Единственная, для меня, живописца, зацепка за этот визуальный мир людей - "башкирская трапеция", явленная в пещере Шульган-таш.
Остальное - лишь ее интерпретация или, точнее, ее искажения.
Но не только данность её геометрии, а то, что за ней спрятано.