в аварию

берёзы месят сумерки без тОлку,
корябаясь ветвями о забор,
пернатые торопятся надолго
из наших мест, от зимних холодов,

которые.. с ленцой готовят к смерти
тебя, меня, вчерашнее кино,
мечты бомжа о незлобивом лете,
пейзаж, пассаж, стеклянное окно,

дома, пруды, сараи, полнолунье,
рисунок пальцем по подшёрстку тьмы,
я собирался, но я передумал
в людскую суматоху выходить ..

и дитятко.. с щеками, но без тела
в песочнице построило тюрьму,
где кормятся эрзацами беседы,
руинами, конечностями мух

и масло на потерянное лего
я поменял и с голоду подох,
двенадцать дён питался чёрствым хлебом
и собственной отравленной слюной..

и ставила учительница злая
лебёдушку в тетрадочном углу,
послушайте, пи3да, я умираю,
меня обнимет радостно сырая
земеля, а на вас я жидко сру

я с рук.. я с рук кормил печеньем
девиц без лифчиков с помадой на устах,
а через час качался на качелях,
ногами задевая небеса

и голубями был, и бабочкою белой,
и снегом первым, сахаром, росой,
я нёсся пёсом бешеным по следу,
и сыпался в мозгах песок с часов

и бог лысел, и пела балерина,
и дерево утратило листву,
я сон смотрел необычайно длинный,
и я уже забыл, как вас зовут

и в памяти я ехал на машине
подержанной по городу без имени,
в аварию сжимая дежавю