Сумасшедшая прачка

1.

И хотя с тех пор минуло более ста лет, но память об этом случае не угасла доныне и порой искорки негодования перемешанного с ужасом - излишняя эмоциональность, как известно, отличительная черта характера итальянцев - то здесь, то там нет-нет да и вспыхивают на полосах некоторых итальянских газет.

Произошёл этот жуткий случай в одном чистеньком и тихом итальянском городке, пригревшемся на берегу Адриатического моря и примечательном помимо обильного урожая цитрусовых и уютных отелей тем духом завораживающей душу роскошной старины, что хранят пусть и немногочисленные в нём, но неизменно вызывающие восхищение у туристов фонтаны, картины, скульптуры, палаццо и базилики эпохи Возрождения.

Слава замечательной картинной галереи, находящейся в старинном особняке и венчающей собой все экскурсионные маршруты в этом городе, пусть и не столь громкая, как у прославленных галерей Рима или Флоренции, но Италия тем и отличается от любой другой страны в Европе, да и не только в ней, что даже небольшой городок на её карте сверкает, если не как бриллиант, то как сапфир, изумруд, топаз или иной редкий драгоценный камень.

Россыпь подобных самоцветов, нанизанных на нить Апеннинских гор, где творения рук человеческих дополняет прекрасная Природа, и есть то чудо из чудес, та невероятной красоты сокровищница, что ознаменована в истории человечества сладкозвучным словом "Италия".

Да что там долго толковать - какой бы справочник, какой бы фолиант по истории искусств вы ни открыли, везде будет сказано, что Италия - родина всех стилей и направлений в европейской архитектуре, живописи, ваянии и зодчестве, а так же заодно - в философии и поэзии. Это и не мудрено, ведь история Италии уходит своими корнями в глубь веков и берёт истоки не только в Древнем Риме, а попутно - и в Древнем Египте, и в Древней Элладе, но ещё далее - в культуре этрусков и других высокоразвитых культур и народов, населявших этот благодатный во всех отношениях полуостров.

2.

Картинная галерея городка, о котором я веду речь, была, как я уже сказал, пусть и не столь знаменитой, как "музеи Ватикана", но в её коллекции находились произведения мирового значения - бесценные полотна и изваяния выдающих живописцев и скульпторов кватроченто : Фра Беато Анджелико, Паоло Уччелло, Филиппо Липпи, Мазаччо, Андреа Мантенья, Джорджоне, Караваджо, Донателло, Андреа дель Вероккьо.

Произведения эти, возможно, не были лучшими в творчестве перечисленных мною мастеров - лучшие удостоились более значимых галерей, но даже небольшой этюд или эскиз, на которых стоит подпись перечисленных гениев, которых касалась их кисть или резец, делает эти работы бесценными и поднимает их стоимость на аукционах Сотбис и Кристис до космических высот.

Однако было в коллекции галереи одно полотно, одна картина, что украшала собой всю коллекцию и делала галерею особенно привлекательной для ценителей и знатоков живописи. Эта картина даже вынудила местную полицию - а полиция в Италии не отличается особенной расторопностью - взять галерею под своё особое покровительство. Название этого полотна : "Купание вакханок" и принадлежало это полотно кисти самого Сандро Боттичелли.

Несмотря на то, что прошло почти пять столетий с момента его написания, полотно сохранилось превосходно и воздушные грациозные тела купающихся вакханок словно светились изнутри тем изумительным свечением, которое отличает почерк Боттичелли и не позволяет созерцающему долгое время оторвать взгляд от его картин.

3.

Ей было около сорока лет и звали её Франческа.

На работу в галерею она устроилась простой уборщицей и в её обязанности входило навести порядок в залах, то есть осторожно и аккуратно по строго установленной инструкции стереть с пола и с картинных рам пыль и произвести ещё кое-какую несложную уборку за пару часов до открытия галереи - довольно хлопотные, но не требующие особенной подготовки действия, с которыми Франческа справлялась прекрасно.

Через некоторое время ей доверили более ответственную работу, а затем, убедившись в том, что она и с этой работой справляется отлично, повысили до должности заведующей хозяйственной частью галереи или, выражаясь современным языком, "завхоза".

И на новом, уже непростом, посту  она проявила себя с самой лучшей стороны. При этом она была коммуникабельным и приятным во всех отношениях человеком и, вдобавок ко всему, красивой женщиной, что, вполне возможно, сыграло немалую роль в таком успешном продвижении по служебной лестнице.

Лишь одна деталь её характера смущала сотрудников. Деталь эта состояла в том, что Франческа, мягко говоря, уж слишком сильно любила чистоту - черта характера весьма с одной стороны похвальная для женщины, но, как говорили древние :"Во всём знай меру!". Так вот в этой своей приверженности к чистоте Франческа, как все сотрудники заметили, меры не знала.

Невероятная склонность Франчески к тому, чтобы всё вокруг было идеально чистым, явилась, в конце концов, причиной её неудач на семейном поприще.

