Зубастая басня

- Давненько не писал я басен,
Садясь за стол, сказал писатель
Литературы жанр прекрасен.
Сейчас, один момент и нате.

И басня вот уже готова,
А где же тут её основа?
Сначала будет предисловье,
Потом уже само злословье.

Высмеивать пороки каждый может,
Смеяться над чиновником негоже.
Святая каста, и на них  табу,
Как бы чего не вышло, в раз прибьют.

Давайте  посмеёмся над ослами,
С их длинными, мохнатыми  ушами.
Коротенькие ножки, чудный голосок,
"Ах, баснописец, так нельзя, да как ты мог?

А  недостатками  лишь надо  восхищаться,
Неправду говорить, глядя  в глаза".
Из кружки пить вино, а не нарзан.
Зачем тогда за басню эту браться?

Сам баснописец  как свинья напился,
И что – то вроде там он накропал,
Но по ошибке не на тот объект напал.
Редактору Медведю басню ту отнёс,
А тот вдруг как сапожник матерился,
Осла  он  распекал, и в прах и пух разнёс.
Осёл  решил писать про Ишака,
Он призадумался слегка.
Как выбился  Ишак тот в депутаты,
Как получил  он нужные мандаты?

Умом как - будто раньше не блистал,
Зато напорист он, большой нахал.
И правдами – неправдами пролез.
Теперь не жизнь, а шик, и блеск.

Как надо  учит жить Ишак других,
Придерживаться  истин лишь простых.
Побольше благ себе успеть урвать,
 А на других людей ему плевать.

Осёл к нему за помощью  явился,
А тот с ослицою, как мог, резвился.
Осла совсем  Ишак не слушал,
Зефирки вместе с нею кушал.
- Одной породы мы с тобой, Ишак,
- нудил Осёл, глядя поверх очков, -
Негоже поступать  немилосердно так.
Когда же совести проснётся зов.

Когда мы жить начнём с тобой на равных?
- Чего ты там бубнишь, нудишь всё, право?
Мешаешь мне с ослицей проводить досуг.
Как надоел ты мне брюзжаньем, друг.


Осёл сердясь, тут Ишака и укусил,
Ишак как недорезанный от боли взвыл.
Визжала громко и  сама   ослица,
Рассвирепела, злая как тигрица.

Очки сорвала у осла  вот с носа,
На место тут поставила гундоса.
Из кабинета прогнала его она,
А что здесь говорить – ослица знать сильна!

И страсти до предела накалились,
Осёл с  женой благоразумно смылись.
Ишак с ослицей долго бушевал.
Осла он разными словами проклинал.

Потом угомонился, гнев остыл.
Ишак наш остудил свой малость пыл.
Зефирами ослицу начал снова пичкать,
И в рот  кладёт рукой ей  сласти самолично.

Вскружила голову власть Ишаку,
Затмила разум, совесть потерял,
А что сказать такому дундуку?
За что Осла Ишак того прогнал?

Осёл умнее Ишака, не самодур,
Ишак во власти  окопался,
И взятки брать он не чурался.
- Есть представитель властных я структур.

Ишак любил об этом часто говорить,
Он развернул на всю катушку прыть.
И властью он, зарвавшись, упивался,
Пока однажды вот его не сняли.
Конец пришёл его морали,
А потому, что Ишаку всё было мало.