее. Он поднял пистолет, и кровь стала медленно отливать от ее лица.

– Скажи им то, что они хотят! – закричал Микки.

Пистолет оказался прижатым к ее груди.

– Нет! Да! Фрэнк Джексон мой брат.

– Где мы можем его найти?

Его палец лег на спусковой крючок. Она взвизгнула.

– Клара! Клара должна знать! Спросите у Клары!

– Кто эта Клара?

– Она… она его знакомая, официантка…

– Где мы можем найти ее?

На этот раз задержки не было.

– Она работает в баре «Квинз».

Сальваторе посмотрел на них обоих и вежливо сказал:

– Можете возвращаться к своему занятию. Желаю хорошо провести время. И они удалились.

***
Пять тридцать.

Клара Томас, урожденная Томашевски, была близка к осуществлению мечты всей своей жизни. Она счастливо мурлыкала про себя, набивая свой чемодан одеждой, которая ей понадобиться в Канаде. Она путешествовала с друзьями мужского пола и раньше, но это было совсем другое. Похоже, что это будет ее свадебное путешествие. Фрэнк Джексон не был похож на других известных ей мужчин. Мужчины, заходившие в бар, щупали ее и хлопали по ягодицам, вели себя как настоящие животные. Фрэнк Джексон был другим. Это был истинный джентльмен. Клара остановилась на минутку, чтобы обдумать слова «порядочный человек». Она никогда не думала так раньше, до знакомства с Фрэнком

Она видела его всего четыре раза, но знала, что любит его. Он привлек ее внимание с самого начала, когда сидел за стойкой. Во второй раз он проводил ее домой после закрытия бара.

Во мне что-то еще есть, думала она, улыбаясь, если я сумела заполучить такого симпатичного парня. Она прекратила паковаться и подошла к зеркалу, чтобы взглянуть на себя. Возможно, она несколько тяжеловата, и волосы кое-где выглядят слишком рыжими, но диета поможет избавиться от лишних фунтов, и она будет более внимательна, крася волосы. В общем, она была не очень разочарована тем, что увидела в зеркале.

Девочка неплохо сохранилась, сказала она себе. Она знала, что Фрэнк Джексон захочет лечь с ней в постель, хотя он еще не дотрагивался до нее. Он действительно был особенным. В нем было что-то… Она нахмурилась, стараясь подобрать нужное слово. Что-то духовное… Клара была ревностной католичкой, и она знала, что кощунственно даже думать так, но Фрэнк Джексон чем-то напоминал ей Иисуса Христа… Интересно, что он представляет собой в постели? Ну, а если он будет стесняться, то она покажет ему кое-что.

Он говорил о женитьбе, как только они окажутся в Канаде. Ее мечта становилась явью. Она взглянула на часы и решила, что ей лучше поторопиться. Она обещала заехать за ним в мотель в семь тридцать.

Она увидела их в зеркале, когда они входили в ее спальню. Они появились ниоткуда…

Гигант и крошка. Клара наблюдала, как они подходят к ней.

Малыш посмотрел на чемодан.

– Куда ты собираешься, Клара?

– Не твое дело! Бери, что хочешь, и убирайся! Только вряд ли здесь есть что-нибудь стоящее…

– Нам нужно от тебя кое-что другое, – сказал Коллела.

– Успокойся, дружок! Если вы собираетесь изнасиловать меня, то вам полезно будет узнать, что доктора лечат меня от гонореи.

Сальваторе успокоил ее:

– Мы не собираемся трогать тебя. Мы только хотим знать, где находится сейчас Фрэнк Джексон.

Они могли видеть происшедшую в ней перемену. Ее тело напряглось, на лице появилась маска.

– Фрэнк Джексон? – в ее голосе слышалось изумление. – Я не знаю никакого Джексона.

Фифе достал из кармана свинцовую трубу и подошел к ней.

– Ты не испугаешь меня, – сказала она. – Я…

Он ударил ее по лицу, и вместе с ослепляющей болью она почувствовала, как ее зубы перекатываются во рту словно маленькие кусочки гравия. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, и кровь полилась наружу. Фифе снова поднял трубу.