Как было сказано выше, Франческа была красивой, даже весьма красивой женщиной. Чем-то даже её находили похожей на знаменитую Венеру, изображённую Сандро Боттичелли в картине "Рождение Венеры", и мужчины, в буквальном смысле слова, не давали ей прохода. Если она появлялась в галерее, то их взгляды были прикованы уже не к шедеврам мировой живописи, а к её стройной фигуре и прекрасному лицу.

Одетая в безупречное, выразительно облегающее её пластичное тело платье, как правило тёмно-голубое, с недорогим, но изысканным ожерельем на шее, она была ослепительно хороша.

Казалось бы, что магнит подобного очарования должен навеки привязать к ней любого мужчину, которого она удостоит чести стать своим супругом. Не тут-то было !

Через год все мужья, а их было с полдюжины, как правило, сбегали от неё и причина тому - эта странная до болезненности любовь Франчески к чистоте.

Когда она работала в галерее ещё в должности уборщицы, обожание чистоты сослужило ей хорошую службу, заработав Франческе безупречную репутацию. Никто до неё и после неё в этой  должности так не убирал в галерее, как это делала она. Полы залов после её уборки блестели, как зеркала. Рамы горели золотом так, словно их только что изготовили. Такое рвение понравилось дирекции галереи.

Однако, когда Франческа стала завхозом, то её подчинённые испытали на себе весь негатив подобного пристрастия.

Чистота халатов и всей одежды её подчинённых проверялась ею самым тщательным образом каждый день и, не приведи Бог, если она замечала, что воротничок рубахи, блузки или халата не сверкал крахмалом, как снег на вершинах Альп. Реакция её не заставляла себя долго ждать и носила характер не только строго выговора. Она негативно отражалась и на зарплате того, кто попадал ей под горячую руку.

Несколько человек из числа её подчинённых были уволены по смехотворной причине :  придя на работу, они забыли у входа в галерею вытереть ноги с необходимой тщательностью.

Очарованные поначалу обаянием Франчески сотрудники галереи, в итоге, когда, став завхозом, она получила власть над ними, переменили своё к ней доброе отношение и между собой называли её не по имени, а по кличке, которую сами придумали : "Сумасшедшая прачка".

Самые смелые из сотрудников неоднократно жаловались дирекции на террор чистоты со стороны завхоза, однако дирекция долгое время никак не реагировала на их жалобы, всегда принимая сторону Франчески.


4.

Ну а теперь, в четвёртой главе моего рассказа, дружище, чтобы не мучить тебя больше, я перейду к основному событию, к тому самому эпизоду, который тогда потряс не только наш тихий и уютный городок, но и всю Италию. А случилось следующее.

По долгу своей должности Франческа обязана была приходить на работу раньше всех и уходить последней, ставя о том в известность полицию, что она с успехом всегда и делала, так как была не только маньяком чистоты, но и дисциплины. В галерее оставался после ухода Франчески лишь охранник.

В тот злополучный день Франческа на работу не явилась, никого не известив о причине своего отсутствия - ни своих подчинённых, ни начальство, ни полицию.

Уборщицы, придя на работу и не застав в галерее Франчески, немало такому обстоятельству подивились. Удивило их и то, что охранника в галерее тоже почему-то не было на его привычном месте у входа.

Однако даже не это поразило их больше всего. Больше всего их поразило то, что часть картин, в том числе и гордость галереи, её главная достопримечательность - бесценное полотно "Купание вакханок" Сандро Боттичелли, исчезли. Если быть точным, то исчезли только сами холсты, сверкающие же позолотой рамы оставались на своих местах.

Обо всём этом уборщицы, не мешкая, известили начальство, отправив к директору галереи посыльного, так как ни телефонов, ни смартфонов в те времена в их распоряжении ещё не было.

Начальство вскоре прибыло. Начались судорожные разбирательства, но в итоге всех разбирательств вопрос "куда подевалась Франческа, охранник и картины ?" так и остался нерешённым.

Вызвали полицию. Полиция тоже не дала никаких вразумительных объяснений произошедшему по той простой причине, что это была итальянская полиция, которая утром ещё более бестолкова, чем вечером.

Тогда все, кто к этому времени уже пришёл на работу - начальство, уборщицы, гардеробщик, работники службы ремонта, реставраторы и прочие сотрудники галереи, приняли единственно правильное в сложившихся обстоятельствах решение : отправиться к дому Франчески, что находился на окраине города у самого побережья Адриатического моря.

Для этого были задействованы несколько конных экипажей.

Таким образом целая кавалькада конок, управляемых зевающими извозчиками, выехала ранним утром от галереи в сторону моря, и чем ближе она приближалась к месту назначения - то есть к дому, где жила Франческа, тем сильнее нарастало волнение.

Пассажиры конок, пребывая в пути, думали да гадали, шумно спорили и решали, что же такое могло произойти с Франческой и куда подевались картины ? Высказывались самые разнообразные предположения и догадки вплоть до убийства несчастной Франчески неизвестными злодеями и похищения картин уже тогда орудовавшей по всей Италии мафией.

