Крещение огнём

   Граф Татищев был историк,
   А ещё - чиновник важный.
   Как историк был прославлен
   Своей книгой знаменитой
   По истории российской.
   Только он подробно пишет
   То, что на Руси крещение
   Не всегда бывало мирным,
   А бывали исключения.
   Был вот Новгород Великий,
   Не хотели новгородцы
   Отрекаться от Перуна,
   Да и от Велеса тоже.
   Прибыл в Новгород Добрыня,
   Славный богатырь Никитич.
   Он командовал дружиной
   И волхвов был погубитель.
   Вышли в бой с ним новгородцы,
   Волхов-реку переплыли -
   Их там было больше тыщи.
   Но хитёр он был, Добрыня,
   И Посад велел поджечь он.
   Испугались новгородцы,
   Что сгорят их жёны, дети.
   Бросились они все в Волхов,
   Многие тонули в речке.
   Многих посекли, кто вылез
   Жён, детей не досчитались -
   Многие в огне сгорели.
   Остальных же окрестили:
   Смерть или отринь Перуна!
   И Татищев их жалеет:
   С ними поступили дурно!
   Но Татищев хоть историк,
   Также он - администратор.
   Оренбургского он края
   Был всесильный губернатор.
   Это значит - в его воле
   Были жизнь и смерть рабочих
   На всех рудных в его крае
   Государственных заводах.
   Коль рабочих не хватало,
   То в рабы здесь забирались
   И башкирцы, и татаре -
   По аулам их хватали.
   Жизнь на рудниках ужасна!
   И работники всех званий -
   Русские и инородцы
   Часто бунты поднимали.
   И солдаты наезжали:
   Кто зачинщик - убивали.
   Кого насмерть забивали,
   А кого в колодец шахты,
   Где не выбраться, бросали.
   А солдатам за успехи
   В этих бунтов подавленьи
   Выдавали не медали -
   Нет, солдат тех награждали
   Инородцами-рабами.
   Этих нехристей башкирцев,
   Как и нехристей татарей
   В Оренбурге прям на рынке
   Те солдаты продавали.
   Горожане их скупали
   Как работников по дому.
   Многих из рабов крестили.
   Многие рабы сбегали
   И обратно в мусульманство
   Убежавши отпадали.
   Если вот таких ловили,
   По Татищева приказу
   Их безжалостно казнили,
   На кострах таких сжигали.
   В том числе и ЖЕНЩИН даже!
   Вот такое вот крещение,
   От грехов освобождение!
   Как историк, граф Татищев
   Жёсткость осуждал Добрыни,
   Охал: как это ужасно!
   Граф Татищев как чиновник
   Не колеблясь делал также,
   И гораздо даже гаже!