Дополнительный стресс

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ СТРЕСС
Прагита Шарма
Для Валори

Во-первых, это неуклюжее унижающее оправдание какими-то благими намерениями, исходящее от белых людей, когда они недовольны мной, потому что, как они говорят, они совсем не то имели в виду. Лишь когда я становлюсь совершенно незаметной для них, они могут полностью наслаждаться своими громоздкими и обычными для них вокализациями, навязывающими присущие им формы поведения.
Благодаря им я узнала, что у меня нет реальной силы, которой я могла бы обладать, и та аура, которую я носила раньше, сверкая в ее зеленом свечении, погрузила мой мозг в состояние постоянного недоумения. Мои желания тухнут в напускном лоске
Позднее я заметила, что солидарные со мной женщины тоже вынюхивают мои недостатки, и болезненная травма в моем сознании превратилась в кровоточащую рану в моей душе.
Понятия, связанные с расовыми различиями и ассимиляцией, гноятся во мне и ранят чувства с дополнительным стрессом. Боль от него намного сильнее, потому что она, кажется, питается ощущением превосходства белых и их обладанием властью, от которого любой недостаток отслаивается в ничтожность, отмеченную самыми детскими, но существенными чувствами.
Я не верю в то, что мы, люди, откровенно унижаем друг друга. Возможно, мы просто пытаемся вписаться в окружающую среду. Ненавижу все оправдания внутри этих обстоятельств. Пытаюсь не позволять им шипеть и искрить, но неадекватность возникает, заменяя возникшеее главное ощущение сопричастности.
Я говорю все это, потому что оглядываюсь назад - на то, как работают энергосистемы. В этой игре микроагрессий обстоятельства все еще передают присутствие террора, так как они уничтожают и оскверняют внутреннюю самозащиту человека, которую можно было бы прививать или усваивать. Но некоторые из нас предпочитают сангвинические шоры.
Помню, как я скрывала от себя суждения, уходящее корнями в колониальные века и как они натыкаются на неприступные барьеры. Я знала, что попытки завести друзей разрушили бы мои лучшие намерения и помешали бы столь многому в том, что было источником глубокого и основопролагающего сочувствия другим.
Мое сердце, мой разум, мой ум надеялись, что у нас когда-то появится ощущение настоящей близости... скрепленные связи, основанные на наших трудностях, а не тяжелая утрата основных инстинктов на основательно зачищенном поле. Дефицит их сбивает с ног некоторых из нас с полной силой. И теперь, находясь в этом поле, мы терпеливо занимаемся научной работой или творчеством, лицом к лицу с империей, но чувствуем себя глубоко уязвленными теми, кого мы с горечью хотели бы видеть на своей стороне, а не на своей спине.

ОБ ЭТОМ СТИХОТВОРЕНИИ
«Для меня сопутствующий стресс оказался еще более болезненным, чем структурное насилие белых или женоненавистничество. Я помню, что чувствовала, когда была моложе. Это когда-то стало также главной болью для моих родителей, когда они сталкивались с жалом изоляции или наказания, даже и в своем южноазиатском сообществе, где люди соревновались за ассимиляцию и, следовательно, создавали в своей среде чуждую иерархию ценностей, или когда они пытались подняться по социальной лестнице. Я вижу, что все это по-прежнему разыгрывается не только в поэзии или в академических кругах, а и взамен дружбы в прочих жизненных средах. Я посвятила это стихотворение моей подруге и коллеге Валори, поскольку мы разделяем те же ощущения и откровения, основанные на нашем собственном жизненном опыте. Я благодарна Дивье Виктор за то, что она выбрала это мое стихотворение для публикации и за то, что она рядом со мной в поэзии и душевном родстве».
—Прагита Шарма

LATERAL VIOLENCE
Prageeta Sharma
For Valorie

First a flabby belittlement by some well-meaning
white folks when they cross me because they weren’t meaning
to, they say. It was only that I had become wholly invisible
and they enjoy their heaping, entitled vocalizations
that enforce their platforms of corporeal speech.
But through this I learned that I had no real power to wield,
and this crown I wore, glittering in green fermentation,
put my head into a state of chronic query.
My desire is lost in a fomenting chrome.
But then I noticed my solidarity sisters sniff out my lack, too,
and the vascular trauma of hurt in my blood became
a wound in my particles.
Distinctions around difference and assimilation fester
and hurt feelings erupt from lateral power.
It pains much worse because they seem to be playing
out a supremacy of whiteness, of wielding power
from which an outspread lack peels away to a nothingness
marked with the pinkest cardinal feelings.
I don’t believe we outright demean each other,
we might just be trying to fit ourselves in,
hating all the spirals inside of the shape
trying to let them fizz or spark, but a wrongness
emerges replacing the earned principled feeling.
I say all this because I look back on how power systems
at play in microaggressions still impart feelings
of terror because they annihilate, desecrating
the inner self-protection one might seed or learned behind
some favored sanguine curtains.
I recall myself there hiding a judgment going back colonial centuries:
how it sticks in fenced edges. How I knew trying to make friends
would undo my best intentions and thwart so much
of what had been a fernery of deep and culminating sympathies.
My heart, my mind, my head hoped we’d have real intimacy—
bonded connections based on our chunky hardships, 
not the hard bitten loss in the over-harvested field of
scarcity knocking several of us down with full force. 
And now do we sit in this field, doing the scholarly work
of facing the empire, but wounded from those
whom we bitterly wanted on our side, not on our back.

Copyright © 2023 by Prageeta Sharma. Originally published in Poem-a-Day on August 29, 2023, by the Academy of American Poets.

About this Poem
“For me, lateral violence proves to be even more painful to my heart than the structural violence of whiteness or misogyny. I recall how this felt when I was younger. It was a primary wound to my parents when they felt the sting of isolation or punishment, sometimes, in their South Asian community, as people competed to assimilate and therefore created hierarchies of worth among them as they climbed the social ladder. I see it all still playing out in poetry, academia, and in friendship (among other spaces). I dedicated the poem to my friend and colleague Valorie, as we shared this sentiment and recognition in our respective experiences. I am grateful to Divya Victor for choosing this poem and for being in poetry and kinship with me.”
—Prageeta Sharma