BEST Ф. 13, За Ямой Медведя, Шагай По Считалке

A. A. A. "Зверь Пиковой Масти" [Остросюжетный Приключенческий Роман, Вариант 16+]

[Atlantic City 1935] BEST Rvl. #10
Tx – Неделя без клаксона, заглянули в кабаре на Массачусетс Авеню? Тромбон... какой-то, растерял за выходные...
Под гул отбывавшего скорого поезда тушью вокзала, к фонарям пересекающий бульвар таксомоторный экипаж тянулся плавностью накрапывавших сумерек, блистая чередой гранёных портиков, колонны фешенебельных гостиниц.
Cs – Там, где бывшее спикизи в магазинчике, мне помнится, бельгийцев? – придвигающийся контур бильярдиста вдоль стекольной разгородки, сажей трефовых проулков мерцающих луж нагнетаемый рёв Кадиллака стреляющей пробкой шампанского, – Сверяясь по газетчикам, в Атлантик придувает?
Закрывавшиеся мутью рестораны, шум вечерних кабаре, шофёр поцокал языком.
Tx – Всё по шаблону, зубодрань, громилы, адские машинки на стартёрах, оклемались после гуверовских маршаллов, отсюда развернуть к питейным, сэр?
Cs – Пустая масть, – у тротуара зыбью девушка с плерезами убора вспять, одетая танцовщицей канкана из 10-х, от басона поднимавшая к столбу снеговика папье-маше за шапокляком реквизита, вздёрнув каторжной повадкой, – ночами тут словно век джаза ещё впереди, – над колёсными арками фары Pierce-Arrow до встречного всплеска, отстраняясь через ламповые вывески.
Tx – Чарльстон, Сухой Закон и пулемётный батальон, – сквозь треск сцепления, к витринам Кёртисс Лотербер отыскивал перила, размечая этажи зарезервированных комнат, снизу вверх, в многоквартирном доме Bayonet по Арктик Авеню.
Скрипящий мимо прорезиненным плащом, он изнутри таксомотора Checker вынул круглый шляпный чемодан, где получил расчёт от кэбби, не вручив багаж носильщику.
Тяжёлый вой кабины под латунным рычагом, бросая никель чернокожему лифтёру, бильярдист неслышно отпер меблированные комнаты внаём, шурша, фонарик из кармана, осмотрев углы под щёлку, приближавшийся, уборная за спальней, никого, он обвязал шнурами окна и зажёг ночник, под резью керосина тюремное банджо и карточный домик, отколовший постижёрную накладку шевелюры, Карамбольщик уложил её за шляпные болванки, оголив кривой рубец от лба до темени.
Cs – Франчелиа, О'Халиган, Ван Гарборг, Иттон, Гвейган, всё под крапом, – бегунок поверх, расстёгивая круглый чемодан, откуда Лотербер сверял тугую пачку облигаций, внутри размыкая одну из дубовых шкатулок своим багажом, перевернув бутылку, отсветы кофейного ликёра Полуночный Монреаль, – на Пинкертоне удержал бы прикуп старый Людендорф, Модерну тесно в Мичигане, с козырей, пока Брюхатая простукивает стенки, Машинист и Док разрежут весь пирог, – из тайника за поставцом он бегло вытянул коробку, продолжающий бубнить, щелчок замка, на чёрной бархатной подкладке встык валетом, полированные Браунинги второй модели, на скрытый курок под свободным затвором, блуждающей тяжестью .32-х, со ствольной щёткой, запасной обоймой каждого и маслом в бутыльке, – теперь О'Фэллону, билет, вечерний рейс, – переходя сквозь меблированные комнаты, подёргав о настольный телефон, из гардероба вынул смокинг до вшивных кобур, привычно заказавший разговор, – Ещё раз, куколка... ты прелесть, под маркёра в Кристал Фоллс, на счёт, – неспавший Карамбольщик перевесил трубку рядом, стук о дверь, – да, Кристал Фоллс, алло... – задорный стук о дверь, – Куда б вас только...
Ps – Мистер Лотербер? Доставщик телеграмм, примите срочно, извещение к посылке, – напрямик весёлый тон с австрийским выговором.
Cs – Гладко, поздней заберу от ночного портье, сам, давай, с каблука на мысок.
Ps – Заказ Поющей Телеграммы, мне ещё растормошить чулан подпольных воротил в игорном доме Променада, к вышибалам, поторапливайся, сэр, – беззвучно выругавшись, Кёртисс, у болванок снял, пригладивший накладку вдоль рубца фиксатуаром, отворив на ширину цепочки.
Cs – Вспышкой, дурень.
Бодро козыряя от фуражки, почтовый артист подобрался, оскалом ведя баритон, где развернувшись, Карамбольщик выжидал на рычаге телефонистку в трубке, бряцая.
Ps – Эй, детка, тут за восьмёркой присядь... оно вернее, чем шишкой звёзды считать... пора бы, детка, тебе отправиться спать... – шквал дробовым зарядом щепок о захлопнутую дверь, из-под служебного плаща, наметив дуло Stevens Model 520 от бедра, шпигуя дерево, упавший бильярдист предохранителями снял затворы Браунингов, ответный гомон полных магазинов, через взвесь порохового дыма глухо удаляющийся топот в коридоре.
