Дымом даль завесило

Маленькие домики, крики детворы,
летом моют дворники узкие дворы,
рядом строят пленные новое жильё,
жизнь послевоенная мёда не нальёт.
Пусть сосёт под ложечкой на исходе дня,
заигралась в «ножички» стаей ребятня,
с первой папироскою дружбе нет цены,
скоро станут взрослыми эти пацаны.
Жизнь умоет водкою и уйдёт вперёд,
Сталинской высоткою небо подопрёт.
Кто за долей вольною ринется в домзак,
кто за комсомолией в путь возьмёт рюкзак.
И пойдут с гитарами грызть наук гранит.
Их полет Гагарина в космос поманит.
И в свой путь уверуя, — эй, страна, держись! —
выйдут инженерами в будущую жизнь
с целью дерзновенною, чтоб, в конце концов,
стать достойной сменою дедов и отцов.
Вот они, бесстрашные, встали у руля,
пусть быстрей вчерашнего вертится земля.
Пламенными планами строится судьба,
будут, веря в главное, пот стирать со лба,
создавая новое, и на весь эфир
прокричат: «Мы первые!», удивляя мир.
А потом, наслушавшись вражьих голосов,
скажут: «Стала хуже жизнь, чем у вшивых псов,
кухонными сводами сдавлена душа,
нам теперь свободою хочется дышать».
Только чёрной краскою пропитают речь,
и позволят сказкою новою увлечь,
будто будут им нести райские плоды,
в приступе наивности не узреть беды.
За мечтой и сказкою вдруг придёт пора,
станут не обласканы и профессора,
и науки точные, и рабочий класс,
все уйдут в мешочники, вот он – счастья час!
Явятся – мошенники, явится – жульё,
были – соплеменники, стали – сплошь ворьё.
И рядами стройными – к полученью виз,
«Этого достойны вы» – зазвучит девиз.
Только где достоинство? Выброшено вон
нищебродов воинство на подножный корм.
Дышат жизнью вольною торгаши-купцы,
Были ль бы довольными деды и отцы?
Дымом даль завесило, как ни голоси.
Так кому жить весело нынче на Руси?