Сон золотой

1.

Осенью небо голубит просторы
и освящает ветвей эбонит.
Листья деревьев, не чуя опоры,
с веток слетают, как будто огни.

Линии листьев расскажут о многом.
Схвачено время за жаркую кисть.
Осень одна предстоит перед Богом,
в огненных пальцах сжимая всю жизнь.

Что отгорело давно, не волнует,
не обжигает горячей волной,
но расплавляют своим поцелуем
свечи желаний, зажжённые в зной.

Осенью кажется жаркой прохлада,
как раздуваемый ветром очаг,
и превращает росу в росный ладан
солнечный отблеск в осенних очах...

2.

Лес обнажённый не знает обид,
и по ветвям скачет солнечный зайчик.
Словно костёр, ворох листьев горит
и освещает дни жизни иначе.

Листья бросая на пламя в костёр,
осень свернёт их шуршащей обёрткой.
В этом полёте крыла распростёр
сон золотой летней жизни короткой.

Осень оставит кусты без прикрас
и неприкрытая суть огорчает,
но такова нашей жизни игра:
мир от иллюзий всегда прозревает.

Преображенью цена велика.
Ветви деревьев без пламени листьев
тайну откроют свою свысока —
синее небо покажет свод истин.

3.

Солнечный зайчик далёких прогулок
радовал сердце дорогой лесной
и потихоньку собрал в жёлтый кубок
золото листьев на бал выходной.

Над облетевшей листвой поневоле
небо открыто, и робкой виной
солнца несмелый поклон ищет поле,
просит прощенье за свой летний зной.

Облако в небе свои брови сдвинет,
и собираются тени на круг,
а на тропе, фиолетово-синей,
чуть пробивается солнечный круг.

4.

Детства качели несли нас наверх,
юности годы летели, как птицы...
Время удач, неудач, слёзы, смех...
Время листает у жизни страницы.

В памяти близкие люди живут.
Я  вспоминаю —  и чувствую снова
эту глубокую, нежную  грусть,
невыразимость последнего слова.

Если бы можно их снова позвать,
но их покой невозможно  нарушить...
Горько прощенье просить и узнать —
от невниманья сжимаются души.

Память в себе ищет внутренний свет.
Образ у солнца, как знак скарабея,
и наизнанку сияет в ответ,
коль вспоминаешь, скорбя и робея.

5.

Выпала спицею звёздная стрелка,
или звезда закатилась сама,
ловит её в лапы рыжая белка,
прячет в земные свои закрома....

Ветка  сосновая не виновата,
что вечерами в густой вышине
сосны гудят в темноте..., мне когда-то
страшно казалось побыть в тишине...

В детстве я очень любила кружиться,
небо и сосны кружились со мной...
Месяц вращался меж ними, как рыцарь,
вместе со мной на поляне лесной.

Неутомимый наездник кружится
над голубою Землёй до сих пор,
только мелькают круги колесницы,
тысячи дней между ними, как сор.

6.

В небе бескрайнем на белом коне
златошеломый наездник кружится.
На перепутье ночей или дней
обод блестит от его колесницы.

Радуги яркой цветастый хомут
облачный конь потерял  и всё реже
рысью идёт, а подъём очень крут:
с горки на горку дорогу не срежет.

Скачет вперёд, если хочет жокей
лунную трассу ночную проведать.
Словно наездница, к синей реке
рвётся для жаркой любви Андромеда.

Нам интересно на звёзды смотреть,
если в воде отражается небо,
звёздную воду пьёт звёздный Медведь,
и появляется звёздная Лебедь.

7.

В детстве у речки я ночью боялась:
в шелесте волн мне всё слышался смех.
Вот и сегодня во тьме показалось,
словно русалки ныряют во тьме.

То отдыхает река, то вздыхает,
спят камыши, и как будто шуршат
пятнами белых рубах опахала —
танец полночный под крик лягушат.

Кутаясь в тёплую шерсть полушалка,
бабушка шепчет заботливо мне:
"Это играет ночная русалка,
не подходи близко к речке во тьме.

Любит она заплетать в дикой чаще
девичьи косы в цветочный букет.
Если ухватит за них и утащит,
то не увидеть вовек белый свет".

8.

Я наяву грежу, будто во сне:
ветер прозрачные шторы колышет.
Бабушка села к столу в тишине,
медленно вынула  шпильки из шишки.

Волосы белые гладит рукой.
Светятся пряди, как будто льняные.
"Бабушка, кто их посыпал мукой?"—
тихо спросила я, помню, как ныне.

— "Видно, шутил надо мной домовой:
не наигрался на прошлой неделе!".
Те же проделки с моей головой
он вытворяет и волосы белит.

Светит коса, или чудится мне
свет, от которого дух замирает?
Жаль, что бывает он только во сне,
а поутру в светлом мареве тает...