Волчонок

месяц скучал, висел бесконечно над парком,
источая белейший свет в чистоте зеркал.
ему не с кем и говорить; но нашлась подходящая пара –
в темноте заходящих солнц загорелась малютка-звезда.
она молвила: «что ты? как жив здесь?»,
гремя голоском-грозой.
рассмеялся герой, раздвинув
тучи занавесь над головой.
«как я живу здесь? – отлично
тридцатая жизнь из всех».
улыбнулась звезда, окинув
взглядом месяц; раздался смех.
«как? ты жил тридцать жизней?»
«умирал двадцать девять раз».
смеялась звезда с надрывом,
но с него не сводила глаз,
ища будто что-то во взгляде,
что могло бы враньё прервать.
«я не вру», – догадался сзади
прогремевший, окрепший глас.
«я был рыбой, купался в реках,
смерть пришла человеком ко мне;
я водой разливался – к спеху:
покорил и тогда человек.
я любил, когда волком рыскал
еду для своих волчат,
но короткий и меткий выстрел
в борьбе за семью нагнал.
был и землёю, и камнем,
моё сердце загнали в металл –
они брали меня руками
и отливали сталь,
чтобы я
 прокручивал плоть кусками
целился – и убивал.
однажды я стал человеком;
видел свет и любил родню.
доискался до истины света
и сам в себя пулю вдул.
ты, звезда, не поймёшь про пули,
про пластик и про металл,
ведь всё,  что в тебя засунуто –
блёстки и пустота.
обид не держи на меня; с богом
лети под своим боком –
кометы не нагоняй.
только знай, что я видел что-то,
что отсюда не увидать.
но если тебе интересно
когда-нибудь будет,
кто там живёт на земле
и кто есть эти люди,
запомни, что худшее
из моих воплощений –
быть человеком,
стоящим на алых коленях,
молящим об их прощении,
складывающим оружие,
думающим о будущем,
плачущим в церкви,
целующим мёртвых,
мечтая о смерти,
вырезающим лёгкие,
не веря знакомым людям,
быть убитым
своим же орудием,
и помнить своих волчат –
до единого
помня имя их,
но забывая своё –
человеческое,
которого нет у меня
и не было,
даже если его присвоили
многоциферным звучным номером
– заслужил ли я
всё это?
кровоточащую, гнусную
на сердце отметину.
что? говори же – что?»
не зная себя от грусти,
звезда тоскливо заметила,
вслух сказав:
«Знаешь,
и я ведь была
волчонком».