Интеграция моделей пср

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНО-БИОЛОГИЧЕСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ МОДЕЛЕЙ ПСР

Разнообразие объяснительных моделей психосоматических расстройств подсказывает целесообразность их интеграции на базе объективных психорефлекторных, нейро- и психофизиологических схем, с точки зрения современного понимания структуры и функционирования мозга (принцип нервизма 2.0). Все психосоматические концепции отчасти справедливы, но фрагментарны, поскольку сосредотачивают внимание лишь на отдельных элементах психосоматического взаимодействия. Исчерпывающее представление должно быть интегративным, включающим онтогенетический аспект

С точки зрения психосоматоцентрированного подхода, психогенные и психосоматические заболевания сближаются друг с другом в рамках многофакторного подхода. Как при тех, так и при других в облигатном порядке существуют и психоэмоциональные, и соматические расстройства, но приоритеты чередуются: при психогенных расстройствах на первое место выходят психоэмоциональные проблемы, при болезнях психосоматических — соответственно телесные симптомы, при органических — психосоматические нарушения рассматриваются как сопутствующие. Так, Ю. М. Губачев и Е. М. Стабровский (1981) выделяют основные варианты развития психосоматических заболеваний:

1) ситуационный вариант — является первично-психогенным, основную роль в развитии заболевания играет острая или хроническая психотравма;

2) личностный вариант — главную роль играют личностные особенности, затрудняющие адаптацию человека, создающие предрасположенность к телесной проекции психологических проблем.

Добавим механизмы: 3) онтогенетический (констелляторный по Александеру, импринт), 4) конфликтный, поскольку формирование психосоматических расстройств нередко связано с внутрипсихическим конфликтом. Это и варианты внутрипсихических конфликтов по В. Н. Мясищеву (2004) И конфликты как дисбаланс базовых личностных отношений (аттитюдов) по К. Хорни (1993, 1997). Одностороннее преобладание одного из них приводит к дисгармоничной структуре личности, внутреннему конфликту, а вкупе с базовым чувством тревоги и неудовлетворенной потребностью в безопасности — к неврозу:

а) Стремление «к людям» - потребность во внимании окружающих, в их признании, в любви и уважении. Чрезмерная выраженность данного аттитюда ведет к развитию личностных нарушений по типу зависимости или демонстративности.

б) Стремление «против людей» - желание подчинять окружающих удовлетворению собственных потребностей, управлять ими, иначе - жажда власти. Усиление данного аттитюда влечет за собой формирование агрессивных, антисоциальных личностных расстройств.

в) Стремление «от людей» - тенденция к замкнутости, интровертированности. В случае одностороннего преобладания – избегание социальных контактов, отгороженность.

С одной стороны, стремление к рационалистичному упрощению отражает в целом привычный для человека поиск простых решений сложных проблем. Последнее же представляет собой проявление фундаментального психологического принципа обработки информации — концептуализации на основе когнитивной свертки личностного знания с формированием концептуальной модели (Welford A.T., 1961). В общем плане именно нарушения нормального протекания этих когнитивных процессов приводят к нарушению адекватного психического отражения действительности и возникновению психологических проблем.

С другой стороны, сам человек осознает как внешние, так и зачастую внутренние проявления своего глубинного кризиса в искаженном виде, вследствие действия механизмов психологической защиты. Очевидно, что нередко обнаружению путей решения проблемы препятствуют дезадаптивные убеждения. Образно говоря, выход из тупика всегда открыт, но сделать шаг в его сторону, разрешить себе воспользоваться этим путем к внутренней свободе человеку мешают его собственные психологические барьеры и ограничения, связанные с иррациональными запретами или с мнимой опасностью (так же, как затравленному охотниками волку — красные флажки). По выражению С. Кови (1996), «то, как мы видим проблему, и есть проблема». Именно поэтому тот запрос, с которым пациент обращается к психотерапевту, необходимо переформулировать совместными усилиями обеих сторон. По той же причине переформулирование проблемы само по себе оказывает психокоррекционное действие. В основе достигаемого эффекта лежит выход из замкнутого «порочного круга» или «проторенного пути» тех нейронных цепочек, в которых циркулируют негативные мысли и зарождаются отрицательные эмоции (очаги устойчивого патологического состояния, по Н. П. Бехтеревой, 1978, 1980).

Происходит это вследствие изменения вербального компонента сложившейся в мозге функциональной структуры, связанной с психологической проблемой. Тем самым изменяется проекция на эту структуру функциональной асиметрии полушарий мозга, их относительная значимость в поддержании очага устойчивого патологического состояния. Очень важно здесь изменение вербального представления проблемы с точки зрения правого полушария, на его языке. Правополушарные речевые механизмы, как известно, остаются на детском уровне развития. Они представляют собой уязвимое звено психики, с которым связано формирование проблем, и в то же время - каналом для суггестии. Соответственно для продуктивного использования этих механизмов в целях психокоррекции важна возрастная регрессия.

