Станционный смотритель. гл. 5

5

К вечеру, явись хмельной,
Он с той тройки удалой,
Что гусара вместе с Дуней
В жизнь другую рвёт из будней.

Мне ямщик поведал сей:
— Видел слёзы он у ней,
Не противилась езде,
Шла навстречу той судьбе.

Долго я болел тогда,
Ведь я был уже в годах;
Как поправился немного,
Сразу ринулся в дорогу.

Я нашёл не без труда,
Где гусар наш жил тогда:
Минский — ротмистром он был,
И в столице явно жил.

Встретил холодно меня:
— Что волнует здесь тебя?
Со слезами на глазах,
С дрожью в голосе, в ногах,

Я просил вернуть Дуняшу,
Дочь мою, теперь же Вашу…
— Ведь потешились, поди,
Так напрасно не губи!

— Будь спокоен, старина,
Наша Дуня — мне жена,
Любим мы друг друга очень,
Счастьем сыты, между прочим.

Вся вина перед тобой,
Что нарушил твой покой,
Но возврата уж не будет,
Даже бог нас не осудит.

Денег мне немного сунул,
Будто мне  в лицо он плюнул,
Как бы откуп дал мне он,
И прогнал меня он вон.

Смял я деньги кулаками,
Растоптал я их ногами,
Чтоб не жгли они мне душу,
Будто продал я Дуняшу.

И всё думал я опять,
Как мне Дуню повидать.