Простите, я без помпы и мигалок...

Скажи мне, Маркс, ты крал или не крал
У Цеткин эти чёртовы кораллы?
С фонтаном сквер, фарцовщики, каталы,
Большой театр, чуть правее - Малый...
Из мегалита, словно преисподней,
Через дорогу бессловесный Карл
монументальный, хмурый, инородный,
Как демон зла на площадь выгребал,
За коей Кремль нарядный, как игрушка,
Но кажется с похмелья иногда,
Там за стеной: царь-колокол, царь-пушка,
Царь-часики и, может, царь-кукушка...
Порой бывает даже царь-беда.
                ***
Небрежно, словно крошки со стола,
Стряхнув чертят с больничного халата,
По-дружески взяв под руку медбрата,
В нем просыпался сам аятолла,
Провидец, экзорцист и прокуратор.
И молвил он: - Ну, знаете ль, коллега,
Я вижу то, что многим не дано,
Я даже подготовил план побега
Туда, в овертональное окно...
И санитары в панике свистели,
И в бокс врывался некий идиот,
Колол от вольнодумства антидот,
И намертво пришпиливал к постели.
                ***
Простите, я без помпы и мигалок...
Завмаг, не глянув даже на весы,
Кидал мне - проститутке пару палок
Сухой, сырокопчёной колбасы.
Зловеще напевая:
- Черный ворон...
На весь гастрономический отдел,
Он брал с меня червонец, на котором
Наш совершенный Вова Ленин рдел.
И канул меж коробок и картонок
В своём неблаговидном ремесле.
Я для него был: жертва, и подонок,
Шпион, и тварь в единственном числе.
А я был просто счастлив, как ребёнок.
                ***
Главред орал, стараясь не краснеть:
- Уймите эти ваши смехуёчки!
Издательские омуты и кочки
Болот ГЛАВЛИТа - не преодолеть!
Что ждёт тебя, отвергнутый поэт
В редакторской ухмылке особиста?
И кто воздаст трудам литонаниста?
Ни Культпросвет, ни Алкобеспросвет,
Которым до тебя и дела нет...
но званье "Член" за выслугою лет
Утешит самолюбье нигилиста.