Европеец... - глава одиннадцатая

   С замиранием сердца Жан открыл заветные листочки письма:      
     "Мой дорогой Жан! Моя отрада! Пусть это письмо откроет тебе завесу твоего рождения. Не знаю, как ты жил и прочтёшь ли это письмо, но пишу с надеждой, что оно попадёт в твои руки. Ты плод большой любви, мой Сын!  Всё начиналось в далёком 1955 году...
   
     После преждевременного ухода моих родителей, я осталась одна с огромными долгами, образовавшимися от больших трат на их лечение. Надо было продать квартиру, чтобы их погасить, или искать работу с хорошим заработком. Неожиданно для меня, кто-то в далёкой стране решил учить своих отпрысков французскому языку непосредственно во Франции. Увидев это объявление в газете, позвонила и смело предложила свои услуги, с проживанием, питанием и изучением языка. За плечами Сорбонна, диплом преподавателя иностранных языков, испанским я владела в совершенстве, родной французский, сносный русский на разговорном уровне. Огромная квартира и всё рядом.

     Прилетела мать с детьми и воспитательницей в начале сентября. Квартира понравилась, как и мои обеды. Завтраки и ужины готовила воспитательница, молчаливая особа лет сорока. Всем хватило места. Две девочки-погодки, пятнадцати и четырнадцати лет. Матушка улетела, подписав договор у нотариуса, внесла солидный аванс. Большую часть долга я погасила сразу. Ладили мы с девочками хорошо, учились они без понукания. Ближе к новому году за нами прилетел небольшой самолёт и тогда я поняла, насколько высокий пост у отца девочек.

     Новый год в Москве! Об этом можно было только мечтать. Огромный дом в пригороде, с охраной, обслугой и гостями. Второго января ждали важного гостя издалека. Суматоха в доме была страшная, я решила помочь, но мне предложили лучше прогуляться с девочками в саду у дома, покататься с горки. Стою вся в снегу.
Во двор въехала кавалькада машин. Его невозможно было не заметить. Высокий, пышная шевелюра с проседью, огромные глаза и завораживающий голос:

     - Так это и есть твоя французская гостья, Николай? - спросил он хозяина дома. - Представь меня красавице, сделай милость.

     - А тебя как представить, со всеми регалиями или покороче, - с улыбкой спросил хозяин дома.

     - Просто, без регалий. Зачем такую красавицу пугать. Дай налюбоваться. В кои-то времена приехал один, без жены, а здесь такая красавица встречает.

     - Знакомьтесь, Изабель! Это мой лучший друг, зовут просто - Данияр, дар солнца, заглянувший к нам в гости.

     Из памяти моей не вычеркнуть тот миг. Так я познакомилась с твоим отцом, мой мальчик. Самым нежным и добрым человеком на всём белом свете. Подарки, привезённые им, сохраню до последнего мига жизни.

     Ни до знакомства с ним, ни потом не было такого светлого и радостного нового года. Мы сидели по разные стороны огромного овального стола. Его глаза сияли счастьем, а с губ не сходило моё имя. Как великолепно он вальсировал! Его сильные руки почти не прикасались к моему телу. Мать девочек сидела с каменным лицом, изредка бурча на горничную. Выучил несколько фраз на французском, много шутил. Во всём доме воцарилась обстановка большого праздника. Данияр предложил погулять по саду. С нами пошёл только Николай. Другие, сославшись на морозную ночь, предпочли посидеть у телевизора. Гулять нам позволили мало. На крыльцо вышла хозяйка дома и позвала пить чай и слушать генсека. На другой день, узнав, что через пять дней мы улетаем с девочками в Париж, стал убеждать родителей, что девочкам лучше жить дома и учить язык, не забывая о других предметах. Мать девочек была против этого, а отец настоял, приняв совет гостя. Через два дня Данияр уехал, пообещав прилететь и увезти меня на охоту, подальше от Москвы.

     Мать девочек стала относиться ко мне с некоторым пренебрежением, заявив о плохом примере для её дочерей, сказав о большой разнице в возрасте между мной и Данияром, о его семейном положении. На мои доводы об отсуствии каких-либо намерений с моей стороны, она отреагировала вульгарно, ей не помешало присутствие дочерей. Полученный аванс я уже отработала и она решила разорвать договорные условия.

     Отец девочек не жил в загородном доме, мы не виделись с ним вплоть до моего отъезда. Билет мне купили на поезд со множеством пересадок. К поезду меня отвёз водитель служебной машины. Проститься с девочками мне не дали. Я уже была в вагоне, когда на вокзал приехал отец девочек, Николай. Кто-то из девочек позвонил ему на работу и рассказал о моём отъезде и скандале, устроенном матерью.