– Не надо! Пожалуйста, не надо! – вырвалось у нее.

Коллела спокойно спросил:

– Где мы можем найти Джексона?

– Фрэнк находится…

Клара представила себе этого мягкого и доброго человека в руках этих чудовищ… Они причинят ему боль, а она инстинктивно чувствовала, что он не сможет сопротивляться боли. Он слишком чувствителен. Если только она найдет способ спасти его, он будет ей вечно благодарен.

– Я не знаю…

Фифе шагнул вперед, и Клара услышала звук своей ломающейся ноги и почувствовала боль. Она упала на пол, не в силах даже закричать, потому что рот ее был полон кровью.

Коллела, стоя над ней, добродушно говорил:

– Ты, наверное, не понимаешь… Мы не убьем тебя. Мы просто будем постепенно ломать твои косточки. И когда мы пройдемся по тебе, ты будешь похожа на птичку, с которой поиграла кошка. Ты веришь мне?

Клара верила ему… Фрэнк Джексон не захочет даже смотреть на нее. Конец мечте, конец свадьбе… Маленький человек снова направился к ней. Она простонала:

– Нет, я больше не могу… Фрэнк находится в мотеле «Бруксайд» на Проспект-авеню. Он…

Она потеряла сознание.

Коллела подошел к телефону и набрал номер.

Ответил Майкл Моретти.

– «Бруксайд» на Проспект-авеню. Хочешь, чтобы мы взяли его?

– Нет. Встретимся там. Проследите, чтобы он не ушел.

– Он не уйдет!

***
Шесть тридцать.

Мальчик снова зашевелился. Мужчина наблюдал за тем, как Джошуа открыл глаза. Он посмотрел на свои связанные руки и ноги, а когда взглянул вверх, увидел Джексона. И сразу все вспомнил.

Этот человек затолкал таблетки ему в рот и украл его. О похищениях людей Джошуа знал только из телевидения. Придет полиция и спасет его, а этого человека посадят в тюрьму. Джошуа решил не показывать своего страха, чтобы потом рассказать маме, как храбро он вел себя.

– Моя мама скоро будет здесь с деньгами, – сказал Джошуа, – так что не нужно делать мне больно.

Фрэнк Джексон подошел к кровати и улыбнулся ребенку. Он действительно красивый мальчик! Хорошо было бы взять его с собой в Канаду вместо Клары… Он посмотрел на часы. Было пора приступать к делу.

Мальчик поднял свои связанные руки. На них запеклась кровь.

– Пожалуйста, снимите это, – вежливо попросил он. – Я никуда не убегу.

Джексону понравилось, что мальчик сказал «пожалуйста». Это говорило о его хороших манерах. В наше время у большинства детей нет вообще никаких манер. Они бегают по улице как дикие животные.

Фрэнк Джексон зашел в ванную, куда он еще раньше занес канистру, чтобы не запачкать коврик в комнате. Он внес канистру в спальню и поставил на пол. Потом подошел к ребенку, поднял связанное тело и положил его на пол. Затем взял молоток, два больших гвоздя и опустился на колени возле мальчика.

Джошуа Паркер смотрел на него, широко раскрыв глаза.

– Что вы собираетесь делать?

– Кое-что, что сделает тебя счастливым. Ты когда-нибудь слышал об Иисусе Христе?

Джошуа кивнул.

– Ты знаешь, как он умер?

– На кресте.

– Очень хорошо… Ты умный мальчик. У нас здесь нет креста, но мы сделаем все возможное.

Глаза мальчика наполнились страхом.

– Не нужно бояться! Иисус не боялся, и ты не должен бояться.

– Я не хочу быть Иисусом, – прошептал мальчик. – Я хочу домой!

– Я отправлю тебя домой, – пообещал Джексон. – Я отправлю тебя домой к Иисусу.

Джексон достал из заднего кармана носовой платок и протянул его к лицу ребенка. Джошуа крепко сжал зубы.

– Не зли меня.

Он сжал лицо ребенка большим и указательным пальцем, заставив того открыть рот. Затем он затолкал в рот мальчика платок и сверху закрепил его клейкой лентой. Малыш сопротивлялся, как мог. Проволока впилась в его руки, и на них появилась свежая кровь.

