BIG Ф. 72, И Бесы Уверуют И Вострепещут, С. 70

A. A. A. "Цветущая Во Мгле" [Роман, Версия 16+]

["They Will Believe, They Will Tremble", Kalakhang Maynila 1999, Ladderstep #70, U2 "Tomorrow", Bryan Ferry "Which Way To Turn", Jeff Healey Band "Cruel Little Number", Chroma Oscura "Get Up, Get Up", Arabesque "The End Of The Show", Pink Floyd "One Slip"]
Управленец Уорделл-Элверсон, при фуражке вровень мостика, освободит Кимберли Стайлс, адресно занятый документацией от картотек атташе-полемолога Элистера, Кевин, ряженный кобальтовым флотским кителем на водолазку по имиджной статности договорного визита, изморщится за отменённым диспачем в полдемереджа фрахтователю, около видеосвязи для пультовой трубки зовя мимо гвалта дизтопливной хриплости через 12 цилиндров скольжения к рубке старпома, тасующего экипаж, с угловатостью пакгаузов щуря стрелы полиспастами, исштриховав гавань машин, в рельсовой плотности крановых башен, минуя буи ниже рифовой пены, контейнеровоз при эскорте до тросов морского буксира, ведомый сквозь несамоходные лихтеры на шлюзование, издали вахтенными ощетинит надстройки подряд волноломов бурунной каймы аванпорта, штурвальный, о глубоководный фарватер держа океанский массив сухогруза, направит за тумбами рейда шершавый колосс, под вагонный строй ветвления, к тягачам среди контрэйлеров, туже скребя кнехты опор, между снования малотоннажных платформ Hino Ranger Day Cab и Ford Trader, клаксонной дугой бескапотных кабин, заперев шлюзовые ворота с откачкой пассивом объёмов насосной шкалы изнутри батопорта, команда в сухом доке станет готовить бугристое судно под общий ремонт, чистку днища от раковин и перекраску бортов, коммерсант за четвёркой дозорных у пирса радушностью бизнес-партнёрства среди каждодневных EQ-упражнений для мышц встретит собственный выводок, на ошалелые крики детей обнимающий Мэйджора, Шэрин и Гарленда, растормошив камуфляжные свесы панамок вблизи шляпы буни, от палубы между дроблением архипелага оглядывая, как проточенной фистулой через породу взовьётся чеканный фонтан, у прилива растя наподобие отсветов пальмы китового дыхала, выше рельефности мысовых гротов под сколото вздыбленные останцы, мимо скутеров рэк-дайвинга, к броненосцам о пробоины, тиной краёв старых торпед, опытовый иностранный корабль, на блестении гидрокостюмов поднявший трёх аквалангистов из хилигайнон, переправит ныряльщицкие водонепроницаемые кинокамеры дюжему самбо до кубрика, через локаторный импульс высчитывая глубину, начинавший спускать взаперти скрежетанием рации океанавтов за сталью подержанного батискафа, когда у разомкнутых при кремальерном затворе, громоздких дверей, вровень люка метисы откроют сварные клетушки, стравившие к миделю парой задиристых петелов, на кофеиновом допинге ввода инъекций, под ставки в запале кромсавших друг друга надетыми шпорами, Уорделлу-Элверсону и дурашливым отпрыскам, тень угревато-чернявой старательности поварёнка в очках, мимо камбузных плит, с колпаком терпеливой обслугой дотащит у скатерти из абаки по столешнице южный тинола, мясной зыбью варева с гущей папайя и листьев моринга, среди любования к отмели шлейфом валов, наседавший гомон ваттами побережья сквозь морской атолл, баржевый стык ржавых лачуг, между коралловых рифов с плавучими домиками, различая в прибой литоралью песчаной косы островные жилища на пальмовых сваях, берущий при тентовой лодке детей и секьюрити, Путеукладчик о румпель добавит нажим винтового мотора, петляющий за океанографическим судном вразрез промысловых баркасов, неряшливо занятых садкообразной оплёткой железа полутораярдовых клеток для ловли, среди темнокожих висайя, добытыми перемывавших от шланга вплотную мясистости бурые панцири мангровых крабов, пока бизнесмен не осведомит спутников борта насчёт каннибальских пристрастий у десятиногого груза, вдоль топей сжирающего молодняк, переламываньем размягчённой брони после линьки, минуя на бриделе из поплавкового бака зацепленный сторожевой катер, перед отвесными скалами чувствующий вонь протухших остатков улова, до перистых рощ силуэтов арековых пальм, о бамбуковые заросли, вскользь тропической листвы низин, между рубцов горных плато, рисовые перепады террас на языческой глине обрядовости у кофейных плантаций долин, квадроциклы тагалов от шерсти прибрежного сахарного тростника, вороша апитонги сутулых