Он

Летят года порывом ветра,
Но всё, как прежде за окном.
И вот я вновь с лучами света
Ищу в себе самом ответа,
Как пленник в мыслях за стеклом…
И лишь она моё спасенье,
Всего одна на всей земле;
Она, как вера в провиденье,
Что так нужна сегодня мне.

* * * * *
Мне ночью часто снится сон,
Где я по улице безлюдной
Иду походкой безрассудной,
А там вдали в морщинах «он»
С улыбкой от презренья скудной.
Стоит в лохмотьях, как безумный
И на меня хрипя глядит,
А сам опять подлец молчит,
Как алкоголик беспробудный,
Который слов не говорит.
И всё в груди моей болит,
От страха вовсе нет спасенья,
Но «он», как вкопанный стоит
Приняв мои, как в дар, мученья.

Но для чего закрался в сон
И почему опять пугает?
Предвестник бедам может «он»
И что-то видом предрекает?
Ответ на то никто не знает…
Хочу кричать, но силы нет
И страх, как нож меня пронзает,
И меркнет снова яркий свет.
Но я сквозь боль, удары сердца
Грудную клетку вздохом рву;
Я не хочу его соседства
И вот я вновь ему кричу…

— Уйди с дороги, не мешай
И дай пройти вперёд спокойно,
Других людей во тьме пугай,
Но, а с меня уже довольно!

А «он» лишь смотрит на меня
Своими чёрными глазами,
И шевеля без слов губами
Бьёт по ноге рукой себя,
Как пса меня к себе маня.

— Ну, здравствуй, — снова шепчет мне,
— Тебя я рад увидеть снова!
Ты вновь и вновь идёшь во тьме,
Где в сотый раз одна дорога…
Но не найти во мраке Бога,
Ты зря надеждами томим;
Пока в душе твоей тревога
Ты будешь здесь всегда моим.

И снова та же суета,
Где «он» опять взахлёб хохочет…
Понять бы мне чего «он» хочет;
Зачем вся эта чернота
И для чего «он» так хлопочет.

Пугает страшно темнота,
Но я спешу в неё упорно,
Как раб к хозяину покорно
И снова кругом голова, —
Боюсь не выйти мне из сна.
И вот тяну навстречу руки,
Хочу за горло крепко взять,
А в норах где-то чьи-то звуки
Хотят, как будто напугать.
Но я не вправе отступать,
Душу его, теряя силы…
Здесь точно нечего терять
И оставаться нет причины.
«Он» наземь пал, едва хрипит
И пульса нет уже на шее,
А сзади кто-то мне кричит:
«Прошу тебя, вернись скорее!
Вперёд нельзя, там нет пути,
Сплошная тьма и боль людская.
Назад, молю я, посмотри,
Где светят яркие огни
И не вставай, прошу, у края!».

Я огляделся… Пустота…
Исчезло тело под ногами
И я с нетвёрдыми шагами
Живу, как с чистого листа.
Где утром снова суета,
Где груз забот взвалю на плечи…
Очнуться б только ото сна,
А утро вновь меня излечит.

И вот уж свет ножом из окон
Мне режет влажные глаза,
И простыни отбросив кокон
Я просыпаюсь чуть дыша.
И вновь больная голова
Висит, как камень меж ногами,
И я, обняв её руками,
Чтоб не сойти совсем с ума
Встаю с привычными словами:

«Всё это сон, безумства реки,
Что ночью льются на сердца,
Заполнив здравого огрехи
Пока закрытые глаза.
Но я забуду эту ночь
И окунусь в дневные краски,
Я убегу, как прежде, прочь
От этой странной страшной сказки».

Проснулось солнце, чудный день
И все опять спешат куда-то,
Оставив снам от мыслей тень,
Им улыбнувшись сладковато.
Заботы, встречи и дела
Сотрут все сны без сожаленья
И всё что было в никуда
Исчезнет вновь без промедленья.
Я сам бегу в толпе людской
Понять пытаясь всё на свете,
Но всё равно ищу покой, —
Но нет его на всей планете…
Так и проходят бурей дни,
Где мы хотим успеть чего-то,
Но слишком краткие они,
Ведь так давно задумал кто-то…
Часы предательски спешат
И жизнь свою на восстановишь;
Они нам стрелками кричат,
Что их во век не остановишь.

И вот ещё растоптан день,
Но я об этом не жалею:
Вся жизнь, как шаткая ступень,
С которой я сойти не смею.
Но как же страшно засыпать
И встретить этот образ снова,
Но я валюсь в свою кровать
Ни говоря себе ни слова…
И вот опять повсюду мрак,
Устал, но прежняя дорога;
Иду вперёд, за шагом шаг,
А в сердце вновь моём тревога…

И снова та же тишина,
И мне знакомая дорога…
Лишь только стол, открыв глаза,
Увидел я во власти смога.
За ним с безумными глазами
Вся жизнь с уродливым лицом,
А во главе скрипя зубами
Сидит на стуле снова «он».

