Понтия Пилат по мотиву М. Булгакова

С подбором крови,имея,халат,
Шагом военным  наделен,
Кто он?Да-Понтия Пилат!
Он- прокуратор Иудеи!
Меж крыльями дворца,
Как кто то нос напудрил:
Нет розовому запаху конца,
На кухне звон посуды.
Обед тот запах нёс...
Духи от роз летали там и тут
Его гемикрания,замучила до слёз,
Казалось,что раздавят и сожрут.
Ядовитый запах роз витает рядом,
У фонтана-кресло на мозаичном полу
Ни на кого,не бросив взгляда,
Присев и руки протянул
И подал секретарь,что надо.
Из под болезненной гримасы
Создавшей,розовым алеем,
Прочитав,не тратя часу:
-Подследственный из Галилеи?
К тетрарху дело посылали?
-Всё сделали,как Вы велели!
Но дело рассмотреть отставили,
Вам,возвратив,на утверждение
Вы приговор привести вправе,
На своё усмотрение!
-Что ж виноватого,введите!
С площадки сада на балкон.
"Чужого счастья-похититель",
Лет двадцать семь всего имел он:
Разорван голубой хитон,
За спиной связали руки,
Под глазом был синяк большой,
Кровяные со рта струйки...
С любопытством и тревогой
На прокуратора смотрел.
Тот помолчал совсем немного
И вскоре отвечать велел.
Храм ершалаимский разрушить,
Ты,подговаривал людей?
Так тихо доносилось в уши,
Пускать слов,губы не хотели...
Прокуратор в адской боли
Ртом,чуть заметно,шевелил:
Буд то забивали колья,
В голову вонзали вилы.
Арестант вперёд подался,
Начал что то говорить
Очень добрым,он казался,
Стал прокуратора просить:
-Ты,ошибаешься,дружище,
И не добрый,вовсе,я!
Однодума вмиг отыщешь:
"Свирепое чудовище"-это про меня!
-В Ершалаиме люди шепчут
Эту правду и во сне?
Произнёс он,чуть покрепче:
-Крысобоя,звать ко мне!
Марк Крысобой явился мигом,
Казалось,потемнел балкон:
Был могучий своим видом,
Здоровущий,словно слон.
"Страх-лицо" у Крысобоя,
Имел отметину от палиц:
На острыё он падал ниц,
Шрам имел почти на палец.
Прокуратор по латыни
Объяснился что и к чему:
Пусть-этот молодец,остынет
И что бы вёл себя по чину!
Марк Крысобой,махнув рукою,
Арестант явился там...
Странный Крысобой собою:
Нос рассечен пополам.
Марк шёл громкими шагами,
Бесшумно арестант за ним
Всё то,слушалось ушами:
Фонтан пел приятный гимн,
Голуби там ворковали,
В умолчание канул мир.
Прокуратору подняться захотелось,
Под струю висок подставить,замереть:
Не успокоить это тело
И глубже боль не запереть.
Арестанта вывел спешно
Крысобой,в сад из-под колон
Он с расправою не мешкал:
Двинул по плечам колом.
Плавное движение Крысобоя,
Арестанта сходу сбило с ног,
Вмиг он стих и стал спокоен,
Цвет сохранить в лице не смог.
Крысобой левой рукою,
Вздёрнул,как пустой мешок
Арестанта,слушать стоя,
Быстрый метод он нашёл.
Прогнусил арамейским словом:
-Прокуратора Римского-Иегимоном называть!
Понял иль ударить снова?
Других слов не называть,смирно стоять!
Арестант чуть пошатнулся,
Но на месте устоял
И к сознанию вернулся:
-Не бей больше,всё понял!
Перед Прокуратором -подследственный.
Больной голос запросил,
Имя,непосредственно.
Арестант -"Моё?"-спросил:
-Да,моё,ты-знаешь!
Глупый,не видишь краёв,
Ты,с огнём играешь!
И ответы Иешуа,ему давал поспешно:
-Ну,а прозвище,то есть?
-Га-Ноцри! Ответ успешный
Получила, Ваша честь!
-А,откуда родом,ты?
-С города Гамала!
Город редкой красоты,
Там людей не мало.
-А по крови,кто такой?
-Да родных не помню!
Думал,выросту тогда,тот секрет открою:
Что то говорил сосед,я так и не понял,
Буд то он друг,отца-сирийца,
Не суждено тайне открыться...
-Место жительства твоё?
-Я,человек-свободный!
И слово,словно острыё:
-Бродяга,он-бездомный!
-А родные,у тебя,есть?
-Я,никому не нужен!
-Книгу,можешь ли прочесть?
-Не одну,а дюжину!
-Сколько знаешь языков,кроме арамейского?
-Не один,а несколько!
Тот взглянул опухшим глазом,
Другой,вовсе был закрыт
И по-гречески,зараза,
Арестанту говорит:
-Хотел разрушить здание Храма
И призывал на то,народ?
Арестант ответил прямо:
-Я,не встал бы на путь тот,
Путь бессмысленный и глупый!
Секретарь тому дивился:
Прокуратор всё твердил и ногами тупал...
-Лгун,ты ,факт твой подтвердился:
В свидетелях-люди!
-Может по-другому будет?
Перепутали всё,люди:
Исправлять их нету сил!
Часто,ведь народ наш чудит,
Я об этом говорил
И мною проверено:
Запись ведут-не верную!
Воцарилось,вдруг молчание:
Смотрели на него-два глаза,
Доведённый до отчаяния:
-Я бы,тебя-повесил,сразу!
-Нет,егемон!Весь,напрягаясь,
Желая,в праде убедить:
Конечно,дико извиняюсь,
Но,что с пергаментом ходить,
Когда правдивого там нету?
Умолял:-Сожги пергамент,
Предлагал:-Возьми,монету!
Те слова меня так ранят:
Сказал не трогай,ради,Бога!
Прекращай этот скандал,
На него смотрел,я строго,
Но вырвал с рук и убежал...
-Кто такой?-спросил,брезгливо,
Висок,трогая рукой.
-Сборщик податей-Матвей Ливий,
Это он,никто другой!
С ним в дороге в Виффагии,
Я встретился однажды
И он мне душу приоткрыл,
В разговоре важном:
С начало,мне не доверял,
Назвал,меня-собакой!
Записывать тех слов не стал
Секретарь,однако.
На прокуратора смотрел удивлённо очень
И сказать ему:-"Не верь!"почему то хочет
Однако,выслушав его,
Начал он смягчаться:
У Иешуа много грехов,
Стал дальше объяснятся:
Усмехнулся Пилат в щёку,
Зубы жёлтые оскалив,
К секретарю,прильнувши сбоку:
-Боже наш, зачем оставил?
Бросил деньги на дорогу,
Поборщик податей?Ей,Богу,
Чепуху такую строить?
Не таится в этом много!
Ничего от вас не скрою:
Бросил деньги на дорогу
И сказал пойдёт со мною!
Сказал,что деньги ненавидит:
Не ценность это для Матвея,
К себе сильней меня притиснув,
-Давай уйдём от сель скорее.
Так стал,он-спутником моим!
Вставало солнце,виновато,
В недоумении прокуратор:
Отодвинул от рук-транты,
Смотрел,скалясь,на арестанта.
Он подумал в страшной муке:
"Скорее развязать бы руки!".
И на то,он был готовый,
Проронить всего два слова
Просто так:"Его повесить!"
Изгнать конвой из колоннады,
Внутри,хоромы затемнить,
Воды холодной ему надо
И сон в награду получить.
Велел внести б,холодной-банку,
По голове б лохматой гладил,
Любимую собаку Банго:
Лизнула бы седые пряди
Стишила б боль,контакт наладив...
Взглянув,на арестанта,скалясь,
Затем,взглянув на солнце.
От боли мука тошная осталась,
И заставляет беспокоиться.
Тут прокуратор вспомнил о еде,
Чуть помолчал и снова влился в роль:
С обезображенным лицом:"Этот ещё здесь?"
Перед концом:-"попью немного крови".
Про Храм спросил и тихо всхлипнув:
-Болтал о Храме на базаре?
По замку нёсся голос хриплый,
Сдавленный,буд то бы,связали...
Ответ,висок колол кинжалом:
-Храм рухнет старой веры!
-Видно мучений с тебя,мало?
В словах,ты впрямь,не знаешь меры!
-Храм новый-Истины,воздвигнут!
-А,что такое-Истина?
Пропустил бы вопрос мимо,
Но арестанта выслушав,
Подумал:"Яду,мне бы-яду"!
-Истина в том,что болит голова!
Так сильно,что хочешь быть рядом
И о смерти,лишь лезут слова.
Я невольно являюсь твоим палачом,
О приходе собаки-мечтаешь?
И,что надо?Ты не причём,
От боли,ты смерти желаешь.
Мучения твои сейчас кончатся...
Секретарь не писал слова,
Видя,арестант сторонится солнца,
Был интересен во всём,Иешуа.
Прокуратор поднялся с кресла:
Как много значили слова
И было,как то неуместно:
Как Иешуа,всё узнавал? 
Арестант глаголил речь,
Записывать не было смысла:
-Боль в голове не будет течь,
К вечеру гроза нависнет...
Теперь хорошо на Елеонской горе
Или прогуляйся у себя,во дворе,
Я был бы с тобою в паре,
Пока мыслью одной загорев,
Думаю,будет тебе интересно:
Потерял,ты веру в людей!
Мне всё про тебя известно.
Скудна жизнь без особых идей,
Привязанность только к собаке.
Будет,что?Секретарь не знал,
Знал прокуратора в злости и мраке:
Во что выльется,его гнев:
-Арестант,до крайней меры-обнаглел,
И шут ответит за свои слова!
Не над такими власть имел,
Вот только ноет голова.
Хриплый голос по-латыни
Прокуратора раздался:
-Тебя во многом обвинили,
Но язычок твой разгулялся...
Развяжите ему руки!
Стук копьев слышался о пол:
В момент исполнили,то слуги
И прокуратор был не зол.
Тихо голос внутри пряча,
Пилат по-гречески спросил:
-Может,ты великий врач,
Понимаешь по-латыни?
-Нет,не врач-я,прокуратор,
А по-латински ,я балакал.
-Кое,что узнать мне надо,
Как узнал,ты про собаку?
-Это было мне не сложно,
Честен,я-как на духу,
Погладить выбрана возможность:
Водил рукой по воздуху.
-Не призывал,ты Храм разрушить?
-Разве на глупого похож?
-Нет,не похож!Теперь,послушай:
Клятву предо мной,положь,
А то будет тебе хуже,
И подумав:"Живой нужен"...
Внутри злость моя кипит...
-Чем поклясться должен,я?
-Жизнью,на волоске висит!
-Лишь слова потрачу зря.
-Захочу,волос обрежу!
Злость в прокураторе кипит,
А Иешуа с мыслицей свежей,
Оживившись,стал он весел
И зубов,услышав скрежет:
-Тот обрежет,кто подвесил!
-Тебя услышать,каждый бы заплакал,
Рассказы жалкие,услышав тут и там
В Ершалаиме праздные зеваки
За тобой ходили по пятам?
Твой язычок-отличнейше подвешен!
Вещь сложную,ты скажешь-хорошо!
Ты,пророком был для них-не меньше!
Недаром же до нас слушок дошёл.
Чрез Сузские ворота,ты на осле
                приехал?
В Ершалаим в сопровождении черни?
-Нет,я пешком и Левий не помеха,
А показания пергамента-не верны!
-А знаешь Гестаса,Вар-раввана
                и Дисмана?
-Таких добрых людей,не знаю,я.
-В твоих словах не слышу,я обмана,
Все люди для тебя-одна семья!
Ты это прочитал в греческой книге?
-Своим умом до этого дошёл.
-Сейчас уразумлю,тебя,я-мигом:
Ты,в Крысобое, доброго нашёл?
-Да,добрый,только не счастливый,
После побоев стал жесток и черств.
Да!Поступили с ним-не очень честно,
При Диставизо претерпел,он-зверство
Германцы в бою жёстки,всем известно,
Сполна проявили свою черствость
И как собаки на медведя
Вцепились в шею,ноги,руки...
Растерзан был бы он и "съеден"
В Долине Дев стерпел,он-муки.
Он изменился,если бы поговорить!
-Не допущу,того,к общему счастью!
Не к добру,ты можешь свет пролить,
Нет!Взбудоражить можешь.Я-при власти!
Атмосферу можешь накалить опасней,
Сложилась формула в течении полёта:
Не нашёл состава преступления,
В таких делах,мой глаз-намётан
И на болезнь души-есть подозрение!
Смертный приговор-не утверждаю!
Его неверным вынес Малый Синедрион:
Иешуа с Ершалаима-выдворяю
В Киарию Стратонову на Средиземном
                море!
(Вблизи резиденции прокуратора)
И лишь прокомментировать осталось:
Фыркнула ласточка и сделав,круг
                обратный,
Едва лица Пилата не касалась,
К чаше фонтана подлетела, скрылась
                и пропала...
Возле арестанта пыль горит столбом.
Пилат к секретарю:"Ну,всё-пожалуй!"
-Нет,к сожалению,вот что о нем...
-Что ещё здесь?Нахмурился Пилат.
Тёмная кровь,прильнув,к его лицу,
Изменилась кожа и другой расклад:
Лицо арестанта подошло  к венцу,
На плешивой голове-редкозубый
                золотой,
На лбу крупная язва,смазанная мазью,
Беззубый рот с капризною губой,
Садов капрейских-зелень разная...
Что то со зрением случилось?,
Да и со слухом,что то-странное?
У арестанта классно получилось:
"Закон об оскорблении Величества!"
Носовой голос громко слышен был
И мысли понеслись бессвязные:
"Погиб!","Погибли!"...Тоску пленил,
"Бессмертие!"-летели фразы несуразные.
-Иешуа,ты говорил о Великом кесаре?
-Правду говорить легко и приятно!
-Прежде,чем говорить,ты слово-взвешивай!
Смерть ждёт неизбежна и мучительна-понятно?
Взор намекающий из под руки Пилата:
Из Кариафа,знаешь,ты-Иуду?
С дьявольским любопытством,от связи обратной:
-Знаю и напрасно врать-не буду!

В Храме встретил молодого человека,
В Нижнем городе, меня в доме угостил...
-Добрый человек?-кровью налились веки...
Светильники зажёг-ответ взбесил.
-Да!И попросил взгляд выразить на Власть!
-И,что же ты сказал?-спросил Пилат...
Зная,что ответ мысли не скрасит
И ему Пилат не бу дет рад:
-Я говорил,что Власть-это насилие!
Скоро никакой не будет Власти!
Слова Иешуа,Пилата окончательно"добили",
Не мог он выдержать такой напасти:
-Не будет Власти лучшей,чем Тиверия!
Разросся сорванный голос Пилата
Безумных слов сказать,можно немерено,
Поговорить с преступником мне надо:
Оставьте нас,здесь государственное дело!
Молчанье нарушал,лишь звон фонтана:
Края ломались водяной тарелки,струйки смело
Откалывались и журчали странно...
-Из-за слов-беда и как Иуду-жаль!
Проговорил неспешно арестант.
-Пожалей себя!-в глазах печаль...
На Иешуа-Пилат построил планы-зря!
прод.след...