возвышенностей к череде лауан до подножий барьера вулканов, при мутно искорченной линии автодорог, Vector M-12 взвинченной Мелисандры Уорделл-Элверсон пересечёт оттиск шоссе, глянцевостью заднеприводного суперкара шлифуя столичные полутрущобные краски Манилы, от электропоезда вглубь делового квартала, среди расписной многозвучности джипни, нарезанных корпусами из оставленных Willys MB, управляя элитно-спортивным авто без орущего выводка сзади, Маркиза Сердец твёрже будет готова терпеть у ремней пассажирского кресла густое присутствие мистера Грира, освоившего на мелькании стилуса замкнуто высвеченный, монохромный PalmPilot Professional, контур советника из наблюдателей Башни Анархии сделает пробный звонок для Mercedes Contender XG, где, флиртующая с октороном гостиничных служб, Леди Велум расслышит его замечания, вскользь адресуя от радужных волн переливчатости внедорожника просьбу в хэтчбэк Cervo Classic Эргане, подряд молодых велорикш с прицепными колясками через высотный район, Vector M-12 снизит вой, к распакованной обёртке Slims, выпустив дым носиком вверх, бегло ровнявшая дёготь каскада волос по эмали салонного зеркала, списанной глэм-гитаристкой, родившей троих сорванцов для конторщика Уорделл-Элверсона, Мелисандра состроит гримасу, когда мистер Грир благодетельно предупредит её о запрещённом публичном курении на Филиппинах, туша сигарету на сенсорной глади PalmPilot, в ответ узнающая, что для Cord Industries между сотрудников транспортной фирмы она, безусловно, само обаяние, вынув крем Coppertone лишним балластом внутри перламутровой узости клатча, само обаяние резко направится от суперкара бликующего напылением бронзы сквозь южный поток одноосных коньковых фрез Rollerblade, около брогов и множившихся босоножек, вдоль рыночной орнаментальной керамики, при талисманах божков урожая для риса напротив шкатулок из раковин, мимо туристских забав ритуального танца от смуглых девиц, укрепляя сёрфингистский пласт, над Envemo Camper досками, за гидроцикл, об аппарель, вздёрнуто перевозимый у автоприцепа, Маркиза Сердец через посвист раздразнит вилянием сумочки возле денима тугих укороченных шортиков бёдер тинейджеров скейтерской шумной оравы к шеренгам кокосовых пальм, обогнув Chevrolet Monte Carlo просоленно-сгнившим купе, за москитные сетки до полуразомкнутых окон, ладошками пробуя между гарнира моллюсков и бурый пансит, в обступавшей тропической ночи, среди мотороллерных краж, банкоматных цепочек мошенничества и обыденности щитовых перестрелок армейских частей на диверсии с боевиками повстанцев, обвод коммерсанта у вахтенных после эскорта витья дефилирующей аграмантами леди-секьюрити двинется при обрамлении звёзд метеорных потоков чернильного неба сквозь палубный костюмированный вечер фужерных мелодий, в басонной тесьме карнавала фигур задевая узлы обшлагов зыбью проволочного садка, мимо лазавших панцирями грязевых крабов, стыком под отзвук шуршания мангровых спин каннибалов стального нутра, доломан карминным абрисом консультантши-виктимолога, при галунах искры шитья, грацией непревзойдённости в ментике до бранденбургов Клотильда предложит на выбор двухфутовые маски обсидианом вглубь океанийских узорных насечек за выемки грубой резьбы с шевелюрным плетением, возле обыденности линий флотского кителя Путеукладчика, взявшего левую доску туземной гримасы, надев у поклона изящности рук миссис Холлиншейд, Кевин оценит сутажем уланский мундир атташе-полемолога Элистера, перед мистером Гриром в лучах эполетов драгуна, придёрнет вблизи поясной офицерский шарф гомбами Трэвору Дэйкону, бритому наголо под несходящий мулатский загар, до Фелиции Ледуэлл, украсившей форменный стиль мажореток шнуром аксельбанта с кистями привески, мотая конец этишкета поверх, для клиентов телемаркета наравне социометрии, щупая курс тестовых схем, уведомляющий о проведении завтрашнего центрового эфира подряд релевантности мероприятий, за Кимберли Стайлс Уорделл-Элверсон высмотрит юрканье линз темнокожего заспанного поварёнка в угрях и крахмально-тугом колпаке, узнающий себя через двадцать один год верчения с липким подносом обслуги вплотную чужих респектабельных брючин, он стянет мешающую деревянную маску, на визгах ручного металлодетектора, до переборок сварных отделений твиндека вдавивший ключ-карту, под ёрзанье секторных камер слежения в шиканье