Он был против войны, но попал на войну

Он был против войны, но попал на войну,
пацифист, у которого взяли страну,
как берут за грудки в подворотне.
Он в окопах не думал уже ни о ком,
ни о том, как тюрьмою грозил военком,
ни каким был момент поворотный.

Утолял его жажду подтаявший снег.
Худосочный скрипач и оправданный зэк,
воленс-ноленс соседи по щели,
говорили ему, коль чихнёт: "Будь здоров!" –
и солдатский паёк у бездымных костров,
наклоняясь за бруствером, ели.

Он не целясь стрелял в белый свет как в орла
или решку, решая: "Была не была!
Эта бойня – по сути орлянка".
Тихий глас: "Не убий!" - был его идеал,
автоматную очередь он посылал
по броне наползавшего танка.

Прилетевшая пуля была разрывной,
потому что таков был его позывной,
если сердце отчаянно рвётся
на примятых снегах, на холодных ветрах
не за совесть служить и совсем не за страх
показное явить благородство.

Материл его душу бывалый комбат,
и с привычной отходной священник, горбат,
у походного встал аналоя.
А с письмом для родных получился облом,
но решили: раз шёл не за длинным рублём,
погребём и его как героя.

Не скорбите о павшем над Вечным огнём,
и высоких стихов не слагайте о нём,
не давите на жалость, пожалуйста.
Просто помните: он здесь кому-то собрат,
неизвестной эпохи известный солдат,
не боец, но ведь тоже сражался.