Наконец, вдали показалась черепичная крыша дома Франчески. Сидящие в экипажах при виде его пришли в сильное возбуждение и стали требовать у извозчиков, чтобы те пришпорили лошадей. Извозчики замахали кнутами и лошади понеслись. На последнем отрезке маршрута лошади ударили в такой галоп, что пыль столбом поднялась по всей округе, так что когда экипажи остановились у ворот дома, где жила Франческа, ни ворот, ни дома за облаками пыли не было видно.

Наспех расплатившись с извозчиками, толпа ринулась в ворота и очутилась в довольно просторном дворике, в котором на бельевых верёвках висело много всякого свежевыстиранного белья, ещё дымящегося после стирки в лучах восходящего над Адриатикой солнца.

Незваные гости отчаянно позвонили в колокольчик, висящий у входных дверей.

Дверь открыла служанка. На вопрос, где Франческа и всё ли с ней в порядке, служанка спокойно ответила, что Франческа дома, чувствует себя прекрасно и занята в данный момент стиркой.

Толпа, оттеснив служанку и чувствуя, что скоро, вот-вот ответы на все вопросы будут получены, ввалилась в переднюю.

Навстречу толпе вышла сияющая Франческа. В руках у неё было мокрое бельё, которое она на ходу выжимала. Руки у неё были в мыльной пене, лоб был влажен от пота. Было видно, что она только-только оторвалась от работы.

"Франческа ! - затараторили десятки голосов - Что случилось ? Почему ты не пришла на работу ? Куда подевался охранник ? А главное - куда подевались картины ?"

Франческа устало опустилась на табурет и пригласила всех сделать то же самое, царственным жестом указав на пустые кресла и стулья вокруг.

Затем она улыбнулась и сказала : "Напрасно вы так беспокоитесь. Всё в порядке и со мной, и с картинами. Охранника я вчера ещё отпустила домой. Он плохо себя чувствовал. А картины ? Мои дорогие ! Наконец-то осуществилась моя давняя мечта : постирать их ! Подумайте, ведь они висят без стирки пятьсот лет и никто никогда не побеспокоился о том, что холсты, на которых они написаны, пропитались пятисотлетней пылью. Но с моим появлением они, бедняжки, дождались своего часа. Вчера я аккуратно сняла некоторые, особенно напитавшиеся пылью холсты, доставила домой и тщательно их выстирала. Я стирала всю ночь и вы не представляете, сколько грязи вышло, как черна была вода после стирки !"

Услышав эту речь директор галереи побледнел и схватился за сердце : "А "Купание вакханок" Боттичелли ? Ты что, выстирала и эту картину ?"

Франческа повернула улыбающееся лицо к директору и, как бы утешая его, радостно произнесла :" С "вакханок"-то я и начала стирку ! Вы не поверите, хоть они купаются уже полтысячелетия, они были грязны, как сапоги извозчика. Я билась над "вакханками" полночи, но теперь можете быть спокойны - после моей бани они безупречно чисты !"

"Где картины ?" - уже ледяным тоном, взяв себя в руки, произнёс директор.

"Там, где им после стирки положено быть. Все картины сушатся во дворе. Когда вы входили в дом, разве вы не обратили на них внимание ?"

Директор медленно поднялся, а с ним и все остальные, и пошёл к дверям.

И действительно, во дворе, на бельевых верёвках рядом с платьями, блузками и нижним бельём на утреннем ветру колыхались выстиранные холсты. Краска на некоторых облезла частично, на некоторых почли полностью. От "Купания вакханок", которое узнали с трудом, остались только фрагменты голых женских ног да кое-где пинии вокруг ручья на фоне неба с облаками.

Пар, поднимавшийся от холстов, так красиво золотился в лучах утреннего солнца, что само по себе это зрелище было примечательным для любого живописца. Да и всё зрелище - тщательно выстиранные и добросовестно отжатые полотна гениев, болтающиеся среди панталон на бельевых верёвках, могло бы вдохновить на создание шедевра любого живописца с нетрадиционным мышлением - такого, как Малевич или Сальвадор Дали.

Но директор галереи, глядя на поднимающийся над холстами пар, не мог сдержать слёз. Он подошёл к "вакханкам" и горестно погладил их кое-где уцелевшие на холсте после стирки голые пятки ( сами вакханки остались, видимо, навсегда в том тазу, в котором их полночи купала Франческа ), затем он взглянул на сияющую Франческу и в глубокой задумчивости опустил седую голову.

Результатом этой задумчивости стало то, что в штат сотрудников галереи был приглашён опытный психолог и приём на работу в галерею новых сотрудников без его тщательного осмотра и заключения о психическом состоянии принимаемого стал больше невозможен.

Италия, узнав о случившемся, пошумела, пошумела и постепенно успокоилась, так как вскоре началась первая мировая война и всем стало не до искусства.

Да и, в конце концов, будем откровенны, друзья, тарелка спагетти на ужин и бутылочка "Бароло" успокаивают нервы и доставляют наслаждение гораздо большее, чем любая картина, даже такого гения, как Сандро Боттичелли.