Оливер Херфорд. О, редактор, редактор!

О, редактор, редактор!
Великий, ужасный,
Держишь линии судеб
Ладоней ты наших.
Ты не думал, что как-то
Твою гордую душу
Куда более жёсткий
Редактор получит?
Вот он рукопись видит,
Что без плоти сияет,
Ну, а рядом корзина
Бездной гулко зияет,
Быстрым ищущим взглядом
Он прочтёт твою душу,
Глянет он на корзину
И на рукопись тут же.
Поджимает он губы,
Ручку хмуро грызёт,
Морщит лоб недовольно.
Что потом тебя ждёт?
О, редактор! Подумай!
Скомканная душа
Улетает в корзину,
Рукописью шурша!


Oliver Herford

Oh, Editor, Editor,
    Oh, Editor, Editor,
    Awful and grand,
    Who holdest our fate
    In the palm of thy hand,
    Dost ever reflect
    How one day thy ghost
    To an Editor awf'ler
    And grander will post?
    Before him a great
    Golden scroll is spread wide,
    And a bottomless waste-basket
    Yawns at his side.
    With a swift searching glance
    He reads through thy soul,
    Then he looks at the basket,
    Then looks at the scroll;
    He purses his lips
    And nibbles his pen,
    And frowns for one long
    Awful moment--and then--
    Oh, Editor!--think! if thy
    Poor crumpled soul
    Fall into the basket
    And not in the scroll!