Ложь. Шиннейд Морриси

Перевод с английского.


Ложь,

Что в иные времена жили иные люди.
На старых фото, в цветах сепии, их время всё длится -

Они чопорны, холодны, застегнуты на все пуговицы
В своем прошедшем времени, которое остановилось на фотографии

И сколько бы мы ни стучали в заброшенный дом прошлого – всё тщетно
Даже фотограф с камерой и ослепительной вспышкой

Тот, что заставлял жертвы своего искусства стоять, замерев неподвижно
Так долго, что у них начинали чесаться лица, даже он не в силах помочь проникнуть в прошлое

И он не сможет объяснить, чего стоила эта попытка ему самому – ведь надо было заботится о том, чтобы исчезающий в молочных тенях из-за магниевой вспышки дворик на переднем плане

И небо, пронзенное шпилем на заднем плане, поместились в один кадр
А ирисы под окнами на самом-то деле были в цветах Древнего Рима.


* Чрезвычайно интересной оказалась работа над этим текстом. Из источников известно, что Шиннейд посвятила этот стих фотографии - как способу остановить время, но невозможно проникнуть в прошлое даже через зафиксированное мгновение, искажает истину не только сепия (изменение цвета старой фотографии из за химических превращений серебра на воздухе за долгое  время), но и эффект вспышки, и несовершенство камеры и объектива, немного сбивающее перспективу, и сложность в работе с фотопластинкой, которую приходилось для кадрирования двигать вниз и вверх - вручную.  Шиннейд сама увлекается фотографией. Также она - поклонница и знаток старой фотографии - как самих камер и приёмов съёмки, так и собственно работ знаменитого фотографа Alexander Hogg, который оставил целую галерею фотографий Белфаста в 20-х годов 20-го века. Тогда фотография действительно была искусством! Тяжелая коробка на треноге, накрытая черной бархатной завесой, в задней части коробки (box)- выдвижная фотопластинка, спереди - объектив. В левой руке - магниевая вспышка, заливавшая на мгновение сцену съемки ослепительным светом. Стоять клиенты должны были абсолютно неподвижно), иначе изображение получается расплывчатым. Поместить в один кадр дальний шпиль или трубу и дворик на переднем плане было технически непросто. К тому же вспышка часто пересвечивала светлые объекты на переднем плане.  Ирисы бывают бордовыми - в цветах Древнего Рима. Но сепия превратит этот свет в фиолетовый. Такой цвет тоже свойственен ирисам, есть и такие сорта и они даже чаще встречаются, чем роскошные бордовые ирисы. Так что здесь - двойная ложь изображения. Попытка остановить мгновение не говорит правды, это всего лишь версия реальности...

В общем, пришлось консультироваться с фотографом и с чатом GPT)) Оставляю за собой возможность еще поработать над переводом и возможно, сделать рифмованный текст - так сказать, вариации на тему) 

ОРИГИНАЛ:

A LIE

Sin;ad Morrissey

That their days were not like our days,
the different people who lived in sepia -

more buttoned, colder, with slower wheels,
shut off, sunk back in the unwakeable house

for all we call and knock. And even the man
with the box and the flaming torch

who made his servants stand so still
their faces itched can't offer us what it cost

to watch the foreyard being lost
to cream and shadow, the pierced sky

placed in a frame. Irises under the windowsill
were the colour of Ancient Rome.