Фрэнк Джексон погладил свежие раны.

– Кровь Христа, – с нежностью прошептал он.

Он взял руку мальчика, повернул ее вверх ладонью и прижал к полу. Потом он взял гвоздь, прижал его к ладони мальчика одной рукой, другой взял молоток и прибил им руку к полу.

***
Семь пятнадцать.

Черный лимузин Майкла Моретти стоял на Бруклин-Квинз за перевернувшимся грузовиком с овощами, который рассыпал свой груз по дороге.

– Поверни на другую сторону и объезжай его, – приказал Моретти Нику Вито.

– Впереди полицейская машина, Майкл.

– Иди туда и скажи старшему, что я хочу поговорить с ним.

– Сейчас, босс.

Ник Вито вышел из машины и побежал к полицейскому автомобилю. Мгновение спустя он вернулся в сопровождении сержанта полиции. Майк Моретти открыл окошко и протянул руку, в которой было пятьсот долларов. – Я тороплюсь, офицер.

Через две минуты полицейская машина, мигая красными огнями, провела лимузин Майкла через место происшествия. Когда они выехали на свободный участок дороги, сержант вышел из машины и подошел к лимузину.

– Может быть, вам нужен экспорт, мистер Моретти?

– Нет, благодарю, – ответил Майкл. – Зайдите ко мне в понедельник.

И Нику Вито:

– Вперед!

***
Семь тридцать. Неоновая вывеска на фронтоне гласила:

МОТЕЛЬ «БРУКСАЙД»

Джозеф Коллела и Сальваторе Фифе сидели в машине напротив бунгало номер 7. Чуть раньше они слышали внутри бунгало удары, поэтому знали, что Фрэнк Джексон еще там. Можно было бы зайти туда и успокоить его, думал Фифе, но Майкл дал указание ждать…

***
Семь сорок пять.

Внутри бунгало Фрэнк Джексон делал последние приготовления. Мальчик разочаровал его. Он потерял сознание. Сначала он хотел подождать, пока мальчик очнется, но потом решил забить оставшиеся гвозди. Времени оставалось мало. Он поднял канистру и облил тело мальчика, стараясь, чтобы брызги не попали на красивое лицо. Он представил себе тело мальчика под пижамой и подумал, что у него еще есть время, чтобы… Нет, это было бы глупо! Клара будет здесь с минуты на минуту. Он должен быть готов уйти до ее появления. Он достал из кармана коробку спичек и аккуратно положил ее возле канистры и молотка с гвоздями. Люди просто недооценивают, насколько важна аккуратность. Он снова посмотрел на часы. Что-то Клара опаздывает.

***
Семь пятьдесят.

Возле бунгало, взвизгнув тормозами, остановилась машина и из нее выскочил Майк Моретти, двое мужчин из «седана» поспешили присоединиться к нему.

Коллела показал на бунгало:

– Он там.

– Что с ребенком?

Великан пожал плечами.

– Не знаю… Джексон задернул шторы.

– Можно зайти взять его? – спросил Фифе.

– Оставайтесь здесь.

Двое мужчин удивленно взглянули на него. Он был капо. У него были солдаты, чтобы наносить удары, а он должен оставаться в безопасности. А сейчас он собирается пойти сам? Это было неправильно!

Коллела сказал:

– Босс, Сол и я…

Но Моретти уже направился к двери, держа в руках пистолет, снабженный глушителем. Он на секунду остановился и прислушался, потом отступил назад и высадил дверь одним мощным ударом.

Перед Майклом Моретти предстала сцена… Бородатый мужчина склонился над маленьким мальчиком, руки которого были прибиты к полу, а комната была залита бензином.

Бородач обернулся к двери и уставился на него. Последние слова, произнесенные им, были:

– Вы не из по…

Первая пуля Моретти попала ему в лоб, вторая пробила горло, а третья прошла прямо в сердце, но он этого уже не почувствовал. Моретти подошел к двери и позвал оставшихся мужчин. Они вошли. Моретти встал на колени возле мальчика и пощупал пульс. Он еле прослушивался, но мальчик был еще жив. Он повернулся к Джозефу:

– Позвони доктору Петроне. Скажи, что мы едем к нему.

