1109. Carta numero catorce
Успей меня обнять до первой смерти,
что охладит бескровную ладонь,
закрывшую рояль после концерта,
как крышку гроба. «Струн моих не тронь», –
ты говоришь; но в этой круговерти
из слов и нот, из музыки стихов
к тебе тянусь, как молодость к бессмертью,
нашедшему без трех лет путь Христов.
Ты знаешь, что искусство лишь акт веры
в любовь, для кой мы не находим слов
при жизни. Называй ее «химерой»,
«несбыточной мечтой», но дураков
любовь обходит стороной, – примеры
тому творцы (поспоришь ли со мной?)
у Маркеса – миндальный вкус холеры,
у Борхеса – сон, лабиринт пустой.
Бежим мы от нее сквозь сонм сомнений,
но карточные домики любви
не сыплются от ветра, слез. Спасения
нет от нее – попробуй изживи
любовь свою, и все падет в мгновение:
талант иссохнет, странные стихи
окажутся бессмысленным гонением
за вечностью бесславной от сохи.
Поэтому блаженное горение
я выберу заменой тишины.
Твои глаза, что видят вдохновение,
живей огня и в глубине нежны –
нетронутые песнью Златоуста,
исполненные вещей чистоты –
порой глаза гениальнее искусства
не ведают своей же красоты.
Тобой звучат мелодии и чувства
(а им еще набрать бы высоты),
ты тот, кто исповедует искусство,
как провидение, благовест судьбы.
Побудь со мной – как от любви спасение –
как будто мы увиделись впервой,
в глазах друг друга встретив отражение
самих себя, идущих за мечтой.
Иллюстрация: "Музыка", Густав Климт
Свидетельство о публикации №123072204170