Нажим пистолетов, ощупавший вдавлины бронепластин шерстяного жилета с картечью, смяв, Лотербер между ручной клади бросился вдоль этажей по багровому крапу доставщика писем, узор тусклых бра, нагоняя в простенки гостиничных комнат, у перил ссекая щели балюстрад, 5-зарядный дробовик стволом наверх, вокруг застопоренной шахты лифта тенью Карамбольщик перемахивал балясины, отстреливаясь мимо вязких залпов, крошкой лестничные марши над .16-м калибром, различённый макинтош по силуэту вровень мушки, опускаясь густотой извне, подошвы молотили о ковровые ступени, между люстрами очерчивая выход, бильярдист ломился через вестибюль от стойки вжавшихся носильщиков с портье, толкнув парадный створ плечом, когда расслышал вровень Арктик Авеню мотор почтового фургона International, державшийся доставщик на подножке, замахал ему измаранной перчаткой, Карамбольщик посреди фонарных ламп, ответил вслед нагаром дула, самовзвод массивных Браунингов N2, опустошающий обоймы у пружин, сдавив живот подбитым боком, торопливо озиравшийся из гама варьете...
[Michigan 1935]
Fr – Брось, отпустить Шарлин МакАйвер при висконсинских счетах от фейерверков?
Нависавшее террасами поместье чередой кустистых граней можжевельника, плавно обнявший супругу, вершинами хэмлоков из-за кирпичной ограды молочные искорки горного лавра.
Vm – Дикарка, тебе шкуры чистить под скальным навесом.
Ладони о шею, венозные шишки ухоженных рук, проскользнув за её воротник, пожилой джентльмен вместе с обворожительной дамой у арки шпалерных садов, навстречу рощам балюстрады растекавшиеся мягкостью звериных лепестков, обводы медленного солнца под весенним белым цветом от гледичий вдоль гранитных львиных статуй, к мундштуку она тянула папиросный дым, клубами за нормандский безразмерный особняк.
Fr – Сносил на мне девятый год... почему даже пальцы волнуют как в первые ночи.
Vm – Миледи, быть может, по вкусу шершавые свалки, напоказ твоя возлюбленная пассия наносит беспричинные визиты много чаще.
Fr – Дорогой, она спешит отговорить... – у плантбанда ещё не зацветших бордюров, скользя тяжелеющей лапой супруга на бёдра Франчелии, вгибы приталенной грацией кроя, жемчужное платье с кокеткой и плоская шляпа на шпильках, ногтями лаская наброшенный норковый мех от предплечий, сближаясь, кусавшая губы, – откуда настройщик рояля в парадной, опять навалилось, похоже, теряю рассудок, прости, но когда её вижу... до ланча беседкой?
Прижав телом, Вардемен, расхохотавшийся, вынул с цепочки жилета второй гравированный ключ от чугунной калитки, гранитные морды зверей, погрузив сквозь атласные краги перчаток, сползая рельефом из бронзы о кисть молодой баронессы, дыхание контура, будто протяжной измявшейся тканью в пещерных руках...
Vm – Ты над ямой медведя, шагай по считалке внутри, кобелиха, – шум псарни шпалер.
Уводя скрежет абриса трости о гравий, мужчины в двубортных костюмах с подбитыми ватой плечами держались прогулкой среди оттенённых сторон, под сквозистые рощи куртин жемчугами весенних деревьев.
Cs – Римс до Мировой шастал в Белой Руке, повысил ставки за 20-е, прикармивая бостонских из Гастин, от которой перепутался с О'Фэллоном, вскрывайте разом пэдди, босс, грызня, бардак и фишки на поставки для Шин Фейн, – от Карамбольщика барон приблизил клацанье садовых ножниц, медленно ровняя лепестки к петлице лацкана, задев.
Vm – Порасскажи о нас ирландцам, ты умеешь, грабь колоду, не тасуя.
Близ потушенных чугунных фонарей оград с трельяжами разметился поджарый силуэт луизианца, мимо серых львов картинная походка, чуть раскачивая шляпой влево-вправо.
Vm – Камертон из питекантропа, – Вардемен дёрнул зубами ухмылку, позвавший хвостатого тростью вдоль пихт, – рояль настроен, Лем?
Vy – Скептически.
Vm – Де Вой, тапёр из Ноулинс, Кёртисс Лотербер от Города Купален, карамбольщик Саратоги, выйдет, первого разбора, наш в Атлантик.
Cs – Похоже, ребята довольны кофейным ликёром от Хэктора, – возле южанина Корд передал бильярдисту почтовый конверт.
Vm – Весь мундштуку на Эбсеконе, выйдет, ночью отбываешь?
Cs – Допоздна, старались вытурить Поющей Телеграммой, от Римса теперь мне сыграть контртуш?
Vm – Узнаем, Джералд, подойдите.
У грабов шпалер высоченный плешивый садовник нёс длинный секатор к плечу мимо тумбовых ниш.
Vm – Чем отличается сынишка бюрократа от обычного пострела, бюрократский сын привяжет пять жестянок на хвосте у дохлой кошки, и хохочет во всю глотку, – без Де Воя Карамбольщик и садовник рассмеялись, барон приподнял вверх ладонями Джералда, – плоские кончики, знак у привыкшей трудиться руки, твои, – осматривая Лотербера, – сточенные пальцы, стерегут рубашку крапом? – бильярдист кивнул с ухмылкой, – Атакапа, – от южанина изрезанная шрамами ладонь, по тесно выскобленной грани отпечатков, – бродячий курок, ты задержишься, Кёртисс, до ланча.
Сжимая узор набалдашника, Вардемен двинулся вместе с хвостатым по роще кизила в молочном цвету.
Vm – Профсоюзный Чикаго соскрёб трудовые мозоли, пока фабриканты плясали квикстеп на буленгрине старых загородных клубов, от накладных перекупок благоверной мы поможем облегчить затраты мистера МакАйвера, – гулом Бэргардена между боскетов гудронная мотоциклетка сближалась, чадя наравне двух мужских силуэтов, Уилберт Иттон, заглушив скрипящий двигатель, удерживал по сворке добермана и ротвейлера, служебные собаки из коляски BSA железным лаем окатили закурившего Де Воя, Пинкертон ослабил грубый поводок.
