Последняя скульптура

Крушит коррозия нетленность,
здоровых сантиментов сказ.
Ваятель не простит за леность -
Творца, что милую не спас...

Пропитан скорбью особняк.
Растерзаны сиреневы гардины.
Подорван чувственный стояк
и льются слезы на картины.
Плывут пейзажи, натюрморты
от неглиже нектара рос...
Как матери не чтят аборты,
так зодчий кочевал всерьез.
По лабиринтам, по шкатулкам,
на подсознательной земле...
Босым по гальке в переулках,
по хрусталю безумия во сне.

Мятеж в ложбине зародился!
Разбой ума на провидение.
Столичный гений затворился,
увидев глыбу, как знамение…
На беспрепятственной основе,
со взмахом бойного ланцета,
Одетт не оставлял в покое,
предав забвению лучик света.

В осаде творчества стонал,
бирюк угрюмый, исхудалый.
Пьянящий лик Арт создавал,
любовницы, швеи упрямой.

Запрос вселенского собора?
Невидимый доселе крест?
Венец – античного отбора!
Порхает долото и перст.

«Она... она... лесная нимфа!
Те очертания филигранны...».
Взыграла у подножья «лимфа»,
открылись у скульптуры раны...
Художника, мессии, наглеца!
Чьи атрибуты позабыты...
Чей взрыв эмоций без конца,
Перевернули до горы орбиты...

Господь из виду упустил,
поступок мертвого ребенка?
Быть может адом наградил,
избитого судьбой теленка?

Но у Одетты, пара появилась...
Фигура с мраморных глубин,
что прилегла, что притомилась,
от изнуряющих чужбин...