***
Девять тридцать.

Как только зазвонил телефон, Дженифер судорожно схватила трубку.

– Алло!

Моретти сказал:

– Я везу вашего сына домой.

Джошуа застонал во сне. Дженифер склонилась над ним и нежно обняла.

Он спал, когда Майкл внес его в дом.

Когда Дженифер увидела неподвижное тело сына, его забинтованные кисти и щиколотки, она чуть не потеряла сознание. Майкл привез с собой врача, и тому пришлось долго убеждать ее, что с мальчиком все будет хорошо.

– Его руки заживут, – уверял он, – останутся только небольшие шрамы. К счастью, нервы и сухожилия не задеты. Я буду присматривать за ним. Поверьте мне, он поправится.

Доктор уехал и увез миссис Маски.

Джошуа уложили в постель, и Дженифер села возле него, желая его успокоить, когда он проснется.

Увидев мать, он устало сказал:

– Я знал, что ты придешь, мама… Ты отдала этому человеку выкуп?

Дженифер кивнула, не доверяя своему голосу.

– Я надеюсь, что он купит на них очень много сладостей, и у него заболит живот… Это будет смешно, да?

Она прошептала:

– Очень смешно, дорогой… Знаешь, что мы сделаем на следующей неделе? Я собираюсь взять тебя…

Но Джошуа уже снова спал.

***
Спустя несколько часов Дженифер вернулась в гостиную. Она была удивлена, увидев там Майкла Моретти. Каким-то образом это напомнило ей первую встречу с Адамом Уорнером, когда тот дожидался ее в ее крошечной квартирке.

– Майкл…

Невозможно была подобрать слова.

– Я не могу сказать вам, как я благодарна…

Он посмотрел на нее и кивнул.

Она заставила себя спросить:

– А Фрэнк Джексон?

– Он больше никого не потревожит…

Дженифер посмотрела на него и подумала: я должна ему так много… смогу ли я когда-нибудь расплатиться с ним?

Майк Моретти лишь молча смотрел на нее.

ГЛАВА 12

Дженифер Паркер, обнаженная, стояла возле большого панорамного окна, выходящего на залив Танджер. Был погожий осенний день, и залив был заполнен яхтами под белыми парусами и моторными лодками. Полдюжины больших яхт стояло на якоре в гавани. Она почувствовала его присутствие и обернулась.

– Нравится?

– Очень.

Он посмотрел на ее обнаженное тело.

– И мне тоже…

Его руки оказались на ее грудях, лаская их.

– Давай вернемся в постель…

Его прикосновение заставило ее затрепетать. Он требовал такого, о чем ни один мужчина не смел просить, и он делал с ней такие вещи, которые не делал до него никто.

– Да, Майкл…

Они вернулись в спальню, и там она на мгновение вспомнила Адама Уорнера, а потом забыла обо всем, кроме того, что происходило с ней сейчас…

Она раньше не знала никого, подобного Майклу Моретти. Его атлетичное сухощавое и твердое тело становилось частью ее тела. Оно заражало ее своей неистовостью, неся на волне все возрастающего возбуждения, пока ей не хотелось кричать от дикой радости. Потом, после небольшого перерыва, Майкл начинал все снова, и Дженифер снова погружалась в экстаз, который становился почти непереносимым.

Сейчас он лежал на ней, глядя на ее пылающее лицо.

– Ты любишь это, бэби?

– Да.

В ее ответе был стыд, вызванный тем, насколько сильно он был ей нужен, нужна была близость с ним.

Она помнила первый раз…

***
В то утро он привез спасенного сына домой. Дженифер знала, что Фрэнк Джексон мертв, и что Майкл убил его. Стоявший перед ней мужчина спас для нее сына, убил для нее… И это вызвало в ней какое-то глубокое, первобытное чувство…

– Как я могу отблагодарить вас? – спросила она.