Pk – Вы представлены с Бирсом и Шубертом?
Усатый шпик направил возле шин мотоциклетки псов к хвостатому, который опустился между пастей, отловив за морды, медленно глядящийся, в оскалах.
Vm – Посчитай меня бездомным толстосумом, но поддерживаю тред-юнионистов, особо трудяг, уважающих выпивку, и даже взял супругой крутизадку-анархистку, собери перетасованный расклад, автозаводы консервируют станки, пихая скэбов посреди сталелитейщиков и транспортников, полные ночлежные дома, когда рабочие острили костяные топоры, сбоку шустро орудовал Чолгош из бостонской шайки, – Лем рассматривал скулившего ротвейлера, держа за мочку носа добермана, – в обход полисменов и стычек устройте слепой бракераж, и доставьте ко мне закопёрщика, не по деталям.
Vy – Тянучки с подошвы налепятся, босс, – отстраняющий псов, Атакапа вернул сворку Иттона.
Vm – К прочему есть Пинкертон.
Лем согласно мотнул сгибом шляпы, ровняя вшивные петлицы среди рукоятей в двубортном костюме, проследовав через аллею ступенями, Уилберт одёрнул собак, показавший барону кусок от бечёвки.
Pk – Они сорвались после этого...
Vm – Клок?
Pk – От верёвочной лестницы с крыши вагона.
Vm – Два месяца, дорого ставишь обветренный нюх, – Корд старший гладил добермана вдоль ушей, – Смотри за ним, по мочке носа.
[Chicago 1935]
Бередя кровоподтёками дубинки полисменов, об удары сквозь булыжники, швыряемые в горсти напирающей толпы, у гвалта стачечников дружностью сержанты без разбора молотили по бастующим, смещая перебитые спецовки между криков с мостовой до светофора, через хрипы заходившихся клаксонов, поднимая ломкой бранью за отодранные пуговицы вкривь двубортной формы, тень щербатого, махавшего ворованной планшайбой, под колёса Олдсмобила, наравне комбинезонов и фуражек мутью ссадин вперегиб из репродуктора носилось "Boulevard Of Broken Dreams", к ремню мундира постового, косые затрещины длинной дубинки с петлёй, тесня пикетчиков, старавшихся отдёрнуть портупеей кобуру, скрежеща позади, шум кабины огромного General Motors, всплошную гружёного автомашинами, следуя от перекрёстка, мимо кепи вой ушибов через порванные лозунги, искровенив силуэты двоих офицеров подряд, здоровила, орудуя снятой борштангой, наседал за стуком вздёрнутых булыжников, по краю, стайки уличной шпаны, галдя, подбадривали свистом протестующих, о свёрнутые челюсти оттяжкой, полисмены у бордюров перетаскивали стачечника вывихом к патрульному фургону, треск мотора BSA между лая, шагами затёкших лодыжек, в уборную бензозаправки...
By – Врёшь ты, врёшь ты всё, – мальчишки рассмеялись у кабинки.
Bm – Знатно всыпал бы, паршивцы, да ремень, боюсь, попортится, без шуток, взаправдашний дьявол из Джерси, на копытах, тощий, бес, и морда конская, а крылья вроде мыши, в перепонках, сталось, бывший имитатор варьете, признаться, так весьма паршивый, загонял его клюкою дровяной печи в пролесках, – натирая крем раздавленного тюбика о стёртый помазок, довольный трубкою, бродяга из Пайн Барренс отомкнул складную бритву, – вот шальная бесовщина перепархивала с ветки через пень, и впопыхах за ней по снегу, Джерси будет не Атлантик, поморозней, домахался кочергою у гостиницы темнушек, не пустили, ..ерномазые, почти ведь отловил, – анфас обсморканного зеркала клозета, по щетине соскребая, – что б вас, вру?
By – Куда уж, дяденька, блохастый ты дурак...
Bm – Сюда без жалованья сбросили, приятель?
Pk – Забулдыг встряхнуть, слышно кругом, питермэны из Бостона, бикфордовы мотки, гранаты супом с Мировой, чёрнявых кошек на дверях не заявлялось?
Дым бродяжьей трубки вслед, прошедший мимо, Пинкертон стучал о вентили, резко смывая дорожную грязь, расстегнув пальцем бежевый честерфилд, снова надвинул край шляпы.
Bm – Так, товарищи покрикивают, гуще ничего, подложным делом засадили дебоширов, на окраине цементникам досталось, о загривок не гуляли с 21-го.
Прыжками обогнув мотоциклетку, напуганный служащий бензозаправки воткнул пистолет, сторонящийся рявкавших ниже собак под чехлом из гудронной коляски.
Нагнетая скрежет рампы, в заводском квартале пылью угловых полузаброшенных цехов, грузовой хриплый General Motors, провёзший в наклонном упоре три автомашины, спускал Тэрраплейн, шоу Аллена через приёмник, садясь на переднем диване, Де Вой после рваного сна заводил клокотавший стартёр блёкло-сизого Brewster V8, закоулками Чикаго выезжая между сходней.
Bm – Тех газетчиков отправили к дантисту... знать, приятель, уж никак, ты шпик?
Pk – Брандмейстер...
Забулдыга вдруг осклабился, побрызгавший ворованным лосьоном Williams длинный подбородок, посреди мальчишек-чистильщиков, громко старавшихся расковырять чемоданный замок.
Bm – С меня вербовщик-то, но если потерял работу, в Западной Петле, скажу, отличные бесплатные столовые.
Pk – Примеримся, – заравнивая щёточкой усы, толстяк прошёл обратно, свистом тормоша служебных псов коляски, бросив мелочь бойкому заправщику, поверх мотоциклетки разгоняя у подошвы с треском едкие клубы от BSA, вспять обезлюдевших окраин за клочками нерастаявшего снега.
