Нервность по отношению к покою

мне  кажется, 
я  вынул  из  корзины  воздушный  шар,
просто  смотрел  в  низ  верха,
мне  кажется,
так  намного  больше  тепла,
так  снег  тает,
лёд: – окружность  упорядоченного  лета,
и  пришлось  молчанию  выходить  за  стресс,
так  много  сложней,  чем  ему  поддаваться,
мне  никогда  не  понять  темноту,
глаза  её  не  для  взгляда…

знаешь  время,
в  моём  времени  двое  молчат,
нет - нет,  не  ищут  слова,
ставки  на  бирже  немоты  упали  в  значениях,
девять  жизней  их, 
словно  кот,
не  на  столе  хирурга,  а  патологоанатома,
и  сломан  в  механизм  вестибулярный  аппарат,   
нет  росы,  что  поддерживает  косу  над  травами,
воспоминание,  как  артериальное  давление,
ровняет  шаткую  плоть  волдырями…

небрежные  лохмы  слов  выражают  презрение,
рация  оживает  без  нажатия  тангенты,
у  кого  талант – рисует  руки,
особое  внимание  уделяет  ожогам  прицельно  и  часто,
в  этой  связке  постояльцы  неместны,
ветер  дует  в  свирель  пламени,
кипяток  на  лежалую  пыль  походит,
когда  Дали  увидел  молчание  моё,
дождь  нарисовал  за  окном  выброшенное  тело…

кости  мнут  болезнь,
болезнь  мнёт  кости,
я  ничей  к  равноправным  гостям,
как  чёрная  метка  во  лбу  убитого  солнца,
и  просит  гончарный  круг  скрип  гончара,
ежели  есть  Ангелы – пусть  иногда  прилетают,
ежели  есть  я,  отчего  в  целую  голову
мысли  не  часто  заглядывают,
мне  кажется,  я  вынул  из  корзины  воздушный  шар,
нервность  по  отношению  к  покою  появилась  сразу
и  намоталась  на  понимание.