Неспешное солнце
(прошло оно путь от востока немалый)
садилось за скалы, стояли, что в ряд,
а чайки галдели на птичий свой лад.
Закат безупречен и, точно слоённый.
Художника кисти сюжет был достоен.
Оражево - жёлтые краски мазками
ложились легко на небесном экране.
И дымка тепла ещё долго витала
над морем и пальмами, не остывала.
Решительно ночь в наступленье пошла,
холстом будто чёрным накрыла дома.
Но этого было, конечно, ей мало,
черней самой сажи казаться вдруг стала.
Проулки прибрежные впали, как в бездну,
горели лишь окна в селении местном.
И ветер подул, он казался солёным.
От жара остыв, стал весьма окрылённым
и пальмы ласкал, было им это лестно.
Ведь он ловеласом считался известным.
А музыки звуки с причала рвались,...
но эту закат не увидит уж жизнь.
Картина худ. Максима Ильина "Медведь-гора на закате".
Свидетельство о публикации №123091706873