[Atlantic City 1935]
Приближая звоном тени через цокольный этаж, командный шквал стрельбой из парных револьверов, ссекавший неплотные щепки локтей.
Cs – Баронесса Франчелиа Корд, носит кличку Брюхатая Фрэнчи, – Карамбольщик проверял затвор, – её почтенной милостью в девичестве канадским перетаскано немало фляжек виски, от пальто внутри подушки.
Fg – Та миледи, по-всему, высокородная актёрка, эй? – Гризли обрезал сигару.
Под гомон зарядов о груди, дробящий овальные части, с бильярдистом Дугэл Омбер вразнотык переломил стволы блестевших Webley-Fosbery, меняя барабаны.
Cs – Глухая с 20-х, контузия после одной из подложенных бомб, здесь, раскладом Атлантик.
Fg – Сработал наш Прятки, – надев хомбург возле бутылки ирландского Dunville's, по столику гранями виски от лампы в углу, Фёргэл Римс ухмыльнулся, коробя сигарным ножом деревянный шарнир манекенной ладони.
Cs – Корд взял себе Фрэнчи второю супругой, и, спустя шесть резвых месяцев, сложился Лютер, связью для баронов краше в масти недоноском, чем ублюдком... старый Вардемен калечен той же бомбой из 20-х, от крапа болтают, ударом отдачи под бронемашиной, о дверцу был выбит коленный сустав, где-то сросся неровно.
Fg – Считай, пофартило куражным, ну, Чертополох, твой февральский подарочек стынет?
Do – Примёрз, как пинок на дворняге, босс, – Дугэл закатывал блузу, отбросив подтяжки, вдоль плотной широкой спины открываясь рубцами ожогов над струпьями из кубовой.
Fg – У Шейна вынули кусок от медных баков по затылку, перебитые сосуды, непрожаренный бифштекс, обратно в Лимерик нести?
Среди подвальных помещений между гула реставраций гостевых приобретённого отеля Кордом, встык Чертопохох и Карамбольщик упражнялись восьмиярдовой стрельбой по манекенам, продолбив из Уэбли-Фосбери и Браунингов кленовые фигуры, огибая керосиновую лампу за высоким колпаком.
Fg – Воз хайми с янки мимо Бостона, до Вардемена знал, станет, разве грабителя банков по кличке Барон, тот, наладивший карты с кошачьими тропами.
Cs – Пока вы соскребали низом дублинские морды на кулачных сварах, босс, он путешествовал с мулатом по Канаде и Аляске, навещая мимоездом котильоны светских раутов, баронам вышло проще отмываться между ставок.
Fg – Перед Ротшильдами... сколько из матёрых? – дымя, Гризли двигался грубой повадкой.
Cs – Взять без челяди, считая к старой гвардии, на службе камердинер, мажордом и квартирмейстер.
Fg – От старальщицы, Шарлин МакАйвер, слухи доползли?
Cs – Здесь не чеканюсь лейтенантом, допроситесь, чтоб сыграл массэ от борта.
Fg – Ах, устроить в Ритце с Бергерон подряд штиблеты Наки целовать? Впереди косолапых и джентри бедлам шноззлей будет сподручнее к сворке держать, чем пропитого шема.
Лотербер, проверивший часы на ремешке, среди тасуемой колоды бросил пальцами в оконченный стакан игральной картой, от сторон укрыв червонного валета под салфетку, моментом спустя убирая... оставил у граней стекла приглашение на суаре, Фёргэл молча с давящим оскалом, нахмурив кустистые брови, разглядывал вязь по бумажке, сминавший.
Fg – Не поймай дубовый никель... из Бэргарден?
Шёпот листьев о звериный маскарон снаружи запертой на ключ калитки, мимо кабинетов можжевельника, гравий тропинок, чертя отдалённостью скрип навесных фонарей в предвечернем тумане шпалерных садов, за ветвившейся плетью чугунным узором альтанки, мелькая, торчащие уши над крепкой изогнутой шей, толчками о стройное тело, поверх баронесса Франчелиа пережимала ногтями цепочку, вдоль ошейника поглаживая мраморную шерсть, над садкой [Fragment Deleted] с полуголой миссис Вэнделер, сквозь платье, неприкрытое у выреза, обводы плавных бёдер тканью сдавливали жилы молотивших [Fragment Deleted], тесно шлёпавший [Fragment Deleted] по коленям, высоченная [Fragment Deleted] над истомой прогибающейся дамы, струйки пота обволакивали мутной гладью сочное широкое лицо, кусая мех накидки с плеч, глухо шаркнув, передние [Fragment Deleted] сдвигались о впалый живот, Кассандра, грубостью скользящая рукой по ворсу шерсти, зажимала [Fragment Deleted] у ходившей вперегиб мускулатуры, рядом с вышколенным [Fragment Deleted] лязг цепного поводка вразрез кистей тридцатилетней баронессы, приближая микрофоном Sonotone жемчужный лиф, глотая лёгкими туман, впиваясь пальцами в ажурную решётку по альтанке, миссис Вэнделер под тяжестью каштановых звериных глаз глубокой [Fragment Deleted] билась о влажневшие кокетки платья, сдерживая вкривь массивный корпус [Fragment Deleted], Франчелиа натугой отстраняла тень [Fragment Deleted], дама, узко притянувшись возле клёпок, целовала, рывками [Fragment Deleted] к мягкой пене [Fragment Deleted], касалась давящих [Fragment Deleted], щекоча выше фетровой шляпкой с заломленным краем, обвивая благородный вгиб осанки, густотой боскетов длинные шпалерные сады, пронзая между боя выгруженных звонкостью часов, скобливший маятник, за гирями от шороха листвы, живые изгороди мраком под весенний белый цвет.
