Диана Акерман. Ода инопланетянину

Диана Акерман (1948) - американская поэтесса, автор научной популярных работ,
натуралист.



Чудовище, я узнавала тебя
во всех странах любви, в личике ребёнка,
сморщенного, как орех,
в искалеченном облигато друга,
больного полиомелитом,
в глазах моего отца,
мешковатых, как два сумчатых,
в седом сиянии зимнего заката,
в руке моего возлюбленного,
покрытой венами,
как голубыми хребтами гор.
По мне так ты прекрасно,
пока не станешь уродливым.

Во всяком случае я не космическая
королевская особа, я ублюдок
материи, произошедшей в результате
бесчисленных изнасилований
и вторжений,
клетка за клеткой.
Я выползла из слизи, я пробираюсь сквозь джунгли Мадагаскара;
Я рисовала антилоп гну в пещерах
Ласко.
Я прожила мрачную жизнь,
охотясь на пекарей и на маис
в какой-то богом забытой
грязной дыре в поле.

Я могу завизжать от острого ужаса
перед осой или убежать от
легкомысленной риторики огня,
но какой бы не была твоя форма,
походка или исцеление, ты для меня
не чудовище.
Для меня, которая меньше, чем трепещущее
сердце зверя,
которая так долго вела себя
по скотски.

Как и я, ты лужица ртути в тумане,
текучая, мерцающая, ускользающая,
называемая жизнью.

А жизнь полна болтовни и самообладания,
жизнь, где лёгкий морозец
может однажды утром превратить
проволоку в вереницу звёзд,
жизнь, наполненная ароматом
раскалённой пиццы, барабанящей
ха - ча - ча при каждой болтовне, угрызении
совести, прогибании, войне,
расцвете жизни,
жизнь столь же невероятна как пеликан
или раскат грома,
жизнь - это наше дежурство на наших
отдалённых планетах, наша клетка,
наше пособие по безработице,
наши мечты.

У вас есть искусство?
Накатывают ли волны на ваш мозг,
как прилив на скалистый берег?
Скользит ли ваша луна в ночной
чёрный карман, наполняя его только тогда,
когда он начинает ослабевать.
Да так, что вся радость
кажется временной.
Тебя сбивает с толку этот мельничный
пруд глубоко внутри атома,
струящийся к каждой звезде?
Даже если из тебя выпустят кровь,
я помолюсь, как следует, за тебя
и надеюсь, что моя молитва
взбодрит тебя.

Я сижу сейчас за столом, как
мелкий хозяин, в каждой ячейке которого
кустарный промысел.
Разнообразие  - моё второе имя.
Моя кровь течёт кругами.
Сомневаюсь в том, что мы разделяем
абстрактную лихорадку,
называемой мыслью,
обычный солнечный зной.
Итак, Чудовище, остановись на минутку,
добро пожаловать сюда.
Я есть жизнь, а жизнь любит жизнь.


Ode to the Alien

Beast, I've known you
in all love's countries, in a baby's face
knotted like walnut-meat,
in the crippled obligatory
of a polio-stricken friend,
in my father's eyes
pouchy as two marsupials,
in the grizzly radiance
of a winter sunset, in my lover's arm
veined like the blue-ridge mountains.
To me, you are beautiful
until proven ugly.

Anyway, I'm no cosmic royalty
either; I'm a bastard of matter
descend from countless rapes
and invasions
of cell upon cell.
I crawled out of slime;
I swung through the jungles
of Madagascar;
I drew wildebeest on the caves at Lascaux;
I lived a grim life
hunting peccary and maize
some godforsaken mudghole in the veldt.

I may squeal
from the pointy terror of a wasp,
or shun the breezy rhetoric
of a fire;
but, whatever your form, gait, or healing,
you are no beast to me,
I who am less than a heart-flutter
from the brute,
I who have been beastly for so long.
Like me, you are that pool
of quicksilver in the mist,
fuid, shimmer, fleeing, called life.

And life, full of pratfall and poise,
life where a bit of frost
one morning can turn barbed wire
into a string of stars,
life aromatic with red-hot pizzazz
drumming ha-cha-cha
through every blurt, nub, sag,
pang, twitch, war, bloom of it,
life as unlikely as a pelican,  or a thunderclap,
life's our tour of duty
on our far-flung planets,
our cage, our dole, our reverie.

Have you arts?
Do waves dash over your brain
like tide-rip along a rocky coast?
Does your moon slide
into the night's back pocket,
just full when it begins to wane,
so that all joy seems interim?
Are you flummoxed by that millpond,
deep whitin the atom, rippling out to every star?
Even if your blood is quarried,
I pray you well,
and hope my prayer your tonic.

I sit at my desk now
like a tiny proprietor,
a cottage industry in very cell.
Diversity is my middle name.
My blood runs laps;
I doubt your does,
but we share abstract fever
called thought,
a common swelter of a sun.
So, Beast, pause a moment,
you are welcome here.
I am life, and life loves life.