Исповедь сумасшедшего
Ни к черту здоровье моё,
Я странный из сотни людей;
Но в общем-то это всё.
Безумие сразу не видно.
Оно в искрах серых глаз.
И мне за него не стыдно;
Оно - мой чернильный атлас;.
А скорбь по людям ушедшим,
По памяти что не вернется,
По тем, кого больше не встретить
В лесах из стального бетона.
А скорбь мою греет Ветер;
Тахир и Зухра; мои гости
На блекло-пустом банкете,
Где есть только чай из эмоций.
Безумец я тихий, спокойный
И приступы только в слезах,
Когда потерян всякий покой,
А из глаз отчего-то вода.
Не по чину борцам сдаваться,
Оттого мой банкет и пуст:
Плачу там - на ночной брущатке
(С чаем скоро проходит грусть).
А кому интересны слезы?
Ваша правда - совсем никому.
Мои бедные полночные гости!
Мерзко видеть меня в бреду?..
Знаю - мерзко. Самой мне также.
Потому я долго храню
Бесполезную свору бумажек:
Дневники для чего-то пишу.
"Бесполезная" - слово противное.
В дневниках моих мир мой мятежный
Обретает и плоть, и силы
Для великих чужих свершений.
Буду их читать поздней ночью
И крепиться, чтоб с тьмою бороться.
Эта мощь незначительных строчек
Восхищает с годами всё больше.
Я до памяти жаден безудержно -
Вот откуда мое безумие.
; в былые время вдова надевала на бал платье из атласа.
; Тахир и Зухра - звезды и луна
Свидетельство о публикации №123091506319