[Chicago 1935]
Мимо полуоткрытых ворот проходной Уилберт Иттон держался ботинками через уволенных спавших рабочих на застеленном газетами полу среди плакатов, от незатворённых конторок вразрез пересёк тёмный сборочный цех, шурша перчаткой у конвейерного бельтинга валков, минуя тельферы, расслышал удалённый впрыск насоса.
Ch – Ты откуда здесь, приятель, не похож на забастовщиков из лагеря? – между токарных станин шпик махнул вскользь жетоном сыскного агентства шотландцу, одетому в джинсовый комбинезон и спецовку, – Мы заканчиваем с Тэфти, а потом, как всех, на улицу.
Pk – По стружке, собирали утюги?
Ch – Мимо, рядные автомоторы на 6 и 4, – мельтеша за колпаками потолочных ламп, рабочий занимался консервацией, опрыскивая маслом поперечные салазки у валов, изъездил помповой накачкой о галонную канистру, – не чади-ка, Шемус, веки пропалишь.
Толстяк, упрятавший огрызок Belvederes, рядом вынул карандаш и записную книжку, где-то позади смех темнокожего уборщика над щёткой вдоль по цеху, зазвенел, переминая о кольцо с ключами.
Pk – На западе Каго уже распускают железнодорожников, чёрные кошки не бегали? – от Уилберта шотландец наводил сопло, чертя машинным Mobil у пиноли, где прокручивал борштангу винторезного станка.
Ch – Ну, прибавляй сюда закрытие цехов из-за банкротства, под штрейкбрехерами держат батарейцев от наёмных левенвортовских громил, припомнить Фордовский Кошмар трёхлетней давности, на ум пошло, начальник полисменов метит газовые ружья по Сен-Мьельским ветеранам из пикетчиков... откуда бы тут взяться анархистам?
Пинкертон вдруг присмотрелся, огибающий рабочего... красивый смуглый парень с говорком из Глазго, шаркая среди металлорежущих станков, по брызгам вдоль каретки суппорта.
Ch – Их стачечный совет при двухнедельной забастовке разогнал всех протестующих, – шотландец изнутри комбинезонного кармана бросил шпику бюллетень, заголовком страницы "Без Права Молчать", толстяк продолжил грызть окурок, покидая цех, – теперь куда, приятель?
Pk – Заказать Моэт-Шандон и устриц в комнаты на Лэйк Драйв.
У ночного перекрёстка растушёванные вывески, от медленных шагов сквозь фонари, поверх оставленные подмости лесов, стук подошв между стрёкотом полуразбитого Оукленда, шлейф ускользающих фар за дорожные знаки, глухотой ночлежный дом для безработных поселенцев, смутно тлея, вместо лампочек свисал над затхлой копотью железный керосиновый фонарь, чертя накрытые под кепи лица шрамами питейных, мягкий отсвет за обшарпанную кожу чемоданов, справа голос неровностью пробормотал "Zaz-Zuh-Zaz", вдогонку баса подражающий манере Кэба Кэллоуэя, в ритм подряд наигрывая музыку хлопками у коленей, где-то пыльные ладони занялись обмёткой стёртых обшлагов, мимо запах табачною жвачкой, от выдоха, переложив старый ольстер под голову, хвостатый силуэт через ночлежку, замечая... длинномордый, не спеша, смещался в буром шевиотовом костюме, наравне подошвы грязных башмаков со всех сторон, о край дешёвых одеял, тяжёлый взгляд под шляпой, влево, двубортный пиджак на каркасе из бронежилета, от наплечной кобуры подняв стволом восьмизарядный Уэбли-Скотт, бесшумно чёркая к затвору, лёг поверх свободной койки, опуская под одежду пистолет, замки баула у бездомного, ходившая иголка о напёрсток между шёпота, закрыв глаза и больше не сдвигаясь, расслоённый глубиной вдоль безграничных серых стен, за уводящий в темноту необозримый потолок... рукояткой держа возле кожаных вставок чернеющих лацканов.
[Michigan 1935]
Прислушавшись по стуку замолкающих ботинок, она погружала изогнутый контур булавки у скважины вглубь навесного замка с нераспечатанной колоды, снявший перед тасованием на партию для клаберасса тенью дровяной печи подвала, силуэт Шарлин МакАйвер, прикованной цепью к массивной кровати морёного дуба, ресницы невидящим взглядом под шёлковой маской для сна о лицо, на ощупь сверху, раздвигавшая замок по дужке, медленно ведя плечами, сбрасывала звенья, локти, дёргаясь вкривь треснувших балясин изголовья, сорвала ночную маску через месяц после даты похищения, зажмуренные веки...
Привыкая мутью сполохов еловых головешек за печной чугун, гранаты дробью шишек поддувала, ощупав тесьмой незнакомое платье французского бархата, у лифа ярлычком, тусклый жемчуг её ожерелья по шрамам цепи, за чемоданами от клочьев паутины вглубь стенных медвежьих шкур виднелся гнилостный портрет барона Мортимера Корда, высоченная пузатая фигура, бесовские глазки за смехом, возле Рэмбрандта Второго над каштановым сукном от карамбольного стола... зажав из погнутой решётки кочергу, она тянулась по ступеням вверх ажурностью неслушавшихся стоп у очерёдного порядка оставляя сданный козырь, приходом три карты, король под валета, переламывая трещины к шурупам из дверного косяка вразрез, похищенная девушка сдвигала кочергой вставные петли, расширяя вкось проём глубинной щелью, под брызнувший дымчатый блеск замыкаясь ладонями...