потного климатизёра, найдя Мелисандру и Ангела Ночи, измаранных шиферной мглой водостойкого грима, к ползущей гуаши сплетения ваксенных патл и графитной волны пеной дамских кудрей, будто не различающий, не удивлявшийся или принюхавшийся, контрактантом за равно оформленные десять лет повторяя отцовские стёжки, не требующий при других невозможного странной любовью хозяев лотка мимо тутовых сгустков червей, в помещении для серверов общей базой данных памяти, Кевин займёт блочный дисплей, выстелив по дисководу массив, отражённо суммирующий оборудованные армейские бронемобили столбцами Excel, щуря фотоэлементный луч, изнутри кают-компании, датчик пройдёт контур лица, перед широкой стеной монитора выискивая электронный маршрут навигации, Путеукладчик неслышно кивнёт ассистентке Эргане, при русоволосой учтивой субретке в линейчатом сером костюме для блузки зефирного кружева, мягко сжимавшей дощатую маску толаи, застав Кейда Эммермена, разрубавшего мимо скругления боло-мачете от спутанности королевскую кобру из рощ филиппинского берега, на рассуждениях мисс о конвейерной роботизации, ждущего, что винтовыми ступенями Башни Анархии снова поднимется ввысь лунноглазый пророк Назарета, и бесы уверуют и вострепещут, когда человек Божий станет кровавым цепным ураганом корчёванной паствы своей, возвращаясь через отсветы к Мелисандре Уорделл-Элверсон, Кевин введёт профиль жены, в перепачканном серостью клякс, гитаристском концертном наряде Маркизы Сердец, недвусмысленностью заставляя с собой танцевать посреди верхней палубы, сквозь исшептавшийся костюмированный вечер, где станут, как прежде, стяжательствовать, душегубствовать, прелюбодействовать, клясться бесстыдностью врозь клеветы, ворожить и кадить пыльным идолам, дабы вослед исступлённо блудить с изваяниями, ниспадать на колени пред ликом Господним за прочностью дома, у коего высечено Его имя, и петь, будто ныне спасутся, засим, чтобы впредь совершать ровно те же звериные мерзости, высить безбожным вертепом жилище Его и мольбами себя натирать, завихряя густой карнавал, жмурясь брызгами поверх кормы, в грохот бешенства рассветных волн, залповый рёв скроет мишень, гранью блиндированного патрульного судна у ленточной M230, сгоняя расчёт новобранцев за воплями координатора через десантный корабль на воздушной подушке, мерцающий клин стеклопластика в солнечной зыби до линий моторного катера Bayliner Cobra наёмных тагалов-охотников, перезарядкой тесня GRB-39 при двухрукояточном Valtro PM-5 со съёмной обоймой, из шлейфа кильватерной сизо-жемчужной капели среди позолоты, отстреливая экипажных креолов платформы сквозь артиллерийскую палубу от счетверённых орудий на общей турели, с глиссирующей чередой аквабайков Yamaha WaveRaider подряд Kawasaki TS, у разрубов остойчивости наравне водомётного движителя, опоясывая боевой крейсер между фугасных рывков семиствольного ротора пушки GE GAU-8 Avenger, обрушив локатор надстройки, вдоль трещин глодая штурвальную рубку, изломами корча панель управления за рулевым, от гряды архипелага скал парой вертолётоносцы баз переплетут гомон турбин, мимо щитов композитной брони проскоблив силовой агрегат Avro Lycoming T53, обводы ударного Bell 209 направят у электропуска массивностью автоматический гранатомёт и подвески ракет AGM вровень сторожевых кораблей, тормошащих подводными крыльями слой океанского ропота, ниже тандемных винтов повреждённого Workhorse Piasecki, стрелок филиппинцев от Enfield XL над станиной взорвёт алюминиевый корпус дымчато вздёрнутого TD AeroCraft, позади комендоров тяжёлого крейсера высмотрев двух самбо поднятого через трюм БТР, до вставляемого магазина поверх Nkm 38 FK мимо шкворня зацепами гусеничного YW-534, дробя штурмовой катер Seaswirl Bowrider, к трассёрному рыку метисов сквозь пальмовые языки накалённого пламегасителя, от вулканической сажи бурливым рельефом глубин, вороша оравой рекрутов, у пробоин ватерлинии, ставя резерв помпами ниш, крупнокалиберный Type Eighty Five HMG дикарей под нажим Taylor Jet Boat разъест вертолёт между днищем, вкривь газоотводной зенитной системы Norinco от левостороннего короба, множа струёй перегретое шарканье выемок дульного тормоза на ослепляющих пятнах, когда пробегавшие дамские пальчики выбьют ко внутренней длинной панели бугристыми цифрами ключ активации запуска универсальных контактных торпед.