— Иди ко мне, подай мне руку,
В глаза без страха посмотри.
Я вмиг сейчас развею скуку,
Ты лишь отбрось весь страх внутри.
Не бойся, ближе подойди
И ощути моё дыханье,
И ты увидишь впереди
Всей жизни глупой угасанье.

— Но кто ты? — я ему шепчу.
— Зачем ко мне приходишь в гости?
Я так узнать тебя хочу,
Хотя от страха ломит кости.
Не первый раз во тьме ночной
Меня встречаешь чёрным взглядом;
Всегда, как пса маня рукой,
Желая вечно видеть рядом.

И «он», как немощный старик
Из-за стола с трудом поднялся,
И стало ясно в тот же миг,
Что «он» в себе засомневался…
А взгляд пустой, рука дрожит,
Колени согнуты немного;
Такой от смерти не сбежит
И жить ему совсем недолго.
Но руку тянет и ворчит,
Меня коснуться ей пытаясь,
Глазами чёрными глядит,
А сам вцепиться норовит,
Своею властью наслаждаясь.
И снова криво ухмыляясь
Меня он за руку берёт,
И словно в образе кривляясь
К осколку зеркала ведёт…

— Я вижу страх твой неприкрытый,
Как ты от ужаса дрожишь.
Ты словно жизнью мрачной битый,
И грязью в ней сполна умытый
Раз слов уже не говоришь.
Неважно то, что ты молчишь,
Сейчас закончатся мученья
И пусть по-детски крепко спишь,
Кошмар не терпит промедленья.

Меня «он» к зеркалу подвёл
И посмотреть в него заставил,
А сам, как гость ночной ушёл
И одного во тьме оставил.
Но я не знаю этих правил
И словно каменный стою,
Боюсь, но в зеркало смотрю
В котором многое представил,
Хотя себя не узнаю…
Я пригляделся в этот миг
И от испуга отшатнулся,
Передо мной стоял старик,
Который к зеркалу тянулся.

Хочу кричать, но крика нет,
Глотаю воздух без причины,
А в отраженье яркий свет
И чьи-то странные личины.
Как мыши в зеркале снуют,
И на столе устроив пляски
От жизни с хохотом блюют,
Во тьме меняя с криком маски…
И вновь старик сгущает краски,
Стоит и смотрит на меня,
Как зверь голодный без опаски,
Всю злость нисколько не тая.
А за спиной моей темно,
Там нет безумства и веселья,
Лишь где-то очень далеко,
Где снова дышится легко,
Рассвет и всполохи забвенья.
Но держит зеркало меня
И отпускать совсем не хочет,
И в отраженье вне себя
Старик беззубым ртом бормочет.

— Отбрось все мысли в этот час
И в тёмный мир шагни достойно.
Я не скажу ненужных фраз,
Лишь только то, что свет погас,
Когда узнал, что значит больно.
Ты слишком много пережил
И смысла нет проснуться снова.
Покой ты точно заслужил,
Тобою пройдена дорога…
А за спиной его смешки
И взгляды полные призренья,
Прочёл в которых: «Приходи,
И всех, кто любит не щади,
Чтоб прекратить свои мученья!».

К осколку зеркала шагнул
И словно к смерти прикоснулся.
Я руку смело протянул,
Но почему-то обернулся.
За мной опять прекрасный свет,
И снова длинная дорога,
За горизонтом вновь рассвет,
И очень ясная погода.
Вот только немощный старик
Проснуться мне не позволяет,
И хоть он ростом не велик
Меня опять не отпускает…
Вцепился в руку, как паук
И за собой в осколок тянет,
Но вдалеке раздался звук,
Который слух собой ласкает.

Открылась дверь петлями плача
И чьи-то тихие шаги…
Закрыл глаза, весь ужас пряча,
Хоть сердце молотом в груди.
Сквозь веки рвётся яркий свет
И я как прежде просыпаюсь,
И слышу в первый раз: «Привет!»,
Хотя в сомнениях купаюсь…
Передо мной стоит она
И взгляд свой ясный не отводит,
И говорит, шепча слова,
Что всё ужасное проходит.

Она на грудь ко мне легла,
Обняв меня с любовью нежно,
И тихо вдруг произнесла
С улыбкой доброй безмятежно:
«Всё это сон, любимый мой,
Забудь про ужас, я с тобой!».