Шорох от внутренней лестницы, между перил из ореха, украдкой вдоль бронзовых пятен светильников, юная миссис МакАйвер, сближаясь ко временной комнате слуг, различала тягучие контуры, Бергманн и псарь, занимавшие ломберный стол, разыграли четвёртую партию в клаберасс, рядом тревогой латунный звонок, два шерстяных бронежилета у комода возле ружей, проскользнувшая от гангстерских запасов на пустую галерею за пилястрами резной ольхи, похищенная девушка заклинила дверные ручки створа кочергой, перебираясь вкруг ступеней, где минуту стерегла углом чеканной рамы, ночь за кустами шпалерных садов, огибая боскеты, надсмотрщик с дробовиком у гаражных ворот, она неслышно миновала чередой онёры в масть, объявлен терц по старшинству, три карты крапом вниз, Шарлин ступала через бельэтаж, о натяжные бархатистые ковры, держа громоздкий канделябр поверх ладони, первобытные этлингеры с протеями вазонов тёмной роскошью, откуда-то шеллачный скрип грамзаписи, 6-й этюд за 25-м опусом Шопена, разглядев от ламп настенный телефонный аппарат.
Обои вьющимся раппортом сочно-бурого оттенка, приближая сверху головы шерстистых барибалов и лесных бизонов чучельной работой, через мебель кабриоль, впереди лифт с наборными чёрными стёклами, юная дама сдавила подсвечник в руке, шаг за шагом, справа комнатные пальмы у кабины тяжёлого лифта с наборными чёрными стёклами, открывшиеся створки, машинально проскочив под ножки между канапе, она зажмурилась, когда от звона грузный Машинист прошёл вблизи... сквозь бельэтаж, двубортный грифельный костюм, по ворсу лаковые туфли, к поставцу спиной, раскуривая трубку Раунд Бент, молчал, кивнувший мимо егерю с ремнями для собак, за плечом у которого скупо виднелся ружейный чехол, уставясь против ножек, выгнутых копытами резьбы, она придвинула девятку с королём, перебившие руку соперника, в пас убирая до взятки, между ставен ламбрекенами воланов от портьер, блуждая стуком плиток розового мрамора, супруга фабриканта опустила канделябр на скосе тумбы посреди трофейной комнаты, увешанные стены гравированными ружьями с подсумков и ягдташей, сожалея, закусив губу, что в нишах арсенала не достать боеприпасов, развернулась, будто гранью коридора вспоминая, МакАйвер бросалась ногтями хватать о трофейные доски, вплотную к оленьим рогам, обнаружив массивную голову лося.
Под чучельной мордой нащупав зажимы в лохматой серьге мимо швов, давя, похищенная девушка вытягивала кожаным футляром восьмигранную коробку по ремню, отмыкая тиснение Spencer, заказным припасом 10 снаряжённых ниже трубчатых обойм, она рассматривала длинный магазин .50-го калибра, вороша охотой детских лет, снимала между стоек наугад, перкуссионная винтовка Joslyn вдоль казнозарядных ружей Sharps и Richmond, шёпот за цевьём, взяла узорной гравировкой карабин, гуашь обходчика снаружи, под рычаг от курковой скобы, внизу перевернув приклад, нащупала случайно узкий выем, догадавшись...
Раздвигая тушь портьер, ствол карабина Spencer, крановый затвор, чеканно гревшийся от пальцев, зарешёченным окном ночной Бэргарден, тормоша верхушки сосен, елей, конского каштана вровень хэмлоков, Шарлин МакАйвер дёрнула стальной ажур, убрав шнуром завесы, различая грубый край железных ставен, у воланов толстый ключ, смещая ригель от стекла, напротив оклика морозом по спине, гагат впечатавшихся контуров, глодая полутьмой в трофейном зале камердинера с прозектором, похищенная девушка взвела громоздкий ход курка, сносящая картечным хрусталём графин бурбона, пригибаясь к оттоманке, двое гангстеров стучали мимо бронзы электрических подсвечников, гул вслед самозарядным пистолетам, крошкой из обсидиана статуэток о настенный арсенал, досылая патрон рычагом Spencer, юная миссис МакАйвер толкала по створам решётки, отвечая в унисон стволами Remington, торпеды обок с мебелью спешили за фонарный круг от портика широкой балюстрады короля с десяткой выше на полста, по козырям висячий бейт, перетасовка, старшей мастью раздавалась вкривь тревогой, продробив латунной звонкостью Бэргарден, шаткий блик ступней о скат над зимним садом, выше серой черепицы, на заросшую грань пергол.
Между спин теней обходчиков шинкуя ветви изгородей пулями в старинном карабине, за шпалерами супруга фабриканта растворялась через гомон грузового Morris, всплошную торпеды с подножек боскетами автомобильных аллей к поместью, вывшие загоны псарни, стуком у горла меняя пустой магазин от весомой наплечной коробки, Шарлин пронеслась мглой дорожек, толпа вышибал, заряжая охотничьи дробовики, сдвигалась через буленгрин, за квартирмейстером фигура мажордома, сзади Бергманн и Ван Гарборг, самовзводное ружьё у камердинера поверх широкоплечих макинтошей и двубортных пиджаков, рощей бука она миновала сквозистые группы деревьев о блёклый узор по гледичиям, львиные морды вдоль стен можжевельника, рёвом пальбы у лодыжек, беспорядочно стреляющая мимо лап трельяжей, дыхание сбивчивой паникой, бросалась вглубь кустов по кабинетам граба смутно различившая чугунного медведя в сюртуке, из поместья вокруг зажигались простенки фонарных кронштейнов и тумбовых ниш, дробью в голень, Шарлин завопила, отдачей теряя мишень, приближаясь тягучестью грузных шагов, Машинист Гвейган шаркнул затвором о помповый Stevens, вкривь боскетами похищенная девушка, на гравии к листве, не успевала вклинить трубчатой обоймой у приклада карабина, снарядившая по мушке, квартирмейстер впереди разворотил её предплечье, за истошным криком Спенсера густые силуэты вышибал изрешетили на потеху контур дамы, рокоча свинцовым гамом полудюжины стволов, багровой россыпью о ветви напролом ружейный шквал от пистолетов-пулемётов с башмака для карт раздачей партий клаберасса, сбор в пустую масть, войдя синглетом сквозь шпалерные сады.