Моретти подошел к ней, обнял и поцеловал. Из-за привычной лояльности к Адаму Уорнеру она твердила себе, что этим поцелуем все кончится, но это было только начало… Она знала, что он собой представляет, но все расчеты не имели для него значения. Она перестала думать и дала волю своим эмоциям.

Они поднялись наверх, в ее спальню, и Дженифер говорила себе, что она платит ему за то, что он сделал для нее… А потом они очутились в постели, и она ощутила нечто необычное.

Адам Уорнер занимался с ней любовью, но Майкл Моретти обладал ею. Он наполнил каждый дюйм ее тела невиданными ею ранее ощущениями. У нее было такое чувство, что они занимаются любовью, окрашенной в яркие, полыхающие цвета, которые постоянно меняются, как в каком-то волшебном калейдоскопе. Он был то нежен и чувствителен, то груб и требователен, и этот переход приводил ее в неистовство. Он уходил от нее, дразня, заставляя ее мучиться от страсти, и когда она была на грани отчаяния, он возвращался назад. Когда она не могла больше выдерживать это, она молила:

– Возьми меня! Возьми меня!

И его твердый орган опять и опять вторгался в нее, пока она не начинала стонать от удовольствия. Она больше не была женщиной, платящей долг. Она была рабой чего-то, неизвестного ей раньше. Майкл был с ней четыре часа, а когда он ушел, она знала, что жизнь ее изменилась.

Она лежала в постели, думая о том, что произошло, пытаясь осмыслить это. Как она могла, так сильно любя Адама, быть настолько захваченной Майклом Моретти? Фома Аквинский говорил, что когда вы заглянете в душу дьявола, то ничего не увидите там… Ей хотелось бы знать, справедливо ли это по отношению к любви? Она понимала, что отчасти ее поведение можно объяснить чувством глубокого одиночества. Она слишком долго жила с мужчиной, которого теперь не могла даже увидеть. Но она всегда любила Адама. Или это была память о любви? Она не была уверена в своих чувствах к Майклу Моретти. Благодарность? Конечно. Но это была всего лишь небольшая часть… Она знала, кто и что был Майкл Моретти. Он убил для нее, но он убивал и для других… Он убивал людей ради денег, ради власти, ради мести…

Как она могла почувствовать подобное к такому человеку? Как она могла разрешить ему заниматься с ней любовью, быть так взволнованной им? Что это за человек?

У нее не было ответа.

***
Вечерние газеты сообщили о пожаре в мотеле. В руинах были найдены останки неопознанного человека. Предполагался поджог.

***
После возвращения Джошуа она старалась окружить его максимальной заботой, опасаясь психической травмы, которую могли вызвать события минувшей ночи. Когда он проснулся, она приготовила и принесла ему в постель его любимую еду: горячие сосиски, сэндвич с ореховым маслом и имбирное пиво.

– Тебе надо было видеть, мам, – говорил Джошуа между укусами. – Он сумасшедший! – он поднял свои забинтованные руки. – Как ты думаешь, он действительно думал, что я Иисус Христос?

Она подавила дрожь.

– Я… я не знаю, дорогой…

– Зачем людям надо убивать других людей?

Мысли Дженифер вдруг вернулись к Майклу… Имеет ли она право осуждать его? Она не знала, какие страшные силы формировали его жизнь и превратили в то, кто он есть. Ей необходимо изучить его, чтобы узнать о нем все и понять его.

Джошуа спросил:

– Мне завтра идти в школу?

Она обняла его.

– Нет, милый! Мы оба останемся дома и будем с тобой играть. Мы… Зазвонил телефон.

Это был Майкл.

– Как Джошуа?

– Хорошо. Спасибо тебе.

– А как ты себя чувствуешь?

У нее от смущения запершило в горле.

– О! Я прекрасно!

Он хохотнул.

– Отлично. Увидимся завтра за ленчем. «Донато» на Малбери-стрит. В двенадцать тридцать.

– Хорошо, Майкл.

Она произнесла эти слова и почувствовала, что назад дороги нет. Метрдотель у «Донато» знал Майкла, и для него был зарезервирован лучший столик. Люди останавливались, чтобы поздороваться с ним. Она была удивлена его популярностью. Как ни странно, но он напоминал ей Адама Уорнера. Каждый из них по-своему был человеком власти.Она начинала расспрашивать Майкла о его жизни, желая знать, что привело его к теперешнему положению.

