Третий класс

Недопушкин - https://proza.ru/avtor/alsimus 

Третий класс, скажу я вам ребята, - не то, что второй и уж тем более первый! Третий класс это…
Ещё в сентябре мы стали готовиться к вступлению в ряды пионеров. Как известно, в пионеры принимают только самых лучших, вот мы и старались. Подтянулись в учёбе, перестали дёргать девчонок… ой, простите, девочек, за косички, называть их дурами и бить портфелями по спине. Ближе к торжественному дню мы начали учить Торжественное Обещание. Чем ближе делался тот важный день, тем больше я обмирал от мысли, что придётся перед лицом своих товарищей, а это вся школа, торжественно обещать. Я просто леденел весь и покрывался, как огурец пупырышками от страха, что вдруг собьюсь, забуду слова.
Опыт выступления у меня уже был. Во втором классе я начал обучаться игре на аккордеоне. Невинное, поначалу занятие, вылилось в то, чего я никак не ожидал. Оказывается, если ты музыкант, то должен делиться с другими своими достижениями! То есть выступать. Выступать со сцены.
Помню, как парашютист, перед первым прыжком держится за лямки парашюта, так я вцепился в свой инструмент. Галина Михайловна, мой музыкальный преподаватель, отстегнула застёжку на мехах, и я пошёл…
Зал со сцены выглядел совсем не так, как я себе представлял. Огромное, многоглазое чудовище уставилось на меня. Я присел на краешек стула. Аккордеон вздохнул, пальцы сами побежали по клавишам, и я услышал – «Взял бы я бандуру…» Потом были аплодисменты и «Маленькой ёлочке холодно зимой…»
Тогда играли мои пальцы, а тут нужно самому! Это вам не хором петь «У дороги чибис», там можно спрятаться за спину товарищей, просто открывать рот…
Накануне я лёг спать пораньше. Сразу после «спокушек». Не тронул меня в этот раз мультик про двух собак Стремянку и Макаронину, и их извечного врага – маленькую вредную ворону. Обычно я ещё смотрю программу «Время», а потом, если повезёт и взрослый фильм. Если он действительно интересный, вроде «Весёлых ребят» или «Бриллиантовой руки», то родители разрешают мне остаться…
Сон не шёл. Я поворачивался с боку на бок, со спины на живот, вертел подушку – бесполезно. Потом я вспомнил, что если считать баранов, то можно легко уснуть. Я представил себе стадо белых барашков и выстроил их в ряд. Пересчитал. Их оказалось ровно сто. Тогда я решил ещё раз прорепетировать и прочитал им Торжественное Обещание. Барашки, вертя маленькими хвостиками, с интересом слушали меня, только один, самый маленький барашек всё время вертелся. Я хотел было сделать ему замечание, и… проснулся!
Будильник показывал без десяти минут семь. Через приоткрытую дверь комнаты сочился свет с кухни, и я решил встать сам, не дожидаясь, когда меня разбудят родители. Тапки я надевать не стал и мужественно прошлёпал босыми ногами в ванную. Включил воду. Холодную. Потянулся было к тюбику с «Ягодкой» и отдёрнул руку.
– «Санька! – сказал я себе, – Через пару часов ты будешь давать Торжественное Обещание, и чем будет пахнуть из твоего рта, когда ты будешь обещать бороться, любить и защищать? Ягодкой???»
Решительным движением я взял с полки родительский «Поморин» и выдавил на зубную щётку жирного червяка. Подумав немного, выдавил ещё одного, поменьше. Червяки, повернув свои белоснежные головы, с интересом наблюдали за мной. Зажмурив глаза, я засунул щётку в рот и чуть не закричал. Мой рот обожгло сразу жаром и холодом, из глаз хлынули слёзы, но я терпел. Терпел, потому, что будущий пионер должен быть готов к любым испытаниям.
Покончив с чисткой зубов, я вымыл шею, уши и лицо. Растёрся полотенцем и отправился на кухню.