[Chicago 1935]
Анфас искрящий магний вспышки над затвором объектива фотокамеры.
Ct – ... Здесь повсеместно бастуют железнодорожники, сталелитейщики вкупе с рабочими боен, консервного дела, здесь каждый готов поддержать взводы наших товарищей, без жёваных подачек Федерации Труда.
Чертя дубинки вдоль потёртых шляп нажима, полицейские железными щитами отгоняли строй пикетчиков, разрывы солнца в мутном целлофане облаков, где, гремя перед зданием автозавода, над ржавой площадкой из мусорных баков с настилами, зачинщик в грузовом комбинезоне, поверх головой чёрной кошки ушами торчком, поднимал жестяной рупор между кричавших уволенных.
Ct – Но всякому понятен тут резон для маскарада, только мы откроем лица, следом каждого по спискам изувечат псы бардачных вышибал, напротив улицы, – Чёрная Кошка махнул к автотрассе ладонью на контуры с разных сторон, Пинкертона, кусавшего ус возле мотоциклетки, ближе Лем Де Вой потягивал бутылку Schlitz, спиной о каннелюры светофора, – выползавшие из общей бедноты, они готовы убивать своих за мягкие костюмы с фаэтонами по частному приказу крючкотворов и деляг в удобных лаковых штиблетах, разом, су..ьи тараканы, принародно передавим у рабочих башмаков, потому как без нас рухнет штат, а без вас не останется клякс на подошве.
Затиравшийся мотив "St. James Infirmary" столбами репродукторов из шума, напирая под булыжники, вглубь жёны забастовщиков шрапнелью колотили полисменов между лозунгами тред-юнионистской стычки, треск неровных вспышек репортёров из газет, от подвесной дощатой люльки верхолазов, Лем Де Вой беззвучно двинулся к толпе.
Bm – Моя сестра была швеёй на прежней фабрике Трайангл, до шальных разделов Острова сюда перебрались из Баллинроба, также кинулась поверх кабины лифта от пожара, взаперти сто сорок шесть погибших...
Ct – Когти безработицы уже на треть страны, пора брать штурмом, в свой кулак профбюрократа вместе с трестовским засильем, наши главные промашки, саботаж и цеховщина, – за погромами картонная, раскосая, обтянутая драпом голова, среди пикетчиков, затрещин, лейкопластырей и смога папирос, держался рупор Чёрной Кошки, нагнетая общий гомон... – поступив, как с ветеранами Великой Мировой, плодя мундирных скотоложцев-полисменов, мы обязаны добиться волей к стачечным советам рук всеобщих наступлений по фронтам, и оборвать потуги маранных поганцев-скэбов грязно расколоть ряды движения ударами в литавры предрассудков.
Vy – Много крика, светлячок? – южанин глухо поровнял хвост об индейскую заколку возле фоторепортёра, молодой шотландец в клетчатом тренчкоте продирался через гвалт комбинезонов и спецовок, закрывая выдвижные части Graflex, поднимавший боком ламповую вспышку.
Ch – Где-то, слышите, приятель?.. Намечается густая перепалка, следом газовые ружья, может, Federal, в колонках поговаривают, Мэнвилл собирал для них 12-зарядный барабан, слезоточивые гранаты...
Bm – Скоро эти прохиндеи бить начнут из пулемёта, резвее станочных махин Гинденбурга.
Vy – Бойлер ждёт, от Глазго в Каго, светлячок?
Шотландец странно оглядел торпеду, волчья тень под шляпой мимо треска репродуктора.
Ct – Мы с честью доказали, что теперь, как в девятнадцатом году, американские рабочие возьмут своё не тявканьем, а верной пропагандой и террором, скинув шайки воротил и кабинетных пустобрёхов, доказали это в Портленде, Сиэттле, Сан-Франциско, здесь докажем снова, в Городе Ветров, борьбой и делом против рузвелтовских бесов.
Под затор автомашин свистящим лязгом тормозов патрульный бронегрузовик стучался в колокол решётки над мотором, зазвонивший по движению вдоль кузова, от стачечных плакатов гулко метились булыжники в проклёпанные чёрные борта...
Bm – Из бельведерчика, смотри.
Вразрез оконец тенью круглого стекла, поверх распахнутого люка полисмен с противогазом распылял стрельбой гранаты мутью газовой завесы между лозунгов бастующих, не мешкая, за спинами шотландец развернулся, над толпой швырнув с размаха фотокамеру, отталкивая локтем протестующих, из гула разорвавший объектив хлопок, осколки дымной пылью между рёва, покалеченные стачечники вместе с полисменами железной тошнотой слезоточивого тумана бились в бронегрузовик, среди дубинок рассечённого безумием напора, от сброшенной вниз головы Чёрной Кошки пропадавшего зачинщика гурьбой комбинезонов, не заметившие контур анархиста, к искрящей фитильной гранате Batye на правой люльке верхолазов, задыхаясь в спешке пуль из Уэбли-Скотт, по мушке всаживая смежные заряды, Лем Де Вой махнул поодаль Пинкертону, вровень улицы пускавшему собак, мотоциклетная коляска через гомон, раздробив два этажа случайным взрывом.
