Виктор Стрелков

ВИКТОР СТРЕЛКОВ
(1925-1996)

В первый раз их
По имени-отчеству
В похоронках назвали только.
Мне до смерти
Во снах ворочаться,
О друзьях вспоминая горько.
Только раз их назвали полностью,
Но они уже не услышали.
Где-то каждый доныне помнится:
На Дону, на Волге, на Вишере…
Где-то помнится,
Не забудется:
Не рубцуются эти раны!
Половодится май
По улицам,
Но невеселы ветераны.
В них война
Вместе с ними кончится,
Память с ними погаснет только.
И доныне
Не знаю отчества
Твоего…
Ты прости мне, Борька!

Мальчишки

Нас деды с отцами корили
За нашу мальчишечью прыть,
А мы втихомолку курили,
Чтоб чем-то на них походить.
Нас мучила зависть слепая
Ко всем, кто бывал на войне, –
Лихая тачанка Чапая
Промчалась от нас в стороне.
Ах, как нас отцы обокрали,
В наследье нам дав тишину!
Мы, им подражая, играли
Влюбленно и лихо в войну.
Сирены тревожно взревели,
Черту подводя под игрой.
Одев не по росту шинели,
Мы шли
не в игрушечный бой.
Мужая, шагали ребята
Сквозь пули и пушечный гром…
Экзамен
На званье солдата
Держали мы
В сорок втором!

* * *
             Р.С.

Не сердись, что бываю я груб.
Не сердись, не вини без вины.
Видишь, горькие складки у губ?
Не улыбкой они рождены!
Нежность рано убили во мне,
Словно первый подснежник мороз.
Слишком много пришлось на войне
Видеть крови, страданий и слёз!
Я неласков с  семнадцати лет,
Потому, что не дым от махры
Белой струйкой оставил свой след,
Словно иней, осев на вихры.
Стал суровым я с давнего дня
(После дней таких было не счесть!) –
Дня,
когда застрелил я коня,
Потому, что хотели мы есть.
Своего застрелил я коня!
Он, покорно идя на убой,
Тронул, будто прощая, меня
Бархатистою тёплой губой.
Не сердись, что суров я и груб.
Что поделать? Моя ли вина?!
Если б только лишь складки у губ
Оставляла на память война.