Давно то было, архиерей тот

Давно то было, архиерей тот.
В монастырь приехал.
Не верил он.
О разных чудесах.

Монахи встретили.
Со звоном.
Честь по чести.
Угощен был он.

День другой.
И служба состоялась.
Осмотревшись, тут то.
Молвил он.

Где же?
Живет старец Серафиме.
Он в пустыни.
И зима кругом.

С трудом.
Тут Архиерей доехал.
Да и пешком.
Пришлось ему идти.

И Божий тут угодничек.
На встречу без клобука вышел.
Смиренно в ноги.
Свой поклон тут уложил.

«Благослови меня убогого.
Святой Владыко.
Благослови ты батюшка.
Святой меня».

И вместе.
Под руки в пустыньку…
А свита вся осталась ждать.
Не у огня.

Вошли и помолились, сели.
И Серафим тут сразу говорит.
«Высокий гость, а угостить и нечем.
К еде убогому тот путь закрыт».

 «Да ты вообще не беспокойся.
Я не для этого.
Весь снег.
К тебе топтал.

Все говорят.
Ты можешь сделать чуда.
Хотел бы чудо.
Остальное все видал».

Нет батюшка.
Убогий Серафим.
Творить чудес.
Не может.

Лишь Богу то угодно.
Не во сне.
Он Вседержитель вольный.
И землю сотворил для нас и мне.

Он через ворона.
Илью кормил однажды.
И нам он с вами благодать.
Какую дал.

И указал он.
В угол Архиерею.
Малины куст там вырос.
И в угоду нам.

И онемевшему.
Набрал он ягод.
И в блюдечке малину.
Тут подал.

Ты кушай, кушай…
Не смущайся.
По вере вашей.
Да прибудет вам.

Скажите горе.
Ввергнись в море.
Гора и сдвинется.
В угоду вам.
 
Архиерей все съел.
И поклонился в ножки.
А Серафим быстрей его.
И говорит.

Нельзя то делать пред убогим Серафимом.
Ты Архиерей.
И благодать тебе велит.
В угоду нам.

Благослови ты меня грешного.
И он послушно тут благословил.
Прости ты меня старец Божий.
Прости, я пред тобою согрешил.

Владыко, ты до моей смерти, об
этом никому не говори.
А то болезни всяко примешь.
И куст пропал…
А блюдечко стоит с малинкой
той внутри.

И Архиерей отъехал и молился.
Великий он угодничек смотри.
Он чудо сотворить любое может.
Но не сказал, что видел, а только после смерти посмотри.