Шимми Бэрриган ломился от преследовавших псов, скользя подошвами у наледи асфальта, низковольтные опоры вдоль складских коробок, резью за свистками полисменов настигавшие ротвейлер с доберманом, подпалив над зажигалкой шнур Batye, шотландец выкинул гранату из проулка, Бирс и Шуберт разминулись прочь от нитроглицеринового запаха сквозь плотно снаряжённый корпус, вышибленный грохот заводских цехов, дворами у ограды проносился к запасной автомашине, возле Остин Ландолетт, различая, как Лем прострелил дважды ухо шофёру, наведя .38-й поверх шотландца, хрип ствола, Де Вой, бросаясь подворотнями за тенью анархиста между зданий тесных фабрик, нагнетая обороты, дробный стрёкот позади мотоциклеткой Пинкертона, приближавшийся ротвейлер, вынимая наугад боезаряды из тренчкота, Шимми Бэрриган промчался на клубы чадящих труб, среди пустых грузовиков за Олдсмобил, смещаясь вправо, Лем ударом пистолетной рукояти треснул прыткого шотландца по скуле, продравший с кожи уголок, вперегиб оглушив по затылку, где усатый Уилберт Иттон отзывал собак хлопками.
Vy – Резвый Чолгош, – закатавшие вплотную рукава пальто, раскрыв татуированные лапы чёрной кошки мимо граней анархистского креста, шпик заковал его наручниками, рыхло волоча у автотрассы перед Брюстером Де Воя.
[Michigan 1935]
Бередя густой туман садов, расплывчатые контуры хвостатого и Уилберта штрихами, опустив тяжёлый Remington 11 к плечу, толстяк раскуривал сигару, оттеняя влагу комканого воздуха табачной поволокой можжевёловых шпалер поместья, в дымке вязью плавали чугунные альтанки с навесными фонарями, Атакапа у ладоней перебрасывал шкатулку от ликёра, по вензелю "Montreal's Midnight".
Pk – Спелый груз, теперь не виски для сердечников.
Vy – Без штабельной вагонки, Подпол возит из Канады?
Pk – Кубовая в Мичигане, после долгого бутлеггерского века под Сухим бар косолапые уже не ворошат.
Оставив полную коробку вдоль бортов, Де Вой прислушался, загруженные в кузов Morris, тёмные громоздкие часы водили маятником, Уилберт Иттон вскользь переминал мотивом пальцев у металла дробовой скобы, под ампельные арки створа грабовых аллей.
Vy – Встряхнули бостонского Чолгоша?
Pk – Обглодок, Бирс и Шуберт пригвоздили нюхом... так же как тебя.
Лем рассмеялся монотонностью заевшей грампластинки.
Vy – Под замок? – усатый шпик всплошную Рэмингтона снял предохранитель, хруст разровненной дресвы.
Pk – Без трагифарса Корда, швец, ты был на лестнице вагона-ресторана, ты стянул клише ирландцев и подстроил покушение для Номера 9-го за сварой Пэддихайма в феврале.
Vy – Улики будут, компаньон?
Шагами сзади, Пинкертон поднял ружьё.
Pk – Картечь на волка.
Разорвавшееся эхо через хэмлоки вершин по хвойным дебрям, сквозь туман шпалер мерцающие клубы фонарей кронштейнов, рябью у гранёных стен листвы, Де Вой по зарослям куртины наводил восьмизарядный пистолет, спустив курок четыре раза в белоцветный шлейф кизилов, отражаясь вспять .16-м калибром Пинкертона, жующий огрызок сигары, толстяк разомкнул потайную калитку с трельяжной оплёткой, южанин сдвигался по клочьям резной поволоки шершавостью серых узоров полудня, шквал грузной картечи над ухом, извернувшись по-собачьи от ограды, Атакапа шпиговал свинцом обоймы Уэбли-Скотт застёжку бежевого честерфилда Иттона, сгибаясь под бронёй, шпик отогнал Де Воя стреляным патроном, лай вдоль псарни, заряжая удлинённый магазин дробовика сквозь ход отдачи.
Pk – Станет, восемь и один, твоя пятёрка, недобиток.
Шевеля живые изгороди локтем возле Remington 11, боскет с мотоциклеткой BSA, туманом кровь, бой репетира грузовой автомашины вдалеке, под шорох гравия дорожек нагоняющий хвостатого, лязг пули рикошетом у вставной пластины, режущий гортань, буравя рыком беспорядочного гула из ружейного патронника, Де Вой, смещаясь встык фонарной тумбы, продробил о челюсть щёку Пинкертона, обходчики шумом куртины гледичий в весеннем цвету, передвигаясь ниже.
Vy – Свален, компаньон.
Pk – Отправишь спать?
Лем безразлично молотил заряды в морду, разбирающий садовников от буковых шпалер, сжирая молча, исподлобья кромкой шляпы, возле лацкана оглядкой подтянул тугую связку, распаляющий сигнальные петарды от карманной зажигалки анархиста, бегло взмахом перекинул в можжевёловые грани кабинетов, убирая Уэбли-Скотт стволом за плотную вшивную кобуру.
Vy – Его тут не было.
Доставший из пальто жетон агентства Пинкертон и записную книжку, бросил слугам горсть нераспечатанных купюр, среди боскетов закряхтевшие петарды, отвлекая пулемётчиков поместья, чередой комбинезонов тени будто выжидали, принимавшиеся узостью раскапывать слой гравия, из погнутой тележки оборачивали труп садовой плёнкой вместе с длинным заказным ружьём, плешивый высоченный Джералд Швейтц в дождевике, от штыковой лопаты медленно коробил тело, глиной целлофана, визави.
Gr – Добро пожаловать в Бэргарден.