Марко Марков. Пара слов о преставившимся...

Ти написа: любов и омраза,
пръст и камък, небе и звезда.
Произнесе, изрече, изказа:
жетва, жертва, смърт, свобода.

Тези думи за гърлото хващат,
гордо бляскат, кръвта им пламти.
И за всичко това ти плащат.
А пък трябва да плащаш ти.

Марко Марков


* * *
Пишется вот "ненависть, любовь" и
"жатва, жертва, воля или смерть";
молвятся и мыслятся —не кровью,
также "солнце, небо, хлябь и твердь";

им не ты— тебе в бесплатной службе,
требуя огромных чаевых,
эти словеса во всеоружбе*
гордо реют и дают под дых.

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы
* окказионализм от всеоружья и дружбы, прим.перев.


* * *
Всички вие, обзети от скръб
и от други чувства дълбоки,
обърнете на мъката гръб,
избършете очите си мокри.

И се вслушайте в тези слова,
в тази груба, но точна мисъл:
не поета умря, а това,
което не е написал.

Марко Марков


* * *
Пара слов о преставившимся
в жизни неодиноком поэте:
на слуху и в скрижалях не вся
его песня, и мы не в ответе;

не сгребает стервятница-смерть
то, чему там, без публики, тесно:
нам, олакав его, не допеть
пораспетую— слушали*- песню.

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы
* " слушали... постановили...."—  пара обязательных параграфов в протоколах советских собраний, прим.перев.



* * *
Усещането е до болка остро,
въпросът –непротегната ръка:
когато съм в морето, аз съм остров.
С какво населен, ако е така?

Да предположим, с хора и изкуство,
със зверове и птици,с бог и мрак.
Но мога ли да ги нахраня с чувство?
И как за смърт да ги подготвя, как?

Марко Марков


* * *
Предположим, это сделать просто
следуя теченью вящих рифм,
в море человеческом я —остров—
вынырнувший, выросший— не риф;

а на нём —некаменном, нестрогом—
люди, звери, птахи, стих да стих:
мне ли, небессмертному небогу,
следует готовить к смерти их?

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы


Созопол– град на спасението

В тревата –котва. Някъде далеч
пътува корабът, да спре не може.
В напуканата синя глеч
замрял е вик на гларус разтревожен.

Моряците, от векове на път,
все търсят нещо свое в мрака.
Закотвен за брега, градът
не може да отплува и ги чака.

Марко Марков



Спасатель Созопол

В осоке— якорь: в дальнем далеко
ладья не станет, если не причалит;
в беременном полуднем высоко
тревожный зов мартына сквозь молчанье

спасателя на якоре: не вплавь
поищущим своё ладьям навстречу,
ему, чья пристань бы не заросла,
всё ждать бы их в покое небеспечном.

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы



* * *
Запита ме приятел край Бургас
в дъждовна утрин, сумрачна, но чиста:
– Щом всичко казано е преди нас,
защо все още изтезаваш листа?

Засмях се и повдигнах рамена
и дълго взирах се натам, където
от векове, сред мрак и светлина,
дъждът се сипе тихо над морето.

Марко Марков


* * *
Сомненью моему кладя конец,
спытал меня приятель, да не чтец:
"Зачем терзать бумагу, если всё
написано до нас? "—
"Господь пасёт

над морем тучу, доит её сам,
а следствия угодны небесам."
Ответом мимолётным вмиг прирос,
на глади волн запечатлён вопрос.

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы



* * *
Рисувайте морето както щете:
бушуващо, лениво, в дъжд и сняг,
с кресливи чайки върху раменете,
с начупен от мощта му бряг,

набръчкано от ласката на бриза
или обляно в лунна светлина,
но винаги така, че да излиза
от рамката поне една вълна.

Марко Марков


* * *
Пиши каким тебе угодно море:
бушующим, ленивым, в дождь и снег,
с крикливой чайкой в безысходном споре,
с прибоем то внахлёст , а то вприбег,

морщинистым от явной ласки бриза,
в дорожках лунных, но всегда таким,
дабы за раму волею каприза
хоть пара волн да без твоей тоски.

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы