E. J. Pratt. Erosion. Перевод с комментариями

Эрозия
Эдвин Джон Пратт

У моря-скульптора века’
Ушли чтобы возник,
В скале взметнувшейся над ним,
Гранита в шрамах лик.

Был нужен морю только час:
Шторм, ночь, волны кольцо,
Чтоб лик гранита нанести
На женское лицо.

2023-08-03


EROSIN
By E.J. Pratt (1882 - 1964)
Edwin John Pratt, Canadian Poet.

It took the sea a thousand years,
A thousand years to trace
The granite features of this cliff,
In crag and scarp and base.

It took the sea an hour one night,
An hour of storm to place
The sculpture of these granite seams
Upon a woman's face.

Комментарии переводчика:

Это маленькое стихотворение приоткрытое окно в жизнь рыбацких местечек
вдоль берегов Ньюфаундленда, в жизнь рыбаков, их матерей и жён. 
Каждое утро рыбаки уходят в море на небольших суденышках,
а их матери и жены остаются на берегу ожидая их возвращения и молясь
за их жизнь.  Это их жизнь, родина, судьба.

Море создало их характер и они знают как опасен их труд. У
каждого из них есть не вернувшиеся друзья и близкие в их небольших
поселениях.

«Эрозия» - почему именно так назвал автор это стихотворение, в котором
процесс тысячелетней природной эрозии гранитной скалы он сравнивает с
видимым угасанием женщины, с её в одночасье почерневшим, постаревшим
лицом при известии о смерти мужа или сына?

Это тоже эрозия, годами носимого в себе ожидания, скрытая от глаз,
ведь надо любить, надо рожать и растить детей, которые вслед за отцами
пойдут в море.  И надо, чтобы они любили и море, и свой будущий труд -
иначе зачем их рожать?  И эта любовь и скрытая, внутренняя эрозия и
есть жизнь женщин этих рыбацких местечек.  И лишь проявляется это
многолетнее из поколения в поколение женское ожидание в одночасье. Так
что и это - эрозия.

Одно из лучших стихотворений русской поэзии Великой Отечественной
Войны «Сын Артиллериста», Константина Симонова, рассказывает об
артиллерийском разведчике  направляющем артиллерийский огонь на врага,
и тогда, когда он уже окружен  немцами:

— Немцы вокруг меня,
Бейте четыре, десять,
Не жалейте огня!

Майор побледнел, услышав:
Четыре, десять — как раз
То место, где его Ленька
Должен сидеть сейчас.

 - Лёнька выживает, новозвращается с поля боя - «совсем седой».  Это была поэтическая вольность, замечательная находка огромного эмоционального воздействия. Судя по фотографиям прототипа этой поэмы (Симонов разыскал Ивана
Алексеевича Лоскутова и встретился с ним в 60-е годы,) на фотографии
полковник артиллерии Лоскутов черноволос.

Но «одночасье» у Пратта это жизнь.

Поэтому весь тон стихотворения спокойный и сдержанный.  Весь стресс
перенесён на эту огромную видимую временную разницу в проявлении
эрозии.  И за этим и скрыта, и вскрывается реальная эрозия в жизни
рыбачек.

В каждой строфе Пратт внимателен к выбору слов описания эрозии. В
первой строфе, для описания эрозии рифа, он выбирает слова, которые
говорят скорее о том что море прочерчивает существующие, заложенные в
рифе черты-очертания, и тысячелетиями трудится над этим. Это
напоминает работу скульптора, который, как говорил Роден, лишь
вскрывает то что скрыто, заложено в камне, «отсекая всё лишнее».

Это выбор описания эрозии рифа в первой строфе, необходим Пратту для
того, чтобы раскрыть  происходящее в одночасье во второй строфе.  И
тут многолетняя эрозия ожидания, и море только вскрывает её в
одночасье, таков материал (человек) с которым оно, скульптор,
работает, и подчеркнуть это он говорит о том, что море,
«scultured…seams» как скульптор, нанесло резкие, глубокие черты рифа на лицо женщины.

Позвольте добавить только одно: я уже говорил о любви к морю и к
рыбацкой жизни, необходимой чтобы жить в этих трудных условиях и о
передаче этой любви из поколения в поколение. В моём переводе море,
своей последней волной-кольцом,  на век обручает рыбака с собой. Пусть
этого нет впрямую у Эдварда Пратта, но это не противоречит смыслу им
сказанного.

Саша Казаков
Август 5, 2023.