Война и мир. гл. 4-2-11б

4-2-11б

Пьер расспросил о выступленье,
Капрал немедля дал ответ,
Что полным ходом отступленье
Уже идёт от наших бед.

И, что судьба всех ваших пленных
Решается у них в верхах,
Возможно, на число обменных,
Здоровых, быть ещё в рядах;

Пьер обратился вдруг к капралу:
— Средь нас находится больной;
— Вы обратитесь к капитану,
Порядок есть у нас такой;

Есть подвижной и постоянный
У нашей армии отряд,
Он каждой армии приданный,
Лечить подобный чтобы ад.

Наш капитан к вам расположен,
Что надо — сделает для вас,
«Он меч не вытащит из ножен»,
Хотя настал прощанья час.

— Клянусь святым Фомой, однажды, —
Капрал продолжил свой ответ:
— Он далеко и не, как каждый,
Про вас, Кирилл, дал мне совет:

— Хотя и русский это барин,
Но — по природе — человек!
Он к нам попал — несчастьем ранен,
Попал случайно в наш ковчег.

К тому же он и образован,
Владеет нашим языком,
Враждою к нам не избалован,
Я б не считал его врагом.

Вы оказали нам услугу,
Вы офицеру жизнь спасли,
И здесь, поднявших было руку,
Своих Вы усмирить смогли.

И, в самом деле, вспыхнув драка,
С охраной пленных здесь солдат,
Пьер усмирить сумел атаку,
Он силой погасил сей ад.

Своих же пара любопытных,
Услышав Пьера разговор,
На новости столь ненасытных,
Спросили Пьера, в чём «сыр-бор?»

Поведал Пьер о выступленье,
Об общей с ними их судьбе,
Но, что пока о том решенье,
Ещё не принято «в главе».

И тут же к две;ри балагана
Вдруг подошёл француз-солдат,
Его одежда изорва;на,
И робко будто виноват;

Спросил: «Не в этом балагане
Живёт Платоша, ваш солдат»,—
Ему отдал ещё он ране
Рубаху сшить на русский лад.

Для поясненья в этом деле,
Читатель должен это знать,
Солдат одежда до предела
Изношена, их не узнать.

Раздали пленным для начала,
Шитья сапог, рубах, штанов,
Для этих целей матерьялы:
Всем выглядеть «без лишних слов».

«Готова, вот твоё изделье», —
Уже к двери спешит Платон,
Держа в руках то рукоделье,
Ведь на все руки — мастер он.

«Мой уговорец — делу братец», —
Вручил он поговоркой вещь,
Поднявши даже кверху палец,
Свою в том защищая честь.

Француз как будто бы стесняясь,
И бросив взгляд по сторонам,
Но ничему не удивляясь,
Всем показал фигуры срам.

Начав поспешно раздеваться,
Сначала снял он свой мундир,
Над ним не стали все смеяться,
Поскольку был он командир.

Цветной жилет на голом теле
Рубашки вместо был одет,
Само же тело, в самом деле,
Напоминало всем скелет.

На смех не подали намёка
На этот «богатырский» вид,
Хотя, не отрывая ока,
Не нанести б ему обид.

Француз рассматривал рубашку,
Уже одетой на себя,
Она была ему в обтяжку,
Фигуру под собой храня.

— Ну что, соколик, без струмента
И вша ты сходу не убъёшь,
Но на военного момента
Ты в ней до дому так дойдёшь.

— На том спасибо, гер Платоша,
А где остаток полотна?
— Вам не плохая будет ноша,
Как крепко сшитая она.

Тот расплатился за работу,
Насчёт остатка — вновь вопрос,
О нём у них одна забота,
Его за пазухой он нёс.

В начале будто притворяясь,
Что им не понят сей вопрос,
Он к Пьеру как бы обращаясь,
Понять ему, за что вновь спрос.

Француз всё ожидал ответа,
Пока всё мастер не поймёт…
— Ах, где же видано всё это,
Француз обрезки заберёт?

А жаль, приличные остатки,
Подвёрточки так нам нужны,
Видать у них дела не сладки,
Хватает, как у нас нужды.

За пазуху просунув руку,
Достал он свёрток полотна,
Заказчику облегчив муку,
Себе напомнив — что война.

А сам в расстроенных он чувствах
Вручил ему, как сдачу дал,
Живя всё время в общих нуждах,
Француза как бы унижал.

Француз взглянув на этот свёрток,
И устыдившись этих слов,
Но для себя решил он твёрдо,
Вернуть Платону сей улов.

Под подтвердившим взглядом Пьера,
Отдал он сдачу всю назад,
Являя тем своим примером,
«Торговлю двигая на лад».

Довольный сдачей Каратаев,
Француза даже похвалил:
— Хоть нехристь, но душа святая,
И с тем он в балаган отплыл.