Сильвер...

***
Старший мичман морской пехоты в запасе Иван Сергеевич Павленко, прожил основную часть своей жизни, мирно и по бытовому спокойно. Будучи еще в звании старшины первой  статьи и  проходя срочную службу на Тихоокеанском флоте, при катастрофической нехватке  более менее подготовленного рядового состава, был " как сознательный боец" в составе сводной бригады морских пехотинцев отправлен в далеком 95 ом, на Северный Кавказ, для оказания помощи народам Чечни, и обезвреживания  и уничтожения местных бандформирований. Во время одной из операций, он нечаянно наступил на "Лепесток" - маленькую противопехотную мину, в результате чего,  и благодаря разгильдяйству армейских коновалов, потерял не только ступню правой ноги, но и все, что было ниже коленного сустава, став в неполные 24, военным инвалидом непригодным к строевой службе как в военное, так и в мирное время. После излечения и изготовления качественного протеза, его непосредственный командир ходатайствовал за него перед флотским руководством, и его, чтобы не выбрасывать "заслуженного парня" как полудохлую рыбу на берег "гражданки", ему присвоили звание мичмана и оставили в составе экипажа, но исключительно на сундуковской должности, то есть служа исключительно по хозяйственной части.  Молодые балбесы, служившие после него, к счастью, так и не познавшие не крови и не грязи мясорубок боевых действий, за глаза называли его между собой Джоном Сильвером, что не только не обижало его, но даже где-то и льстило его самолюбию. Десять лет пролетело как то незаметно, да и исполнение  приказа сверху, на увольнение в запас  "человеческого балласта", был жестким и   никаких возражений не принимающим. Иван не чувствовал себя ущербным, но прекрасно осознавал, с какими трудностями ему придется столкнуться там, где ходят не строем обычные люди, мужчины и женщины в разных нестандартных одеждах, от которых даже рябит от непривычки в глазах. О войне забывается быстро, особенно когда она для основного населения твоей страны занятого собственными судьбами и моментами личностного меркантильного благосостояния, является не более чем новостным телетайпом.  А те, кто не стремился наверх, или хотя бы не находившиеся в состоянии "нулевой плавучести", опускались на дно водочных бутылок кляня всех и вся в своих несчастьях и  захлебываясь своим мелким бытовым горем. В родном военкомате его приняли практически благосклонно, так как он был в свои 35 подтянут и даже молодцеват, и небольшая хромота, которую можно было даже принять за особенность походки не выглядела клинической ущербностью явно бросавшейся в глаза. Ему в очередной раз помогли, и посодействовали в трудоустройстве, предложив ему вести в школе уроки начальной военной подготовки. Проблем с жильем у него не было, так как квартира, доставшаяся ему в наследство от матери, опять же по какому-то счастливому стечению обстоятельств осталась закрепленной за ним. Его мать, не старая еще женщина, умерла три года назад как то резко и для всех достаточно неожиданно, однажды просто не проснувшись. Она никогда не болела и в принципе ни на что никогда не жаловалась. Что было на самом деле достаточно удивительно. Иван за время службы писал и звонил ей регулярно, впрочем как и постоянно помогал   деньгами. Отца своего он не помнил совсем, а мать, пока была жива, вспоминать о нем не любила, но в прочем за всю жизнь не сказала о нем ни одного дурного слова.

Продолжение следует...
25.08.23.