К «кристаллизации» близки такие подходы к детализации психологической проблемы, как выявление лежащих в ее основе мета-программ и базовых убеждений (НЛП), жизненных установок и сценариев (трансактный анализ), ведущих подсознательных убеждений (BID Ч. К. Тойча) или выявление центральной конфликтной темы отношений (CCRT, Л. Люборски, в современном психоанализе). В гештальт-терапии значимость выявления глубинного содержания, «ядра» проблемы связывается с представлением о том, что «в центре каждого невроза находится некое „ядро невроза“ (Перлз Ф., 1992), „базовая тревога“ (Хорни К.) которое не поддается лечению. Однако энергию вокруг этого ядра можно реорганизовать и направить в социально полезное русло», 1996, 2002). Именно в телесной психотерапии соответствующее «ядро» проблемы обнаруживается на самом глубинном, телесно-физиологическом уровне. №№№№№№№№№№№№№№

В психокоррекционных методах используются различные подходы к концептуализации психологических проблем, их интеграции как инструмента решения:
1) Сведение частных проблем к более общим: универсальным экзистенциальным (И. Ялом; Р. Мэй, 2015), вариантам нарушения «границы контакта» с реальностью (Ф. Перлз, 1992), универсальным невротическим механизмам (М. П. Папуш).
2) Универсализация ранних онтогенетических состояний (регрессионных) и представление их в форме проблем, фактически — невротической фиксации (Фрейд) как варианте дизонтогенеза: базовая тревога (Хорни К.),
базовая неопределенность (Балинт М.),
первичный контроль (Александер Ф. М.),
чувство вины, самонаказание (самоагрессия), беспомощность, зависимость,
приближение — отдаление.
3) Патопсихологическая редукция: деперсонализация, дереализация, расщепление, патологическая диссоциация. В целом редукция осознаваемых проблем к базовым, способствует их переработке как индивидуальной, так и групповой за счет эффекта «универсальности», связанного с чувством общности (А. Адлер, 1995, 2002) и механизмами социального подражания (экзистенциальный и онтологический поворот), отыскания в проблеме приспособительного смысла и редукции тревоги.

В той или иной форме работа с перечисленными базовыми проблемами используется в различных методах психотерапии, помимо экзистенциальной. Иногда это происходит в неявном виде, чаще же внимание акцентируется преимущественно на какой-либо одной разновидности экзистенциальных проблем. Так, классический психоанализ и семейная психотерапия во главу угла ставят проблемы одиночества и межличностных отношений; проблема отношения к смерти подробно прорабатывается трансперсональной психотерапией и, естественно, танатотерапией; проблема жизненного смысла лежит в основе логотерапии В. Франкла (1990); проблема ответственности и бегства от свободы — в основе гуманистического психоанализа Э. Фромма (1995). В телесной же психокоррекции все эти проблемы рассматриваются вместе с их соматической «привязкой».



Многие модели в той или иной мере рассматривают психосоматические нарушения как регресс к инфантильным механизмам психики, то есть, по сути, проявления возрастной регрессии. Подчеркнем, что важнейшее положение этих моделей — именно то, что соматизированные эмоции связаны с инфантильными реакциями, которые относятся к наиболее раннему периоду психического развития.

Практическое следствие - то, что глубина возрастной регрессии в ходе телесно-психотерапевтических сеансов по сравнению с другими методами психотерапии является наибольшей (Krens I., 1999); потому-то именно телесная психотерапия и позволяет осуществлять коррекцию на самых глубинных слоях психики. Сюда относятся в первую очередь такие уровни организации личности, как уровень идентичности и духовности (по Г. Бейтсону). Здесь сближаются психотерапевтический и духовно-религиозный подходы к психологической помощи. Еще В. Райх (1997, 2000) обнаружил, что, испытывая регрессию в процессе вегетотерапии, пациенты вспоминают, как, «будучи маленькими детьми, ощущали себя единым целым с миром, со всем, что их окружало, как чувствовали себя «живыми» и как в конце концов это было уничтожено и сломано воспитанием. В расщеплении единства телесного ощущения [...] и в постоянном стремлении заново обрести контакт с самим собой и миром лежат субъективные корни всех религий.»

Очевидно, что к пониманию психологических основ духовности, способности человеческого «Я» к восприятию надличного - того, что лежит за границами узких рамок индивидуального сознания, необходимо подойти с точки зрения психологии развития. Первым опытом духовных переживаний в этом смысле является ощущение грудным ребенком симбиотического единства с матерью (или лицом, осуществляющим уход за ним). Для первоначального - «правополушарного», еще невербального детского сознания общение с тем окружением, которое для него является чем-то высшим и выходящим за пределы его робкого осознавания, происходит на инстинктивном уровне. Выражая свои потребности с помощью инстинктивной телесной и голосовой коммуникации, ребенок получает естественный опыт того, как это непостижимое и всесильное окружение откликается на его призыв и берет на себя заботу о нем, о его безопасности, насыщении и комфорте. Именно таким образом, на уровне импринтинга, закладываются те психофизиологические основы духовности, к которым впоследствии обращаются и религиозное чувство, и потребность в духовной близости и эмоциональном слиянии с другими людьми (играющая большую роль в механизмах социализации), и потребность в заполнении экзистенциального вакуума и развеивании страха одиночества, беспомощности, рождения/ смерти и других фундаментальных человеческих проблем.