     Возврашаться в дом, откуда меня практически выгнали, я не хотела, но он и не думал этого делать. Мы ехали куда-то в пригород и довольно долго. Это было прекрасное место в сосновом бору. Дом стоял на высоком берегу замёрзшей реки. Немного охраны, горничная и повар. Я впервые видела такие красоты. В доме были прекрасные лыжи, каталась я под присмотром одного из охранников. Николай попросил пожить в этом доме пару недель одной...

     Прошла неделя. Данияр прилетел в Москву и сразу приехал ко мне. Каждый из нас ничего не говорил о будущем, понимая его полное отсуствие. Вспыхнувшие чувства были столь сильны, что противиться им не было сил ни у меня, ни у твоего отца. У них с женой не было детей. Она обвиняла его, он не возражал, привыкнув к мысли о жизни без детей.

     Три месяца сумашедшей любви. Он прилетал на два-три дня и возвращался к себе. В тот далёкий край, где его ждала ответственная работа. Возраст... Он не мешал нам быть счастливыми от случившейся встречи.

     Когда я узнала о своей беременности, то ни минуты не сомневалась говорить ему или нет. В последнюю встречу мы обговорили твоё будущее. Мне предстояло улететь домой, родить тебя в Париже, а через полгода отдать отцу. Могла ли я, так сильно любя этого человека, отказать ему в радости растить своего сына? Не детей брата, племянников жены, а своего, единственного  сына.

     Всмотрись в наши лица на вложенном фото и ты всё поймёшь, сын. По возвращению в Париж, незадолго до родов, я ответила согласием на предложение моего кузена Тео Делажа, мы с ним обвенчались, чтобы дать тебе имя Жана Делажа, в честь моего отца, достойного человека, прожившего короткую жизнь.

     Твой отец  просил дать тебе возможность стать европейцем и я это сделала. Мы с Тео отвезли тебя в Москву и передали отцу. Тогда я впервые увидела его жену. Это были самые тяжёлые минуты в моей жизни, отдать своего ребёнка в руки другой женщины, но иначе поступить я не могла. Мы с Тео, оформив все документы на твоё имя, улетаем в Канаду, где Тэо проживает со своими родителями долгое время.

     Прощай, мой единственный сын! Пусть судьба тебе подарит настоящее чувство любви и тогда ты поймёшь нас с отцом. Помни обо мне.

     Прочти всё документы, они важны для тебя. Если тебе будет суждено стать европейцем - стань им, но не забывай имя своего отца, лучшего из лучших людей, с кем довелось мне встречаться. Я люблю его, сын!
Обнимаю тебя, мой мальчик!
Всегда твоя. Изабель Делаж.
25 декабря 1956 года. Париж. Франция."

     Так вот от кого досталась мне вечное чувство любви, - вслух произнёс Жан. - Так никто не любил моего отца, как ты, мама. Он жил среди людей, но был одинноким. До последних дней своей жизни любил тебя и жил этой любовью. И только прочтя твоё письмо, я понял причину его суровости. Я испытал такие же сильные чувства к чужой женщине, не нарушая её покой и благословляя в своих молитвах на долгую жизнь.

     - Прости, Жан! Я могу войти, дорогой? - услышал он голос Орели за дверью и пошёл ей навстречу.

     - Возможно, я скоро должен буду уехать из Франции, дорогая Орели! Спокойной жизни мне здесь не дадут. Ты одна знаешь меня другим, под иным именем. Я рождён в этой квартире, жил здесь первые шесть месяцев и потом, учась в Сорбонне. Теперь всё знаю о себе, о своих родителях. Пусть будет благословлена память о них. Они любили друг друга, но счастье быть вместе для них было невозможным. Завтра я оформлю эту квартиру на тебя и покину Париж. Будь счастлива, моя маленькая Орели. Теперь я вечный скиталец по миру. Отец позаботился о средствах на мою жизнь, но я бы отдал всё, чтобы тихо дожить свой век с тобой, где-нибудь на краю света.

     - А как же он, мой малыш? Он тоже не будет знать своего отца, дорогой? Не бросай нас! Я готова на любые трудности в жизни рядом с тобой, - расплакалась Орели, прижавщись к груди Жана. - На край земли, в любые условия, любимый!

     - Это невозможно...Я стану отцом! - произнёс Жан, закрыв лицо руками, чтобы скрыть слёзы радости. - Это меняет всё, дорогая! Если ты согласаешься пойти со мной по жизни, то я найду место на земле для тебя и нашего малыша или малышки.
Я буду безмерно счастлив жить с вами, любить вас, оберегая от бед. Мы стали единным целым, мы должны выжить ради нашего ребёнка. Я почти здоров. Завтра начну оформление своих документов, они понадобятся, чтобы покинуть Францию. Сам Всевышний познакомил нас в Альбервиле, Орели! Часто вспоминал те сутки в отеле и хотел вернуться, чтобы найти тебя. Но тогда не задумывался зачем и почему. Сейчас знаю. Я нашёл свою единственную женщину, свою вторую половинку, любимая.

Продолжение следует...