Он прервал ее:

– Ты думаешь, тому виной моя семья или кто-то давил на меня?

– Да, Майкл, конечно.

Он рассмеялся.

– Я все жизнь боролся, чтобы получить то, что имею. И я люблю деньги. Я люблю власть. Я король, бэби, и мне нравиться быть королем!

Дженифер смотрела на него, пытаясь понять.

– Но ты не можешь наслаждаться…

– Послушай…

Его молчание превратилось в слова и предложения, которые изливались из него, как будто долго копились внутри, ожидая кого-нибудь, кому можно было бы открыться.

– Мой старик был бутылкой кока-колы.

– Бутылкой кока-колы?

– Да. Таких миллиарды во всем мире, и одного невозможно отделить от другого. Он был сапожником. Он стер пальцы до костей, стараясь, чтобы на столе была еда. У нас не было ничего. Быть бедным романтично только в книгах. В реальной жизни это означает вонючие комнаты с крысами и тараканами и плохую еду, которой всегда не хватает. Когда я был сопляком, я делал все возможное, чтобы заработать деньги. Я выполнял поручения больших шишек, я носил им кофе и сигары, я находил им девочек… В общем, делал все, что прикажут. Однажды летом я поехал в Мехико. У меня не было денег. Моя задница выглядывала наружу. Однажды вечером знакомая девушка пригласила меня на вечер в модном ресторане. На десерт подали особый мексиканский пирог с маленькой глиняной куколкой, запеченной внутри. Кто-то за столиком объяснил, что существует обычай, по которому тот, кому попадет эта куколка, должен заплатить за ужин. Она попалась мне… – он сделал паузу. – Я проглотил ее…

Дженифер положила свою руку на его.

– Майкл, другие люди тоже росли в бедности…

– Не укоряй меня другими!

Его тон был твердым и бескомпромиссным.

– Я – это я. Я знаю, кто есть я. А ты знаешь, что представляешь собой?

– Думаю, что да.

– Почему ты легла со мной в постель?

– Ну… Я была тебе благодарна…

– Чушь! Ты хотела меня.

– Майкл, я…

– Мне не нужно покупать женщин. Ни за деньги, ни благодарностью.

Она призналась себе, что он прав… Она желала его так же, как и он желал ее. А ведь этот человек, подумала она, однажды пытался уничтожить меня. Как я могла забыть об этом?

Он наклонился вперед и взял ее руку в свою. И медленно начал ласкать каждый ее палец, не отводя от нее глаз.

– Не пытайся обмануть меня… Никогда, Дженифер…

Она почувствовала себя бессильной. Происходящее между ними закрывало от нее прошлое.

За десертом он сказал:

– У меня есть для тебя дело.

Это было как удар в лицо! Она смотрела ему прямо в лицо.

– Какое дело?

– Один из моих парней, Васко Гембитти, арестован за убийство полицейского. Я хочу, чтобы ты защищала его.

Она ощутила гнев и боль от того, что он снова хочет воспользоваться ею.

Она сказала ровным голосом:

– Извини, Майкл, но я уже говорила тебе… Я не могу быть связанной с… твоими друзьями.

Он лениво ухмыльнулся.

– Ты когда-нибудь слышала историю о маленьком львенке в Африке? Он впервые пошел без матери к водопою, и горилла побила его. Пока он приходил в себя, леопард столкнул его с тропы, а потом его чуть не растоптало стадо слонов. Он, дрожа, вернулся домой и сказал матери: «Мама, ты знаешь, там джунгли!».

Они долго молчали. Там были джунгли, думала Дженифер, но она всегда была у их кромки, имея свободу двигаться, куда ей захочется… У нее были определенные правила, и ее клиентам приходилось их придерживаться.

Но сейчас Моретти все изменил. Это были его джунгли, и она боялась попасть в них. Но когда она вспомнила, что он сделал для нее, то решила, что он просит лишь о небольшой услуге. Она сделает это для Майкла.

Сидней Шелдон