За столом сидели папа с мамой. Тихо мурлыкало радио. Передавали какую-то радиопостановку. Это меня насторожило, ведь по утрам обычно звучит что-то бодрое, вроде «Взвейтесь кострами» или «Начинаем утреннюю гимнастику». Да и родители мои не бегали, выпучив глаза, опаздывая на работу, а сидели тихо рядышком, такие милые…
– Ты чего? – удивились они.
– Как чего? – не понял я и посмотрел на часы. Они показывали без десяти восемь! – Опаздываю! – закричал я побежал одеваться.
– Ещё вечер, Шурик! – крикнули родители хором, – Без двадцати десять!!!
– Без чего десять? – не понял я, и внимательно посмотрев на часы, наконец, понял, – О-о!!! Так это что, опять спать ложиться???
Красиво, как в фильме про «Неуловимых» садилось солнце. Барашки повернулись, и строем пошагали на закат. «Вы нам только шепните, мы на помощь придём!» – пропел я им в след…
Утром меня разбудил папа. Мокрыми, ледяными руками. Тут кто угодно проснётся. Уши и шею я решил в этот раз не мыть. Чего с ними могло сделаться за ночь? Зубы, правда, почистил и когда пришёл на кухню, понял, как волнуюсь. Просто не могу смотреть на еду! Ну не лезет кусок в горло и всё тут! Пришлось съесть тарелку пшённой каши с котлетой и сосиской и бутербродом с колбасой, выпить два стакана чая с пряниками. Я люблю, так знаете, разрезать каждый пряник вдоль, намазать сливочным маслом, положить сверху каждого хороший кусок сыра, а сверху примостить клубничку из варенья…
Оказалось, что я зря волновался. Торжественное Обещание мы читали хором, тут уж никак не собьёшься, а затем к нам подбежали старшеклассники и стали повязывать галстуки. Тут возникла небольшая заминка. Дело в том, что класс наш был на букву «Д», и оказался дальним в строю, да ещё, и я стоял с краю, поэтому видимо, в суматохе меня как-то затолкали в дальний угол, а потом, когда, наконец, заметили, ко мне кинулись сразу две девочки. Одна высокая и худенькая, другая наоборот маленькая и круглая. Я их знал раньше. Они состояли в школьном КИДе, это так Клуб Иностранной Дружбы расшифровывается. Англичанка, Эмма Акимовна, заведовала этим клубом и рассказывала на одном из школьных собраний, как они дружат. Делается это так: Нужно написать на иностранном языке письмо, вроде – Здравствуй, далекий зарубежный друг! Пишут тебе из такой-то школы, такой-то страны, живём мы весело и счастливо, занимаемся тем-то и тем-то, расскажи нам о себе! В письмо вкладываются сувенирные открытки, и оно отправляется. Потом приходит ответ, КИДовцы читают на заседании, что им отвечает их далёкий зарубежный друг, рассматривают открытки, а потом выставляют всё это на красиво оформленный стенд под стекло. Ещё на концертах КИДовцы выступают с патриотическими песнями под гитару. Но однажды…
Однажды, Эмма Акимовна, заказала где-то своим КИДовцам концертную форму. Это были джинсовые комбинезоны ослепительно голубого цвета, в которой ребята и стали выходить на сцену. Зрители заметно оживились, и было от чего. Дело в том, что последней по лесенке на сцену стала подниматься та маленькая, кругленькая девочка.
Нет, когда она выходила на сцену раньше, в обычной школьной форме, она ничем особо не привлекала внимание. Ну, полненькая ну и что такого? Но, в этом костюме её, извините, попа, выглядела как две огромные подушки. И она, эта бедная девочка, знала, как это смотрится и пыталась подниматься спиной к сцене.
Зал разразился бурными овациями, переходящими в свист. Бедная девочка юркнула за спины своих товарищей, но зал продолжал кричать: – Браво! Бис!! Бис!!!
Успокоила зал наша завуч. Записав в специальную книжечку особо активных зрителей и, пригрозив вызвать родителей, она моментально навела порядок.
Артисты ударили по струнам. Зазвучала песня Чилийских патриотов «Эль пуэбло унидо хамас сэра венсидо», затем сразу «Венсеремос». Играли они здорово и пели тоже. Аж дух захватывало!
