Ленинград. Петроградка

Ленинград. Петроградка. Моё беззаботное детство.
Где родные все живы, и школа под боком совсем.
И - Советский Союз, нам оставленный щедро в наследство,
Ну и завтрашний день, не суливший особых проблем

Колбаса по два двадцать, батон городской – семь копеек,
И пятнадцать копеек – мороженое крем-брюле.
И балтийские волны легко налетали на берег,
И скатёрка льняная на кухонном старом столе.

Под «Семнадцать мгновений весны» города замирали.
На «Авроре» приём в пионеры, щенячий восторг…
И читали мы книги, и письма друг другу писали,
И легко одевались в то, что предлагал Минпромторг.

И казалось тогда, что всё будет лишь лучше и лучше,
Да и цены порой понижались хотя б на чуть-чуть.
И на море могли иль на озеро, на крайний случай,
Позволяя уставшему сердцу слегка отдохнуть.

Старый двор, и окошки в полметра по-над мостовою, -
В них гулять выходил я при запертой мамой дверях.
Разведённые крылья мостов над ночною Невою,
И надежды на лучшее в наших шальных головах.

Улетающий Миша, смерть Гамлета в жарком июле…
И грохочущий где-то далёкий и страшный Афган…
Где ж ошиблись тогда мы, и где ж не туда повернули?
Как позволить смогли нас увлечь в беспросветный обман?

Как легко потеряли всё, что создавали так долго?
Как отдали всё то, что когда-то собрали в кулак,
Как желанье наживы взрастили взамен чувства долга,
Как себя убедили, что кто не ворует – дурак?

Как так быстро забыли великую дружбу народов,
Разругавшись с соседями, и понаставив границ?
Как великих артистов сменили на шоу уродов
И бездушные маски надели взамен добрых лиц?

Что же делать теперь? Как же к храму найти нам дорогу?
Как детей научить снова верить в величье страны?
Как же лучшее всё детям вновь нам вернуть понемногу,
Чтоб не плакать в ночи от сознанья тяжелой вины.

Я не знаю, увы. А другие не думают даже.
Им комфортно вполне в этом новом бездушном раю.
Им не стыдно подделки показывать нам в Эрмитаже
И не страшно совсем от того, что стоим на краю.