Поэма о жаре

Не шелохнётся лист, не дрогнет ветка,
Ленивый ветер жара не стряхнёт,
И тени не спасает вуалетка
От лавы, что на мир с небес течёт.

Пылает солнца жёлтая жаровня,
Сгорает обречённая трава,
И птичья речь уже немногословна,
И гладь речная больше не резва.

Всё замерло, как будто перед казнью,
Так жаждет влаги утомлённый сад!
Лишь марево вдали дождями блазнит
Под резкую симфонию цикад.

Растрескалась земля, недружелюбно
Засохшая колючка жалит плоть…
И вспоминаю я о гласе Трубном,
Ко лбу приставя робкую щепоть.

Спаси, Господь, от бедствий, глада, мора
Твоих безумных, мелочных детей,
Заставь отбросить яблоко раздора
И стать хотя бы чуточку взрослей!

Мне страшно, Боже, видеть пепелище
Творения, ещё страшнее знать,
Что смерть среди людей волчицей рыщет
И в ненависти гонит рать на рать!

Ища своё величие в ничтожном,
Кромсая жизнь и вдоль, и поперёк,
Находим счастье мы в виденье ложном
И бытия оканчиваем срок

За гранью зла, надежды и бесчестья,
Ни каплей смысла ум не утоля,
Лишь наполняя мусором столетья
И о своих несчастиях скуля.

Ты знаешь всё, о, мой Великий Боже!
Так вразуми же и помилуй нас!
Никто другой глупцов спасти не сможет,
Здесь каждый первый - «гений» хоть на час,

Здесь каждый третий стонет от избытка
Своей неповторимой красоты,
Здесь ценится не сердце, а кредитка,
И души опалил до черноты

Проклятый век, в котором невозможно
Жить без оглядки на людскую гнусь,
Где даже в храмах лгут и лгут безбожно
Молящиеся за «святую Русь».

Египетские казни – детский лепет
Для тех, кто от рожденья бесноват,
Их Божий страх не обращает в трепет,
Ведь помрачённых не пугает ад.

Но,- «как трава, да будете изсохше»,-
Спаситель говорил презревшим стыд,
От мнимого величия оглохшим
И потерявшим человечий вид.
 
Недолго будет праздновать победу
Свирепый падший ангел на земле,
Придёт конец убийственному бреду
И мерзкой сатанинской кабале!

Но вовремя очнуться - в воле нашей
И, повернувшись к Господу лицом
И тихо стоя у Причастной Чаши,
Мечтать о Горнем Граде Золотом…