Когда ребята закончили, в зале стояла мёртвая тишина. Мы знали, что в эти дни происходило в той стране и искренне переживали за Чилийский народ. Не нарушила тишину и бедная девочка, которая в этот раз решила не прятаться, когда сходила со сцены...
Опомнились мы, когда сцена опустела. Как мы хлопали! Я думал, что лампочки с потолка посыплются вместе со штукатуркой, но обошлось…
И вот, эти девочки, кинулись ко мне и столкнулись.
– Я первая! – нахмурилась длинная.
– Нет, я! – упёрлась маленькая.
И началось… Нет я… Нет я…
Положение спас мой сосед Серёга. Он тоже учился в классе с этими девочками, и увидев меня, одиноко стоящего, с онемевшей уже согнутой рукой с приготовленным на ней красным галстуком, решительно отодвинул спорщиц в сторону и повязал мне галстук. Затем вскинул руку в салюте: – Будь готов, Санька!!!
– Всегда готов!!! – салютовал я в ответ.
С утра было пасмурно, но, когда мы высыпали на улицу в пальтишках нараспашку, в красных галстуках, затрепетавших на ветру, солнце выглянуло из-за туч и засветило по-летнему.
Счастливее меня тогда, наверное, не было на свете. Я бежал, нет, я летел домой! Мне хотелось сделать что-то хорошее. Помочь донести до дома старушке авоськи, пустить в подъезд загулявшуюся кошку, пожать лапу встречному псу… Но как назло, все старушки уже были дома, как и их кошки, а собаки…
Тут судьба устроила мне встречу! У моего подъезда, невинно жмурясь, сидела Найда. Это была обычная с виду собака, которая жила в нашем дворе и была «общая». Всё бы ничего, но с этой самой Найдой у нас два года назад произошёл конфликт. Была зима, мы с ребятами играли в снежной крепости. Я сидел внизу, лепил снежки и подавал их своим товарищам. И тут Найде, которая играла вместе с нами, вдруг что-то стукнуло в её лохматую голову, и она, ухватив меня за шапку, вытащила из крепости и принялась таскать по двору. Шапка у меня была крепкая. Меховая, на резинке. А Найда была довольно крупной и сильной собакой, потому кувыркался я у неё в зубах довольно долго, пока ребята меня у неё не отобрали.
Не знаю, какие мысли были у Найды, но я испугался. Испугался очень сильно и надолго. Нет, спал я нормально, простыней не мочил, но Найду с той поры стал бояться. Бояться панически. А та, как назло, нарочно поджидала меня у дверей подъезда и, если я был один, лаяла. Я позорно прятался за дверьми и ждал, когда кто-нибудь ещё пойдёт на улицу. Тоже повторялось, когда я возвращался домой. Нет, она не пыталась меня укусить, она даже хвостом виляла, но я не мог пересилить себя и остаться с ней наедине.
И вот сегодня встреча повторилась. Найда, увидев меня, набрала полную грудь воздуха и рыкнула. Это она всегда так разминалась перед главным облаем. Что делать мне? Позорно прятаться в соседнем подъезде? Может быть, я так и сделал бы, не будь пионером! Но разве может настоящий пионер испугаться какой-то собаки???
– Я пионер, поняла! – как можно строже сказал я Найде, показав на красный галстук.
Та внимательно посмотрела на меня, склонив голову на бок и, подняла лапу. Лапу Найда подняла высоко, к своему уху. Может она хотела повертеть ей у виска и показать, какой я дурак? А может она хотел отдать мне пионерский салют? Не знаю. Я просто взял и пожал ей лапу.
– Будь… – начал я и задумался, что сказать ей? Будь готова? Так она же не пионерка! Тогда я снова пожал Найде лапу и добавил: – Будь моим другом! Мы с тобой одной крови! Ты и я!
Собака радостно мотнула головой и улыбнулась во всю ширину своей пасти. Больше она на меня не лаяла, а я перестал её бояться.

декабрь 2017

PS. Автора на фото усадили рядом со своей первой учительницей Ниной Григорьевной.