Золотой век
от стен крепостных и слонов толщиною в столетье,
от львов на гербах, от тамги и хоругвей с медведем,
хотел бы уйти, чтобы просто понежиться в лете.
В пустыне моей ни колодцев, ни тени, ни фальши,
горячие камни – но мне, бедуину, не худо.
Спросить бы у Бога: что станется, Господи, дальше?
Но все это знают вокруг, от змеи до верблюда.
Мир вздрогнет, когда тишина прилетит золотая,
и звери придут на руины искать себе крова,
а люди смешаются с ними как стая со стаей,
детеныши их говорить не научатся снова.
Свидетельство о публикации №123072600244