Дети блокады

Метель обгоревший асфальт заметает,
Зима по пустым переулкам гуляет.
И мы, потерявшие солнце
На дне ленинградских колодцев,
Живём в полусвете холодных рассветов.

А там, наверху, – лишь сгоревшие балки
И падают с раненых крыш зажигалки.
И мы на последнем дыханье,
С разорванным детским сознаньем,
Не спавшие вечность, храним человечность.

Там, за тяжёлой портьерой, чуть взяв передышку,
Сопят в пересменках коротких девчонки, мальчишки.
Совсем не по возрасту бремя,
Пусть даже свалилось на время,
На хрупкие плечи – беда человечья.

Заброшена в топку последняя чушка,
Растянута на день сухая осьмушка.
И мы у станков без замены
Стоим на заводах в три смены,
Не евшие вечность, храним человечность.

Допишет, дрожащие буквы ровняя,
Про все, что увидела, девочка Таня.
Как горе её ты оценишь?
Уже ничего не изменишь.
Ушедшие в вечность, ушли в бесконечность.

Там, за тяжёлой портьерой, – мороз и безлюдье,
Там по непрошенным гостям стреляют орудья.
И всё, что гореть не умело,
В соседской буржуйке горело,
И только надежда сгорала неспешно.